Тени Лавуара - София Чар
— Просмотри минуту нашей трактовки и вычисли скорость вращения Дюма в гробу, — мрачно отозвалась она, оглянувшись на Володю.
— Пессимистка, — хмыкнул Володя, поднимаясь на ноги и заглядывая в окно. — Ох ты ж еперный театр! — приникнув лицом к решетке, парень ошалело пялился в окно, из которого была видна площадь.
Обычная такая рыночная площадь, какой она была веков пять назад. В истории Володя был не особенно силен, но в том, что в их время люди не разгуливают по улицам, звеня доспехами, он был уверен. Да и в целом, не смотря на то, что мода всегда любила оглядываться назад, настолько далеко и круто заглянуть она не могла. Не до таких широких и длинных юбок у дам и не до такого ошеломительного курятника на шляпах мужчин.
— Я не знаю, что было в водке, но приход я словил знатный… — отступив назад и едва не столкнувшись в Варей, которая никак не могла найти себе места, отрешенно произнес Вова, снова опускаясь на пол. Вот к такому мастер курса его, точно, не готовила.
Нахмурившись, Инга снова поднялась на носочки и снова потерпела фиаско. Впрочем, минутой позже ее бесцеремонно отодвинул в сторону поднявшийся Козлов.
Даже в такой ситуации он не упустил возможности одарить девушку снисходительной улыбкой.
Впрочем, если раньше Ингу это откровенно раздражало, сегодня она только усмехнулась. Откровенно паскудно, что совершенно не вязалось с трепетным образом.
— Ну и как, красивая стенка, да? О, мог бы попросить, я бы тебе уступила возможность поглазеть на тот кирпичик и так, — величественно произнесла блондинка, откровенно издеваясь.
Гуманитарий до мозга костей, он как-то забыл, что, конечно, выше Инги, но куда ниже Володи.
Не тратя больше время на Козлова, который уже начинал порядком раздражать, девушка развернулась к звезде театральных подмостков.
— Что там?
Качнув головой, Вова молча поднялся с пола и подошел к стене. Став на одно колено, парень сложил руки замком и кивнул Инге.
— Сама посмотри. — предложил он, вздыхая.
Он должен был знать, видел ли он это один и можно сдаваться в дурку, или это видели все и у него еще есть шансы.
Приподняв бровь, девушка ловко приподнялась и тотчас ошарашенно замерла. В дурку им предстояло поехать шумной компанией.
— Что за ерунда… — растерянно протянула она. Город, люди… Все, что было за этим крошечным окошком совершенно не походило на обстановку родного двадцать первого века.
Окончательно отшатнуться ее заставил топот копыт. Напоследок она еще успела заметить, как на площадь вылетел массивные черный зверюга, но в следующее мгновение быстро спрыгнула на пол и отшатнулась, прижав руку к груди.
— Это же невозможно!..
Козлов, с досадой наблюдавший за ними, встрепенулся.
— Так что там?
— Иди, посмотри, — предложил Вова, не поднимаясь с колен.
Чуть нахмурившись, Козлов бросил быстрый взгляд на Ингу и все же воспользовался предложением парня, чтобы уже в следующее мгновение красочно выругаться.
— Вашу мать…
Дождавшись, пока парень заберется, Вова разжал руки и отшатнулся в сторону с удовольствием наблюдая за грациозным падением не в меру наглого первокурсника-режиссера на пол.
Козлов, как и Варя в этом году поступали в театральный институт и, если первая хоть как-то нравилась Володе, то второй — нет. Особенно после того, как, провалив экзамен, парень заявил, что мастер, набирающий курс — идиот, а у него — Бориса Козлова, знаменитый брат и куча ролей в кино. Володя, питавший искреннюю любовь к заслуженному артисту, набиравшему курс, яро невзлюбил Козлова. А тот, вопреки всему, поступил. Хотя и не на актерский, а вместе с Варей на режиссерский факультет, но все же, теперь каждый день Володя видел наглого первокурсника и время от времени мелко пакостил ему, теша свою душу.
Встрепенувшись Инга машинально отшатнулась к двери. Ей уже было не привыкать быстро отскакивать в сторону, чтобы ненароком не зашибли.
Полет Козлова был недолгим, но очень красочным, громким и цветастым. В тот же момент, когда Козлов столкнулся с землей, а Варенька в очередной раз завела свою шарманку, на самой высокой ноте завопив «тут не гигиенично», дверь в камеру отворилась и в помещение, пригнувшись, вошел мужчина.
При виде их гостя, Варенька замерла, резко оборвав вопль. Потом взглянула на Володю, снова на их гостя и замерла, восхищенно глядя на вошедшего.
А посмотреть было на что: смуглый, высокий, широкоплечий мужчина в черном одеянии выглядел так, словно только сошел с картины.
Аристократичное лицо, большие серые глаза, взгляд которых обжигал холодом, четко очерченные скулы, прямой нос и раскидистые брови придавали ему сходство с хищной птицей, а красиво очерченные пухлые губы, немного смягчающие суровый облик мужчины. Темно-русые волосы были коротко подстрижены. Тонкие пальцы, сомкнутые в замок на животе были унизаны перстнями, а на шее мужчина носил небольшой амулет с темным сапфиром.
— Прости, Володь, но он круче, — не подумав, выдала очарованная Варенька, заставив бедного Володю облегченно выдохнуть.
Подавив порыв подскочить, пожать бедному мужику руку и пожелать ему удачи, Володя лишь поднялся на ноги, скептически рассматривая гостя, в то время, как гость изучал их.
— Не «круче», — обманчиво мягкий, с хрипотцой, точно надломленный баритон неизвестного, поразил Варвару до глубины души. Томно вздохнув, девушка отступила к стене и прижалась к ней спиной, чтобы не упасть, чувствуя, как подгибаются коленки. — А перфектум Кастимонии. — спокойно поправил девушку человек в черном, перешагивая через порог. Следом за ним в камеру вошли два солдата в легких доспехах.
Инга, спешно отшатнувшаяся в сторону, на миг просто замерла, прислонившись к стене. В какое-то мгновение ей захотелось рассмеяться, до того нелепой была ситуаций, а в другое смеяться резко расхотелось.
Пока Варя пребывала в эстетическом экстазе, Володя радовался внезапному избавлению, а Козлов выбирался из нецензурного экстаза, Инга медленно приходила в себя. Мотнув головой, отчего собранные в легкий хвост светлые волосы окончательно растрепались по плечам, падая на спину, Инга с огромным трудом, но все же взяла себя руки. Это ведь чем-то напоминало сдачу экзаменов на первом курсе: так же тяжело было унять дрожь в коленках и собрать мысли, по одной выудив из темных узлов подсознания.
Эта мысль немного приободрила. Если странные, непонятные и страшные вещи разложить на понятные и знакомые составляющие — они пугают не капельку меньше. В теории. На практике Инга еще никогда такого не проворачивала и отчаянно надеялась, что теория не
