Заснеженный рояль - Вероника Тутенко
— Ты хочешь… — бородач грозно поднялся со своего места, — расплатиться со мной за ночлег в моем прекрасном заведении, одной из лучших таверн города, где все включено, этой картонкой и бумажками?
— Извините, нет… — сделал шаг назад Александр.
— За все это я прошу всего лишь один талант, а ты…
Еще раз извинившись, Александр сделал назад еще один шаг и оказался на улице. С досадой он швырнул кошелек в кусты только начинающей зацветать сирени, на которую аллергии у него, к счастью, не было.
10
Под звездным небом этот город не казался таким уж безумным — всего лишь немного странным.
Значит, ночь придется провести под открытым небом и без ужина. И угораздило же его пойти за этой таксой… Хотелось приключений? Вот они, пожалуйста, а мог бы спать в своей уютной квартирке со старым пианино.
Александр застегнул пальто, в котором днем было слишком жарко, укутался в шарф, достал из кармана смятую шапку, в которой днем было слишком жарко и положил под голову вместо подушки.
О таверне сегодня можно только мечтать, но рядом с ней есть пергола — не спасение от прохлады, но если ночью начнется дождь…
Александр закрыл глаза. Ему снилась рыжая такса, пробиравшаяся через заросли черемухи. Они вдвоем удирали от аптекаря, гнавшегося за ними с пуделями розового, салатного, оранжевого и белого цветов.
— Ты должен мне талант за лекарства! — кричал он.
— У меня нет таланта, — отвечал на бегу Александр.
Одним тигриным прыжком аптекарь настиг его и взял за грудки.
— Отдай мне свою одежду! — грубо сказал он.
Александр проснулся и вздрогнул от неожиданности. Его держал за воротник отвратительный взъерошенный тип с измазанной рожей.
— Не слышал, что я сказал? Снимай одежду, говорю. И обувь тоже.
В другой руке у верзилы что-то блеснуло. Нож.
За спиной у бандита теснилась кучка таких же чумазых негодяев, жаждущих что-то урвать из добычи, с огромными кулаками и такими же огромными ушами, с крупными и резкими чертами лица, искаженными злобой.
— Ловите! — бросил им Александр шапку так, чтобы она улетела как можно дальше.
Как вороны, злодеи сгрудились вокруг головного убора, угодившего в грязь.
Ночью пошел дождь, и укрыться от него под крышей перголы было благоразумно. Жаль, в ней нет дверей и стен, которые могли бы защитить от таких негодяев. Их целая банда. Остается бежать.
— Эй, стой! — бросились за ним бандиты.
Один из них ухватил его за край шарфа и, злорадно хохоча, принялся его затягивать у Александра на шее. Изловчившись, от отбрыкнулся от мерзавца и скинул шарф, вокруг которого мигом образовалась свара, но, прежде, чем Александр успел удалиться на безопасное расстояние, один из бандитов схватил его за ногу.
— Думаешь, самый умный здесь? Умнее нас? — сгреб его в охапку верзила, и сообщники сгрудились вокруг, наваливаясь на Александра.
Он махал кулаками, брыкался, пытаясь выбраться из этой кучи-малы, но силы были слишком неравны. С него сорвали пальто.
— Отдай, мое! — рвали его друг у друга бандиты. И в этой сваре Александр услышал, как скрипнула дверь, и дождливую ночь всколыхнул выстрел.
На пороге таверны стоял бородач с ружьем.
— А ну пошли вон отсюда, крысы! — рыкнул он и для убедительности пальнул еще раз в воздух.
Куча распалась, бандиты удирали в разные стороны, не забыв прихватить с собой пальто, шапку и шарф.
Кое-как сгреб себя с земли Александр. Кажется, кости не сломаны, но все же его изрядно помяли. Далеко ему не уйти. И этот дождь!..
Бородач стоял, опустив ружье, и смотрел на Александра.
— Простите, я спрятался от дождя у вас в перголе. Мне некуда идти.
— Пойдем, — сделал приглашающий жест бородач.
— Но у меня… — не поверил своей удаче Александр, — ни одного таланта…
— Ладно, — покачал головой бородач. — Утром разберемся, а пока заходи.
Пошатываясь, Александр вошел в широко распахнутую для него дверь.
— Твой номер на втором этаже, — бросил ему ключ бородач. — Там же рядом душевая и прачечная. Найдешь там все, что нужно. Эк они тебя помяли!..
— Спасибо, спасибо вам огромное, — горячо принялся благодарить Александр. — В этом городе такие добрые люди.
— Ладно, ладно, не растрачивай слова понапрасну. В городе все очень уж любят без дела болтать… Да, утром спускайся на завтрак в гостиную.
— Спасибо, спасибо! — опираясь на перила, поплелся Александр в душ.
Завернувшись в полотенце, он бросил одежду в большую стиральную машину с сушилкой и пошел в номер.
Чувствовал он себя уже вполне сносно, хоть побои по-прежнему давали знать о себе.
На столике в номере Александра ждал горячий шоколад — так отлично и сладко заканчивался старый, а может, уже начинался новый день.
Постель пахла свежестью, а главное, в раскрытую форточку не забрался запах черемух.
ГЛАВА 2
У ЭЙО
1
Проснувшись и лежа в постели, Александр никак не мог понять, хорошим или все-таки не очень выдалось утро. С одной стороны он неизвестно где и не понятно, как выбираться теперь отсюда, его тело все еще болело, и все происходящее более, чем странно.
Но, с другой стороны, добрые люди рассказали ему о Часовщике, который (на него вся надежда!) может помочь выпутаться из этой неразберихи.
Аптекарь подарил ему лекарств, а хозяин таверны спас от бандитов и приютил в дождливую ночь, угостил горячим шоколадом.
В гостиной его ждет завтрак, а затем новый день, полный неожиданностей и приключений — в чем-в чем, а в этом Александр не сомневался ни секунды.
И все-таки его не покидало ощущение, что все это происходит не с ним, но зеркало в душевой убеждало в обратном: хорошо сложенный мужчина тридцати пяти лет среднего роста. Волосы темные, волнистые, почти доходят до плеч.
Карие глаза, прямой, немного широкий нос, большеватый рот и резкие скулы в кровоподтеках.
Повезло, еще нос не сломали и зубы, кажется, на месте. Еще два повода порадоваться наступающему дню.
В гостиную Александр спустился чисто выбритым со свежевымытыми волосами и в хорошем настроении.
— Как огурчик! — похвалил хозяин таверны. — Говорю же, у нас все по высшему классу. Меня, кстати, зовут Ардалион, но чаще меня называют Гостеприимный Ал.
— Александр, — пожал протянутую руку Александр. — Кстати, в этом городе много бывает путешественников?
— Какие путешественники! — махнул рукой хозяин таверны. — Ты первый путешественник за целый год.
В зале кроме них двоих никого больше не было.
— А для чего тогда в городе таверны? —
