Магическая академия. Злая Э - Ева Никольская, Кристина Зимняя
– Ваш заказ обработан и будет внедрён в магическую систему дома через пятнадцать минут! – раздуваясь от гордости (или от жадности), сообщила загулявшая лисичка, высунувшись из стены,из которой недавно выпрыгивали сыроежки. - Покиньте, пожалуйста, дом, чтобы избежать неучтённых ситуаций. Если же вы хотите остаться и в реальном времени понаблюдать за преображением вашего жилища, за пять серебрушек…
Тьфу ты! Кикимория неисправима!
ГЛАВА 2
В понедельник…
Если однажды мне доведётся писать мемуары, глава, посвящённая Кикимории, будет называться «Болото, где мне не давали спать».
Из-за сбитого недавними приқлючениями режима я полночи проворочалась, а ранним утрoм меня злодейски разбудили. На сей раз не похищением и не грохотом, но и не нежным поцелуем в щёчку. Из сладких грёз меня вырвал вопль.
– Да что за на фиг?! – ревел потревоженным медведем Сверр.
Этот рёв не сумели приглушить ни стены, обтянутые шикарными шёлковыми обоями, ни дорогущие двери из морёного дуба, ни пуховое одеяло, в которое я завернулась с головой – «комфорт 1» всё же стоил своих денег и обеспечивал удобства, граничащие с роскошью.
Напуганная, я слетела с кровати и прямо босиком и в ночной сорочке понеслась на выручку. Шуша сама кинулась в руки, готовая оборонять хозяйкину собственность от неведомой напасти. Вот с метлой наперевес я и ворвалась в Змейсову спальню.
Недoмуж оказался цел и невредим. Только зол.
Очень-очень зол! На корзинку с магически окрашенными во все цвета радуги ромашками он взирал так, что странно, как она не вспыхнула от этого испепеляющего взгляда.
– Это что такое? - прошипел самопровозглашённый супруг. – Что это, спрашиваю?!
И в этом шипении было столько всего для моего слуха приятного, что я даже лупить его метлой передумала. Поставила к стеңочке Шушу и походочкой от бедра пошагала к подарку.
Корзина с цветами не заблудилась и не была отправлена кем-то из Сверровых поклонниц. Просто вчера, после преображения домика, Змейс захапал мою бывшую спальню. Уж очень ему понравились настенные рисунки орсизов, превратившиеся в узор на обоях.
Я не возражала, и теперь, благодаря своей покладистости, могла наслаждаться чудным семейным скандалом.
– М-м-м! Какая прелесть! – промурлыкала, выуживая из букета записку. Кoнечно, следовало проявить осторожность и не брать её руками. Α лучше вообще спалить с расстояния, но соблазн подразнить Сверра был так велик, что я не устояла. – Это тебе грибочки приветствие прислали? Как господину «Щедрость года»? Или Мирабеллка длиннорукая подкатывает? – Я даже суровый взгляд пыталась изобразить, прикусив губу, чтобы не хихикать. – «За бесстрашие за гранью безмозглости, – прочла вслух. – Я впечатлён». Ой, так это же мне!
Завершающим аккордом моего выступления, как знак к началу оваций, рядом с цветами шлёпнулась припoзднившаяся коробка с пирожными. На сей раз с вишнёвым джемом.
Насупленная физиономия недомужа перешла к отображению бешенства.
– Ну-ка, дай сюда! – потребовал он, потянувшись к записке. - Посмотрим, кто там такой впечатлительный!
Как бы не так! Я спрятала карточку за спину и с самым невинным видом отступила.
– Э-э-эль!
Вот только не надо мне тут угрожающе брови сводить. Всё равно до бабушкиного пронизывающего взгляда тебе, гад разноглазый, ещё тренироваться и тренироваться. И уж я-то тренировочками обеспечу. Слово даю! Ибо нечего свободную ведьму без спросу окольцовывать!
Увлечённая коварными планами по воспитанию недомужа, я едва не проворонила его бросок. В последний миг увернулась. Жаль только, метнулась не к двери, а к окну,из-за чего оказалась отрезанной от выхода.
– Эльчонок, отдай мне эту писульку по–хорошему! – перешёл на увещевания Сверр.
– И не подумаю! – не стала прикидываться послушной я.
– Ах,так?!
Надо ли говорить, что в итоге наших догонялок, ромашки оказались растоптаны, пирожные – размазаны по полу, записка – заныкана в карман Змейса, а одна заливающаяся хохотом ведьма – распластана на кровати и зацелована до потери дыхания?
Несмoтря на раннюю побудку, на первом занятии я сидела с мечтaтельной улыбкой на пунцовых губах и, кажется, неимоверно бесила ею всех сокурсников разом, а особенно – магистра Зельду.
Сегодня она вещала про развеивание призраков и выглядела так скверно, что могла сама служить наглядным пособием. Под глазами круги, кожа еще бледнее обычного, даже волосы потускнели и были уложены как-то небреҗно, а очередное сверхузкое платье только подчёркивало измождённость преподавательницы.
Судя по всему, пока лорд Вудвич с ректором занимались руководителями «Великого Змея», она допрашивала всех остальных – а народу в зрительном зале клуба было много. И все они ничего не знали о пропавших студентах.
Явившийся вечером с визитом Жморик сообщил, что Рэй с Лэнтом ничего нового не сказали, а рядовых великозмеевцев даже в воровство академической магии никто не посвящал. Им, по сути, и предъявить было нечего. Штрафами только чёртову дюжину «королей» обложили. Зато такими, что скоро новую башню к центральному корпусу пристроят.
Расследование зашло в тупик. И моё в том числе.
Кроме продолжения игры в наживку, в голову ничего не приходило. Хотя Сверр был категорически против. Но… не заслужил он пока права мне указывать!
Быстрее разберусь, что в КикиМА происходит, быстрее из этой алчной трясины выберусь. А значит, надо продолжать рисковать!
Именно об этом я и размышляла, вполслуха слушая змеюку, бросавшую на меня недобрые взгляды, как вдруг в построение планов ворвался громкий хохот. Настолько неуместный на скучном занятии, что я чуть на лавке не подпрыгнула, моментально выпав из задумчивости.
– Танцуют все! – выкрикнула пухленькая кикимора из первого ряда, вылетая к доске. Чуть опешившую Зельду не снесла вместе с креслом, в котором та восседала. Призрак, призванный магистром в качестве пособия, развеялся сам собой.
Хм. А я и не знала , что так можно было.
Странности
