Академия хаоса. Когда рушатся стены - Ольга Ярошинская
– Угу, – промычала Миранда, отбирая у меня лист с приказом. – Джаф будет в бешенстве.
– Ты не рассказала ему о том, что произошло на балу? – поинтересовался Эммет, стащив у меня оладью.
– Нет, – ответила она. – Это не мой секрет. И у меня нет твоей пошлой привычки трепать языком. Я бы советовала и тебе почаще молчать и побольше думать.
– Ты зануда, – ответил Эммет, приобняв меня за плечо. – Не то что моя сводная сестренка. С ней можно помереть от веселья.
Значит, теперь – так? Брат и сестра? У нас получится? Я с сомнением глянула на Эммета, и глубокая бирюза его глаз тут же потемнела, затягивая в глубину. Он отстранился и, встав, потрепал меня по волосам.
– Пойду за блинами, – объявил он. – А ты, Миранда, с такими порциями растолстеешь, и все тебя разлюбят.
– Это вряд ли, – мрачно ответила она.
– Да, – согласился Эммет. – Никогда не видел толстого некроманта. Но, может, белоголовые сразу хоронят тех, кто не дотягивает до высоких стандартов? Чтобы не позорили луч смерти своим несовершенством.
Он отошел к раздаточному столу и принялся флиртовать с поварихой, а Миранда покосилась на дверь, где появился Джаф. Он сразу направился к нашему столику, сел на стул рядом с Мирандой и, по-хозяйски обняв, поцеловал в висок, а она молча протянула ему приказ ректора.
Джаф пробежал взглядом по строкам, и я невольно отшатнулась, услышав глухое рычание. Его лицо исказилось от злости: желваки выступили на челюсти, глаза вспыхнули звериной яростью. Однако через мгновение он собрался и, положив на стол приказ, спокойно разладил его ладонью, так что я даже восхитилась его выдержкой. Похоже, тренировки с Родериком пошли на пользу.
– Я рассчитывал провести каникулы с тобой, – ровно сказал Джаф. – С какой вообще стати ректор отправляет вас в Адалхорт? Ладно Арнеллу, – кивок в мою сторону. – Или там Изергаста, – это имя он выплюнул с отвращением. – Кривоносый – его друг. Но вы с Эмметом что там забыли?
Он вперился взглядом в вернувшегося с полной тарелкой блинов Эммета, точно в слабое звено.
– Вообще-то Изергасту нос ровно сделали, – зачем-то встряла я. – Совсем незаметно, что был сломан.
– Так может, пора снова его сбить на сторону? – рявкнул Джаф, теряя самообладание, и пристально посмотрел на меня. – Зачем с вами едет Эммет? Ректор не в курсе, что вы сосались в моей ванной?
– В курсе, – с достоинством ответил Эммет. – Но он, видимо, доверяет Арье.
– А ты мне совсем не доверяешь, – ухватилась за поданную зацепку Миранда. – Думаешь, я стану тебе изменять? Перепрыгну из постели в постель? Считаешь меня шлюхой?
На мой взгляд, она слегка переигрывала с демонстрацией обиды, но Джаф повелся: насупился и спрятал ладони, сжавшиеся в кулаки, под стол.
– У него много опыта, он хитрый и изворотливый, – пробубнил Джаф, и даже без имени было понятно, о ком он.
– Это точно, – подтвердил Эммет, явно наслаждаясь сценой, и подкинул дровишек: – На твоем месте, Миранда, я бы не расслаблялся.
– Вот именно, – кивнул Джаф. – Он использует какой-нибудь запрещенный некромантский прием.
– Не использует, – заверила Миранда. – Мастер Изергаст дал мне слово.
– Когда это? Зачем? Я чего-то не знаю? – забросал ее вопросами Джаф. – И я так и не понял, почему вы едете на Адалхорт?
– Подготовка к свадьбе, – брякнул Эммет и снова потрепал меня по волосам. – Арнелла – невеста ректора, вон у нее и фамильный перстень на пальце. Миранда – ее лучшая подруга, Изергаст – друг Адалхарда, а я – почти член семьи.
Мое сердце снова затрепетало, пусть подготовка к свадьбе и была всего лишь выдумкой Эммета. Я познакомлюсь с семьей Родерика. А вдруг я им не понравлюсь?
Джаф молчал и не сводил с Эммета глаз, но тот спокойно выдержал его взгляд.
– А если ты не доверяешь Миранде уже сейчас, в самом начале ваших отношений, то увы, у меня для вас плохие новости, – печально вздохнул он, а я мысленно зааплодировала.
– Все это очень странно, – буркнул Джаф. – Еще и письмо императора… Я ведь сразу понял, что у него начался переход. Мхом несло через весь зал. Но не ожидал, что император станет частью Стены… Надеюсь, до моего посмертия с хаосом разберутся. Так-то оно может и все равно, где стоять, раз уж ты дерево…
Миранда встревоженно глянула на Джафа и осторожно прикоснулась к его предплечью.
– Зачем ты вообще про это думаешь? – спросила я.
– Почему бы не подумать о смерти, – пожал он плечами. – Раз уж она теперь рядом со мной.
Миранда убрала руку, но Джаф перехватил ее ладонь и, развернувшись всем телом, спросил:
– Проведешь этот день со мной?
– Конечно, – ответила она.
***
Миранда с Джафом первыми ушли из-за стола, а я осталась цедить сок в компании Эммета.
– Хочешь, сделаю его слегка забродившим, – предложил Эммет, кивнув на мой стакан.
– Вообще не хочу, – ответила я.
Он пересел на освободившийся стул Миранды. То ли чтобы смотреть мне в глаза, то ли чтобы оказаться чуть дальше.
– Прости, – попросила я еще раз. – Не думала, что ты увяжешься за мной там, на балу.
– Что сказать, я прикипел к тебе намертво, будущая сестренка, – вздохнул Эммет. – Значит, выходишь за мастера Адалхарда?
Он сидел спиной к окну, так что его глаза оказались в тени, и я не могла разобрать их оттенок. Сейчас они казались почти черными.
– Ты против? – поинтересовалась я.
Эммет склонился к тарелке с блинами, и я заметила макушку Джафа, мелькнувшую за окном. Видимо, он повел Миранду к себе.
– Вообще-то да, – ответил Эммет, поднимая голову. – Я против. Думаю, всем нам надо время, чтобы разобраться в ситуации и чувствах. А тебе, Арья, стоит повзрослеть перед тем, как принимать такие судьбоносные решения.
– Как хорошо, что это не твое дело, – фыркнула я.
– Я, как твой будущий старший брат, должен иметь право вето, – заявил он, нахально улыбнувшись.
– Еще чего, – возмутилась я.
– Ты только представь: моя сводная сестра – магичка огня, – мечтательно протянул он. – Единственная в своем роде. Знойная, пылкая, абсолютно безбашенная. Можно выдать тебя замуж за какого-нибудь богатенького дурачка, срубить деньжат…
– В тебе проснулась коммерческая жилка отца? – хмыкнула я. – И отчего сразу за дурачка? Умного подобрать слабо?
– Умный на такое не пойдет.
– Считаешь Адалхарда дураком? – не выдержала я.
Разговор нравился мне все меньше, но, по крайней мере, сейчас Эммет со мной говорил, а я по-прежнему чувствовала за собой вину. Он едва не
