Убить нельзя - Велена Солнцева
— Мааам?
В ответ гробовая тишина, которая заставила настороженно застыть. Прошла на кухню, там был такой же беспорядок, осколки от разбитой посуды устилали пол, здесь словно побоище происходило. Практически пустая бутылка коньяка прижимала к столу лист бумаги, который я тут же схватила.
"Дочь, твоей бабушке совсем плохо. Она вчера вечером позвонила и попросила срочно приехать. Я тебя не дождалась и поехала на электричке. Сегодня ты тоже должна приехать, село Лесное, постарайся добраться до темноты. Спросишь как добраться до бабы Алевтины, тебе подскажут. Целую, мама."
В задумчивости покрутила записку. Меня смущало это "целую", она никогда так не писала, и тем более не говорила, да и почерк какой-то слишком размашистый и торопливый. У нас в семье все что касалось нежностей было под запретом. В этом не было необходимости, я с детства слышала что обязанность родителей состоит только в том, чтобы удовлетворять необходимые потребности ребенка, и чтобы он вырос правильным. Что под этим подразумевалось, для меня до сих загадка.
Бабушка у меня была только одна, по отцовской линии, и это даже не бабушка, а прабабушка. Единственная известная мне родсвенница помимо мамы. Первый и последний раз я ее видела когда мне было лет семь, но впечатление осталось на всю жизнь. Тогда я пришла из школы и увидела грустную маму с пожилой женщиной, которая ей что-то втолковывала. Помню только что она жутко пугала, особенно холодные злые глаза, которые меня словно сканировали.
— Мамочка, эта тетя скоро уйдет?
Я отчетливо помню как старая грымза помрачнела, и начала вычитывать матери за то что она неправильно воспитывает ребенка, что у меня нет необходимого почитания старших и вообще неплохо было бы если бы я пожила с ней. Мама тогда побледнела и буквально затряслась вся, но твердо отказала. На что бабка сказала:
— Ну смотри Марина, намучаешься ты с этой шельмой. Я нашу породу сразу вижу. — пригладив мои волосы снова обратилась к маме. — Косы ей не стриги.
С тех пор я ее больше не видела, а у нас в доме ужесточились правила поведения, мне нельзя было высказывать свое мнение при старших, лучше вообще было помалкивать.
Устало потерла глаза, у меня с понедельника начиналась сессия и пропустить ее я никак не могла, тогда все мои усилия потраченные на то чтобы удержаться на бюджете пойдут прахом. Многие и так спят и видят как меня завалить, а еще лучше сделать так, чтобы я вылетела с громким треском. У меня была призрачная надежда на Аллу Евгеньевну, она вела экономическую теорию и по совместительству являлась нашим куратором. По непонятной причине относилась ко мне женщина вполне по дружески, и иногда закрывала глаза на не частые пропуски, которые были когда я поддавалась бунтарскому настроению Катерины и прогуливала с ней занятия.
Набрав номер, долго ждала пока женщина возьмет трубку, как-то не задумалась о том что сегодня воскресенье и только девять утра, и что преподаватель может спать.
— Слушаю.
Голос был сонным и раздраженным.
— Здравствуйте, Алла Евгеньевна, вас беспокоит Настя Литовская.
Я четко услышала зевок в трубку, поэтому быстро продолжила.
— Алла Евгеньевна, у меня серьезно заболела бабушка, поэтому мне просто необходимо на несколько дней уехать, я смогу потом по хвостовкам без проблем сдать сессию.
В трубке слышалось молчание, после чего сонный голос пробормотал:
— Литовская, ты время видела? Едь к своей бабушке, вернешься подойдешь ко мне.
С облегчением выдохнула, вылететь с универа я никак не могла себе позволить. Телефон снова ожил в моих руках.
— Слушаю.
— Тебя ждать?
Я совсем забыла что Катя ждет пока я ей отзвонюсь.
— Не нужно.
— Все нормально?
— Не совсем.
— Тогда я сейчас поднимусь.
Она сбросила вызов. Подруга напоминала мне таран, который прет напролом. Иногда ее чрезмерная опека душила, мне и деспотичной матери с головой хватало. Через пару минут дверь без стука распахнулась.
— Блин, Настя, ты не говорила что у тебя такие соседи.
Она смешно округлила глаза.
— Какие соседи, Кать? Квартира пустует уже год как. Насколько я знаю, после смерти бабы Маши там никто не живет.
— Теперь по всей видимости живет.
Она прильнула к дверному глазку.
— Горячие парни.
Повернувшись ко мне она подмигнула и облизнула пухлые, слегка подкаченные гиалуронкой губы, и наконец обвела взглядом творящийся вокруг беспорядок.
— У вас обыск был?
Я пожала плечами.
— Когда пришла уже так было. Сегодня уезжаю к бабушке, мама написала записку чтобы я срочно приехала, так как бабка едва ли не при смерти.
— У тебя была бабушка?
Катя прошлась по квартире, на автомате подбирая шмотки.
— Оказывается да, только видела я ее раз в жизни, и особо теплых чувств к ней не испытываю.
Свалив собранные вещи на диван, подруга решительно развернулась ко мне.
— Значит так, поедем завтра на машине. Сегодня я не могу, есть пара срочных дел, а вот завтра я полностью свободна.
С сомнением посмотрела на ее.
— С завтрашнего дня сессия. — с намеком протянула.
— Ну и фиг с ней, потом сдам. Ну так что?
Я взвесила все за и против, и решила что лучше с комфортом проехаться на машине, чем трястись несколько часов в электричке. Думаю родсвенники переживут один день с моей подругой, я же как-то живу с ними все эти двадцать лет.
— Хорошо.
— Вот и отлично. Помочь тебе здесь все убрать?
— Если у тебя есть время.
Она махнула рукой, и отправилась в кухню.
— Нехило у тебя маман оторвалась.
Я поняла что она про бутылку коньяка.
— Она очень редко пьет, по всей видимости сильно переживала.
— Да уж, и как она в таком состоянии еще куда-то поехала.
Я об этом раньше не задумывалась, а сейчас мысль плотно засела в голове. Попыталась набрать родительницу, но телефон каждый раз отвечал что абонент вне зоны действия сети. Успокоила себя тем, что возможно в селе просто связь не ловит.
— Может все же лучше сегодня поехать? — спросила у себя особо ни к кому не обращаясь. Неугомонный червячок тревоги подтачивал изнутри, заставляя то и дело беспокойно озираться и оценивать учиненный беспорядок. Здесь словно что-то искали.
Из кухни тут же раздалось раздраженное.
— Один день ничего не решит, не глупи. Завтра спокойно поедем, и если что сможем все вместе вернуться обратно в любое время,
