Наваждение генерала драконов - Мария Павловна Лунёва
В одночасье я превратилась из любимой маминой дочки в самый ценный товар отца. Осталось взрастить меня и продать подороже.
– Айла-а-а! Да где ты шляешься?! – орал совсем рядом Виям.
– Здесь! – Я выскочила в аккурат перед братьями. – На реку ходила, думала, может, кто сети поставил. Ну, чтобы рыбу собрать, – соврала, не моргнув.
На душе тут же стало погано, но по-другому с братьями нельзя было.
– И как? Нашла? – Льям взглянул на мои руки и довольно ухмыльнулся, заметив ведро.
– Конечно, что же, я зря там все утро убила?! Караси на ужин будут, – промямлила я, злясь и на себя, и на них за эту мерзкую ложь.
Затылок тут же опалила боль.
– Ай! – вскрикнув, покосилась на старшего брата.
– Никакого от тебя прока! – рявкнул Льям и снова отвесил мне подзатыльник, да с такой силой, что перед глазами почернело. – Что, больше собрать не могла? Тут же на один зуб! Отец все и отберет. Бестолочь! Бери ее за шиворот, Виям, и пошли домой. Время к обеду.
– Может, сами сети проверим? – предложил младший. – Еще соберем? Ему Айлинкино отдадим, а себе отдельно пожарим. А эта дура пусть голодной ходит, раз такая ленивая.
– Делать мне нечего сейчас, кроме как в реке плавать, – фыркнул старший.
– Так не сами же, а эту зашлем. – Виям схватил меня сзади за ворот платья и дернул. – Пусть поработает на любимых братьев. Может, ее утопленники сцапают, вот потеха будет.
– Да ну, лень, – отмахнулся, мне на радость, Льям. – Пошли домой, жрать хочу. Пусть мать думает, чем нам брюхо набить.
– Да опять, поди, вареная морковь, – скривился Виям и покосился в сторону реки.
Сглотнув, я сообразила, что, если он настоит на своем, мне придется несладко. Я же знать не знаю, где там эти сети. Это хорошо еще, что эти два тупня даже не понимают, что одежда на мне сухая, а значит, шастать в воде я ну никак не могла.
Поджав губы, воззвала к богине удачи, чтобы уберегла меня от разоблачения.
– Не ной. Завтра придут те, с кем я в договор вступил. – В голосе Льяма прорезались деловые нотки. – Уйдем с ними, и будет нам и мяса вдоволь, и медовухи.
– Вы что, разбойников позвали? – выпалила я и тут же рот прикрыла с перепугу.
– Ты что, подслушала, коза дрянная?! – Братья разом оскалились.
– Нет! – Я затряслась, предчувствуя затрещины. – Ну просто… у кого еще в наше время мясо-то имеется?!
Улыбнулась через силу и состряпала лицо полнейшей деревенской дурочки.
– А-а-а, умная, да? – захохотал Льям. – Соображаешь, сестрица. Пообещали им золотишко отцовское отдать, если в банду примут. И считай, мы уже пристроенные. Будешь послушной, и тебя возьмут. Там всяко в банде женихи посолиднее твоей ящерицы.
– Оуэн – сын богатого арендатора! – тут же ощетинилась я.
– Уйдут ящерицы, и будет твой чешуйчатый никем из ниоткуда, – зашипел мне на ухо Виям.
– Отец золото вам не даст. – Насупившись, я отошла от него на шаг.
Как же жутко у него воняло изо рта. Как будто там кто-то испустил дух и уже успел разложиться. Мои братья вообще внешне привлечь могли только слепую девицу. Грязные волосы до плеч. Такие сальные, что и рыжины не видать. Рослые, сутулые, так и хотелось им лопатой по горбам надавать, чтобы выпрямились. Скулы острые, а лица как у крыс. Еще и зубы передние торчат.
Конечно, я слегка мысленно приукрашивала. Но от истины все равно была недалека.
– Ой, Айла! – хохотнул Виям. – Толку с тебя не будет. А кто отца-то спрашивать станет? Найдем его заначку, наверняка она есть, и из дому дернем. Пусть сам идет с ящерицами воевать. А мы щипать домики бесхозные будем и толстосумов на дороге трясти. И, само собой, их дочек за зад лапать.
– Но вы же сыновья арендатора! – прорычала я зверем. – Как вы вообще можете такое говорить?!
– И что? – Льям схватил меня за ворот платья и подтащил к себе. – Ну сыновья. А дальше что? Нам теперь в поле подыхать в борьбе за урожай картошки?
– Если бы вы работали в том поле… – смело выпалила ему в лицо. – Маги воды, а пользы от вас никакой. Хоть бы раз в то поле сходили. Вы трусы, крысы и…
– А ну, рот прикрыла. – Младший брат отвесил мне пинка, испачкав платье. – Давно с синяками не ходила? Будет она нас еще жизни учить!
– Вы не взрослые еще! – рявкнула я, повернув голову.
– Ничего. – На губах Льяма появилась донельзя гадкая улыбочка. – Меч в руке держать научились, золото считать тоже. Все остальное – с опытом. Разбогатеем на большой дороге, купим дом в столице и заживем. А ты рот прикрой, а то я тебе язык горячей спицей проткну, чтобы ворочать им больше не могла.
Захохотав, они потащили меня к дороге. Быстро перебирая ногами, я все думала – стоит ли рассказывать об их планах отцу? Конечно, я бы с радостью заложила ему братьев. И не поморщилась бы при этом. Заслужили.
Но… он никогда мне не поверит. И выпорет за «вранье».
А эти амбалы еще и глумиться будут, когда меня прутом стегать начнут.
Они всегда были такими. Гадкими, мерзкими, мелочными и жестокими.
И хуже всего, что братья пошли в отца. И он им полностью доверял. Им, а не мне! Они-то уже взрослые: Льяму – семнадцать, Вияму – шестнадцать.
Нет, лучше молчать. Отец никогда не поверит мне. Но и оставлять все как есть было откровенно страшно.
– Льям, а может, не надо к нам разбойников? – взмолилась, всем сердцем предчувствуя беду.
– Рот закрой, – рявкнул он в ответ, – и не вякай лишнее! Запомни, Айла: пискнешь хоть слово отцу, я тебя сам прутом отхожу. Уползать на пузе в свою комнату будешь.
– Но вы же можете пойти воевать, – уже тише произнесла, робко надеясь достучаться до них. – Стать настоящими героями!
– Покойниками! – перебил меня Льям. – Я что, дурак – против драконов в открытую идти?! И ради чего – куска мертвой земли? Ну нет, пусть лерды воюют, а я пока добром разживусь.
– Это грабеж и воровство! – выдохнула упрямо.
– В кого ты такая недалекая только уродилась? – Он остановился и обернулся ко мне. – Мать деньги делает, отец никогда выгоду не упустит, мы крутимся как можем, а в твоей голове только ветер! – Старший брат больно ткнул указательным пальцем мне в лоб. – Ты маг огня! Да с твоими
