Истинная для альва - Анастасия Эрн
Софи окинула себя удовлетворенным взглядом. Лишь темные круги под глазами портили облик. Девушка сморщила носик, но все же, открыв ключом потайной шкафчик, достала зелье. Неприятный рыбный запах исходил даже от закрытого флакона, поэтому Софи зажала пальцами нос и лишь после открыла пробку, отмерила лекарство и проглотила. Пара секунд, и щеки девушки налились румянцем, черные тени исчезли, а в глазах замерцали искорки.
— Ну, вот и все! — победно усмехнулась Софи и взглянула на часы. Еще даже часа, отведенного мэтром Готье, не прошло, а она уже готова. Накинув свежий плащ, девушка поспешила к месту встречи с подопечными. Она развернула инструкцию, которую даже толком прочитать не успела, и обомлела.
— Кладбище? — в слух перечитала Софи и скривилась.
Главное городское кладбище располагалась за городом и дорога к нему вся раскисла. Который год ее хотели укрепить и засыпать хоть щебнем, но все время откладывали. И вот теперь альвы увидят этот позор! Там наверняка даже кони увязнут по колено, не то что кареты с повозками.
Однако работа есть работа. Софи надела сумку через плечо и пошла за своим любимцем. Он стоял в стойле и прядал ушами. Старый конюх быстро оседлал гнедого жеребца, и девушка, пришпорив его, помчалась прочь из города.
Глава 2
Айдест стоял у красивого надгробия, украшенного статуей девушки, так похожей на его мать. Мастер постарался на славу, казалось, будто еще миг и она встанет, рассмеется и обнимет его, как в детстве. Только вот прошло уже не одно столетие, а ничего не изменилось. Девушка по-прежнему сидит в той же позе, и лишь камень у её ног начал покрываться трещинами.
Его отец, эталон настоящего альва, красивого, надменного и холодного, стоял рядом. Даже в такую ненастную погоду он сохранял величественное лицо, будто не вымок до нитки и вообще привык к холоду. Он небрежно опустился на колени рядом с могилой, погладил лицо статуи и, словно очнувшись от забытья, вздрогнул, отступил в сторону, кинул букет цветов и обернулся.
— Это все ты! Ты во всем виноват, — прошипел мужчина. Его благородные черты лица исказились гримасой ненависти, которую он даже не пытался скрыть. Мышцы напряглись, будто он собирался броситься с кулаками на стоявшего перед ним молодого альва, так цинично усмехавшемуся ему в ответ.
— Конечно, отец. С самого момента моего зачатия я методично планировал убить сначала леди Кайриссу Тар-О-Бьен, а потом вас — лорда Айзена Тар-О-Бьена. Вы каждый день напоминаете мне об этом, отец. Как я могу забыть?! — широко улыбаясь, ответил альв.
Казалось, Айдеста совсем не трогают эти слова, скорее даже забавляют.
— Ты отродье Темного, щенок! — Мужчина замахнулся, чтобы ударить зарвавшегося сына, но остановился, завидя приближающихся к ним людей. — За какие грехи рода я вынужден терпеть тебя?
— О, послушать тебя, так ты просто сама святость, а дары темного, к которым ты так часто прибегал, совсем никак не повлияли на твое возвышение.
— Кайрисса просто не вынесла позора! Если б знали, кого вынашивает твоя мать, мы бы убили тебя еще в утробе! — Коли бы мог, альв бы покрылся красными пятнами от гнева и забрызгал все слюной, но он просто громко кричал, так как остальное ему не позволяла физиология и воспитание.
— Конечно, отец. Мне тоже жаль, что маги не смогли диагностировать мои будущие склонности. Но тут уж лучше сожалеть о том, что вы не обратились к прорицательнице, тогда она бы вас отговорила насиловать в тот день матушку.
— Я ее любил!
— О, да! Вашу любовь мы все испытали на себе, — в очередной раз усмехнулся Айдест. Он продолжал стоять возле могилы и смотрел на отца, в ненависти которого ему не приходилось сомневаться ни секунды с момента появления на свет.
— Я воспитывал тебя! Так-то ты мне платишь?! Ты просто отвратителен, — негодовал старший лорд.
От ярости он постоянно сжимал и разжимал кулаки, а иногда и вовсе хватался за плеть, висевшую у него на поясе. Лишь присутствие посторонних удерживало его от скандала.
— Мне есть с кого брать пример, — спокойно ответил Айдест.
— Если бы Кайрисса не умерла, то точно бы покончила с собой! Ты проклятие нашего рода! Я бы…
— О, отец, умоляю тебя, — прервал очередное гневное излияние Айдест и, сложив ладони, театрально закатил глаза. — Давай только без дешевого спектакля. Ты ведь знаешь, что не сможешь убить меня. Так что не начинай этот пустой и бессмысленный разговор.
Альв скрипнул зубами, сплюнул, но так больше и не решился ничего произнести. Его сын, от которого он был бы рад избавиться, прав. Все слова уже сказаны и не один раз. Так что нечего устраивать представление на потеху людям, которых здесь стало слишком много.
Мужчина развернулся, чавкая дорогими сапогами по грязи, быстро пошел прочь. В один миг он взлетел в седло своего коня, оставленного у забора. Легко и изящно преодолевая все законы тяготения. Он не стал дожидаться эскорта. Просто шепнул на ухо породистой белой кобылке несколько фраз и унесся в сторону города быстрее ветра. Несколько альвов из сопровождения поспешили за ним.
Увы, но Софи оказалась невольной свидетельницей столь некрасивого разговора. Она хотела бы уйти, но служебный долг обязывал находиться неподалеку. Хотя, впрочем, альвы не сдерживались и говорили так, что наверно их даже за несколько верст слышали.
И вот теперь она стояла на расстоянии двух-трех саженей, не решаясь подойти ближе. Слишком странным и пугающим казался этот альв. Высокий, хорошо сложенный, крепкий, “косая сажень” в плечах. Он больше походил на зверолюда, чем на представителя древнего народа. Вот только не было у него ни мохнатых ушей, ни хвоста. Но не было и той присущей стройности, легкости, можно сказать, хрупкости дивного народа. И все же заостренные уши — их характерная черта — не заставляли сомневаться в его принадлежности к этой расе. Но на этом заканчивались все сходства. Темные волосы с золотистыми кончиками просто не встречались в природе и казались какими-то чужеродными. Однако имелось в нем что-то ужасно завораживающее, притягательное, отчего по телу пробегали мурашки, а колени подкашивались. Бесспорно красивый мужчина. Но ведь
