В другой мир от проблем - Мила Маламун
Выждав еще пару минут, я подошла к двери, ведущей в заветные покои.
— Флошка, когти, — скомандовала я.
Сытая жаба лениво вытащила лапу с выпущенными когтями. Одним из них я вскрыла замок. Именно когти крылатых жаб работают лучше любых отмычек, если бы об этом прознали мои родственнички, то моментом бы переловили и без того малочисленных представителей этого вида. А это совсем лишне, тем более что вскоре я собиралась искать себе новую помощницу.
— Ступай, теперь ты свободна. — Жалко, конечно, было расставаться с жабой, но удержать этих животных после года службы невозможно, они начинают чахнуть. В тот день вышел ровно год, и губить Флошку я не собиралась. — Советую поселиться на кухне замка, вареников там тьма тьмущая. Ну и еще пугай иногда жителей замка, просто так для прикола. Они-то плохо разбираются в разнообразии животного мира, и никогда жаб таких как ты не встречали.
Неуклюже переваливаясь на корявых лапках, Флошка поскакала прочь по коридору, от переедания взлететь она уже не могла, а я вошла в комнату Герцога. На тумбочке, возле принадлежностей для письма, стояла ОНА. Статуэтка из двух сплетенных змеек, чьи языки соприкасались, и на месте соприкосновения мерцал чудесный рубин. Это символ перемирия с королем Тинанским, гордость Герцога — да, чего уж там, статуэтка бесценна. А, учитывая то, как я собиралась распорядиться ею, она бесценна вдвойне.
Не мешкая я запихала статуэтку в карман, скрытый в моей пышной юбке, кстати, это вовсе не мое изобретение, огромные карманы уже были на этом платье.
Больше мне в замке делать было нечего, пора было уходить… И почему же я этого не сделала, ведь тогда все сложилось бы иначе! Но, опьяненная удачей, понимая, что сделала то, что ранее не удавалось никому, я и совершила следующий поступок. Не удержалась! Вытащив перо из чернильницы, я быстро вывела на чистом листе пергамента.
Достославный Герцог Справедливый! Коли ты и дальше желаешь именоваться заступником справедливости, то изволь устранить вопиющую несправедливость. Твои художники слишком похабно изобразили меня на семейном портрете, а именно, меня изобразили толстой. Нельзя же так оскорблять девушку! От отчаяния я собираюсь рыдать два дня или даже больше. К тому же твои стражники рискуют вместо меня переловить всех толстух герцогства, а это, скажу честно, крайне хлопотное занятие. Прикажи своим художникам, пусть перерисуют.
Стиль, пожалуй, получился слишком напыщенный, но главное — это сам факт моего обращения. Меня радовало, что Герцог узнает о моем визите, визите в замок, который считается неприступным для воров и разбойников, в замок, в который никогда не осмелился сунуться никто из нашей гильдии, в замок насквозь пронизанном магией. От избытка чувств, я совершила наиглупейший поступок в своей жизни, я подписалась.
Рыдающая от несправедливости Бунталина Вольё.
И в этот момент из раны, оставленной Флошкой, на лист бумаги капнула капля крови. Я поспешила стереть ее, все-таки как-то некрасиво получилось.
Вот тогда мое самолюбие было полностью удовлетворено. Я жалела лишь о том, что не могла увидеть лицо Герцога, когда он прочтет мою слова. Впрочем, я и сейчас жалею об этом!
Уже знакомым путем я пробралась к залу с подарками от самых низкорожденных подданных, стерла румяна с пудрой, снова натянула крестьянское платье с платочком, и влилась в ряды, наевшихся и уходивших из замка крестьян. Выглядела я как самая наивная дурочка, а внутри все трепыхало от нетерпения, пытаясь угадать обнаружил ли Герцог пропажу, или еще нет.
Когда я подходила к городским воротам, выстрелила пушка. Неужели в мою честь! Право же слово, это так мило!
Глава 2. Гильдия отъявленных
На следующий день я как следует выспалась. Приняла ванну, даже воду самой не пришлось греть, это сделали слуги графини. Раздобыла сытный обед, приготовленный теми же слугами. Выбрала самое дорогое платье из гардероба графини, пышное, шелковое, расшитое жемчугом и золотом. Ее черепаховыми гребнями украсила свои локоны, которые собрала в высокий хвост.
А вот ее драгоценностей я не нашла. Наверное, графиня увезла их с собой к отдаленному краю нашего герцогства на Гномьи Холмы, там недавно нашли омолаживающие грязи. Малочисленные слуги, оставленные следить за замком, мне не мешались, они и вовсе не знали, о том, что я живу там, но, не сомневаюсь, что периодически их удивляла пропажа согретой воды, еды и прочего.
Лишь только местные призраки, бывшие мужья графини, знали о моем присутствии, но с ними у меня установился строгий нейтралитет. Я не влезала в их дела, не мешала пугать прислугу и шуметь цепями по ночам, а они делали вид, что не замечают меня. А вот сама графиня должна будет немало удивиться, когда, вернувшись со своих грязей, обнаружит пропажу некоторых вещей, и следы моего пребывания. Впрочем, меня это мало волновало.
Я положила в карман платья статуэтку Герцога, оседлала лучшего скакуна и выехала из замка. Кража скакуна не входила в мои планы, на такие мелочи я стараюсь не размениваться. Да и вообще, я собиралась вернуться и пожить в этом гостеприимном месте, пока графиня Тутляндская пыталась омолодиться, а хитрые гномы продать побольше грязи со своих холмов.
Путь мой лежал через поля, в темный лес, в самую его чащу. Надо ли говорить, что все прочие жители герцогства ни за какие коврижки не сунулись бы в этот лес, из него даже оборотни с упырями сбежали. Боялись этого леса вполне заслуженно, а уж какие слухи ходили про него! Одно время, моя младшая сестренка даже записывала все эти байки, собиралась книжку издать, но что-то у нее не заладилось.
А правда более проста и страшна, чем все выдумки. В самой чаще леса стояла старая крепость, в которой размещался наша гильдия отъявленных. Кого отъявленных? Да всех отъявленных: воров, жуликов, бандитов, тех, кого объявили вне закона. Просто отъявленные мерзавцы! И мерзавки!
Небо уже потемнело, когда, привязав коня возле входа, я попыталась войти в крепость. Сделала несколько шагов и уже почти достигла ворот, когда вдруг:
— Бунталинка! — раздалось зубодробящее завывание.
От стены отделилась огромная фигура Скиха. Он кровожадно улыбнулся
