Князь-дракон в магической академии - Евгения Пилёвина
— Отдай ее мне, — зарычала Гарцин. Она была целительницей, и пока ящерка глотала ртом воздух, Гарцин могла бы вылечить ее. Эмилию это не интересовало. Она горела желанием пересчитать ей кости.
До того, как они начали драться Эмилия пустила электрический заряд по телу ящерки, отчего она тихо пискнула и затихла. Эмилия так сильно разогрела ее, что кожа и мясо запеклись и отстали от костей, оставив на ладони Эмилии безупречно чистый запеченного цвета скелет ящерицы с двумя маленькими крыльями. Гарцин обмякла и осела на кровать.
— Что ты… — пробубнила она. Эмилия выбросила в окно запеченную кожу и мясо. — Что ты делаешь?
Эмилия поставила скелет на алтарь Князя-дракона и села перед ним на колени.
— Ты сделала это… ради алтаря?
Эмилия не ответила.
— Отвечай! Ты убила ее, чтобы преподнести на алтарь?
Эмилия молчала.
01 Слушайся старших
Доклад Эмилии произвел фурор. Когда она начала зачитывать, какого цвета кровь и сколько костей у летучих ящерок, джау Фанобаррен чуть не выгнал ее из кабинета. Однако стоит признать, такого подробного доклада о летучих ящерках стены Кхара-Тау не видели давно. Джау Фанобаррен был немного напуган; он задал Эмилии доклад о сухилах, она подумала, что в качестве наказания. Этих существ она никогда не видела, так что написание доклада стало стократ труднее. Классические справочники не давали интересной информации, достойной доклада, поэтому Эмилия быстро стала искать альтернативные источники.
От кого-то она слышала, что в Кхара-Тау есть студент, который делает домашки на заказ, только берет, вроде как, очень дорого. Эмилию вопрос денег волновал в последнюю очередь: матушка могла оплатить ей любой каприз, так что она почти сразу решила обратиться к нему.
Он жил в дальней комнате мужского крыла; комната старосты. Эмилия даже не была удивлена, что староста готов браться за любую работу; она слышала, что он из не очень богатой семьи. Они не общались, потому что Эмилия общалась только с кланом и Маркэлем, а то, что он какой-то сильный волшебник, ее вообще не волновало.
Эмилия громко постучала в дверь и отступила на шаг.
— Кто? — спросили изнутри слишком надменным тоном, чтобы Эмилия могла стерпеть к себе такое обращение.
— Арте, — с такой же надменностью бросила она, и дверь открылась.
Над ней наклонился староста: черноволосый красавец с прямым носом и обкусанными пухлыми губами. Он оперся локтем о стену, расставив широкие плечи, и у Эмилии внутри что-то свернулось. Почему она раньше не обращала на него внимания? Эмилия была уверена — эти плечи она бы заметила через весь полигон; что, интересно, пошло не так? На мгновение она подумала пересмотреть свои приоритеты касательно мужчин, потому что староста показался ей неожиданно классным парнем.
— Что-то случилось, госпожа? — на его губах заиграла озорная улыбка, и она раздражала Эмилию еще больше, чем его надменный тон. Надежда, что он окажется реально классным, разбилась в щепки. Она уперла руки в бока и насупилась. — Не морщи носик.
— Даже не пригласишь меня?
Парень качнул головой, шагнул в сторону и коротко поклонился.
— Прошу, проходите.
Эмилия прошла в комнату, опустила руки; староста предложил ей сесть, и она села за стол, закинув ногу на ногу.
— Как тебя зовут? — спросила она. Он прыснул от смеха и сел на кровать.
— Ты не знаешь, как зовут твоего старосту?
Эмилия смерила его строгим взглядом и покачала головой.
— Я тебя умоляю… Не начинай.
— Далмат, — представился он и протянул руку. Эмилия смело пожала ее. Далмат крепко сжал ее ладонь и быстро отпустил.
— Эмилия.
— Ты меня недооцениваешь, госпожа, тебя трудно не знать.
— К делу, — отмахнулась она. — Мне нужен доклад по зоологии про сухил.
Далмат рассмеялся, откинув голову. Он утер глаза от невидимых слез. Эмилия сложила руки на груди и состроила недовольную мину.
— По зоологии? — уточнил он, и Эмилия кивнула. — Для Эмилии Арте?
Она покачала головой и встала со стула. Все, ее терпение лопнуло; каким бы красавчиком или умником он ни был, она не проведет с ним наедине больше ни минуты.
— Все, спасибо. Я как-нибудь сама.
Эмилия направилась к двери, но Далмат преградил ей путь. Он коснулся ее плеча и снова указал на стул.
— Лия, я просто пошутил. Присядь, пожалуйста.
Они скрестили взгляды, и Далмат обворожительно улыбнулся, но на Эмилию это не подействовало. Он погладил ее по плечу, и Эмилия с омерзением стряхнула его руку.
— Присядь. Извини. Я просто не занимаюсь докладами по зоологии.
— Так бы сразу и сказал. Я тогда попрошу Маркэля, он мне его за спасибо сделает.
Далмат удержал ее, они встретились взглядами, и его взгляд был настолько тяжелым, что Эмилия под его тяжестью опустилась обратно на стул. Далмат убрал от нее руку и откинулся назад, принимая непринужденную позу, но лицо его оставалось темным. Он прикусил щеку, о чем-то размышляя.
Никак Эмилия не могла подумать, что староста так ревностно относится к своим клиентам. На этом можно сыграть, главное сделать это грамотно.
— В целом, я могу тебе с этим помочь, — сказал он.
— И как же? Пожелать мне удачи? — съязвила Эмилия и снова поднялась. Если он ее не остановит, она и правда попросит Маркэля. Просто это будет дольше. — Прости, я предпочитаю что-то более осязаемое. Например, готовый доклад.
Далмат умилился ее попытке задеть его, лицо его озарила улыбка, и Эмилию взбесило это еще больше. Не та реакция, на которую она рассчитывала.
— Если я покажу их тебе?
Эмилия остановилась, хотя уже почти дошла до двери, и обернулась. Нужно изобразить удивление и постараться не показать, что она так и планировала. Все-таки манипулировать Далматом Сартсэги оказалось проще простого.
— Показать — это в смысле?
— В прямом. Оденься потеплее и возвращайся.
Она не смогла отказаться. Эмилия проследила за его высокой фигурой, пока она совсем не скрылась в узкой щелке двери. Эмилия не стала утруждаться и обсуждать Далмата с Гарцин; она быстро переоделась, нашла кеды и вернулась к нему. Она снова громко постучала, и он без вопросов открыл. Его брови чуть приподнялись, когда он увидел ее; видимо не рассчитывал, что она вернется, и даже не стал одеваться. Он накинул свободную кофту, которая скрывала его широкие плечи, и теперь он выглядел как очень высокий тихоня; неудивительно, что за четыре года, три из которых Далмат был старостой, ни Эмилия, ни Гарцин не обратили на него внимания. Он был слишком
