Странник - Михаил Дмитриевич Найденов
— Но, если сунутся, у нас хватит сил удержать город, им не прорваться! У нас на гарнизоне стоит три полка пехоты, а наши стены не позволят выбить нас кавалерией. Так что шансов у них мало, но вот в окраинах города может быть опасно, конечно, — бодро поддержал товарища Кац.
— Единственное, шлемы эти, ужасно жмут, задолбало их уже носить, мой размер так и не нашли, а мне теперь мучайся! — проговорил Лекс, снимая стальной шлем. Его лицо выглядело безмятежно, нос картошкой, среднего размера глаза, откормленные щёки и здоровый румянец явно говорили о том, что ему в страже нравилось и жилось очень даже неплохо.
Гобол же, наблюдая за старым приятелем, невольно задумался о чём-то своём, гномьем.
В эту секунду над гномьей головой что-то свистнуло, для человеческого уха звук был почти неуловим, но Гобол, прожив полжизни в пещерах, его услышал.
Ещё раз посмотрев на Лекса, он увидел, что меж глаз товарища, торчит наконечник стрелы, Лекс тяжело и очень медленно повалился на спину, послышался удар доспехов об каменную брусчатку. Время замерло, секунды тянулись бесконечно.
Гном перевёл взгляд на Каца, тот стоял в ступоре с широко открытым ртом, и глазами, в которых читался страх. Гобол быстро оглянулся и был ошарашен ещё больше. Весь горизонт был закрыт сотнями, нет тысячами всадников-кочевников, и все они во весь опор мчали к городским воротам. Страх не давал пошевелиться, но их окликнули со стены:
— КОЧЕВНИКИ! ПОДНЯТЬ ГАРНИЗОН! ЗАКРЫТЬ ВОРОТА! ЛУЧНИКОВ НА СТЕНЫ!
Кричали солдаты, забегав по стене как муравьи. Гобол, наконец, вышел из ступора, быстро схватив Каца за руку, потащил к закрывающимся воротам. Стальные ставни закрывались с ужасным скрежетом, но гном подметил, что из-за веса они закрывают их слишком медленно, кони у кочевников отменные, и они вот-вот ворвутся в город. Быстро оценив ситуацию, Гобол потащил находящегося в оцепенении Каца в ближайший вход в канализацию, что что, а подземные сооружения города строили гномы, и они знали все ходы и выходы из них.
Подойдя к очередной решётке, гном быстро разобрался с замком и затащил Каца за собой, гул доспехов ударяющихся о стены наполнил подземелье. Сквозь решетку они продолжили наблюдать за происходящим. Кац по-прежнему не мог выйти из ступора.
Кочевники, как и предугадал гном, успели до закрытия ворот, первые отряды врывались в город и на кураже бросались на стражу, те же в свою очередь, не готовые к городским боям против кавалерии, несли большие потери, город наполнился криками ужаса, боли и отчаяния. С каждой секундой через ворота в город врывались десятки новых кочевников, и с каждой секундой перевес сил все больше уходил в сторону нападающих. Врываясь в город на полном скаку, они мчали по улицам города, убивая всех, кого встречали на пути, гарнизон очень быстро оставил попытки оборонять большую часть города и отошёл к противоположным воротам, где они смогли, наконец, построиться и задержать наступающих ценой своих жизней. Гобол и Кац узнали это по крикам стражников, которые пробегали мимо их укрытия.
— Нам нужно помочь нашим у восточных ворот, там же сейчас идёт бой за жителей города, которые эвакуируются!
Вдруг пришёл в себя и воскликнул Кац, смотря на гнома.
— Там не бой, друг, там бойня, если хочешь умереть — валяй, дело твоё. А я — гном, и на чужой земле помирать не намерен.
Гобол спокойно сел на пол, прислонившись спиной к каменной стене.
— Как ты можешь так говорить! Там гибнут все, кому ты вчера продавал своё железо, те, с кем ты пил и ел!
Кац явно впадал в истерику. Он отслужил в страже не больше года и ни в одной битве ещё побывать не успел.
— Пойдём туда и помрём, по чём зря. Ты видел, сколько их было на горизонте? Один раз я такое войско уже видел, там не меньше десяти тысяч всадников, догадайся, что они сделают с тремя тысячами гарнизона, половина которого даже из ножен вынуть мечи не успеют. Нам нужно думать, как самим ноги уносить!
— И какой у нас план? — уже без эмоций спросил Кац, тупо уставившись в стену.
— Рано или поздно они полезут в подземелья, поэтому сидеть тут долго у нас не выйдет. Нужно попытаться пробиться к стенам, а ещё лучше заполучить коней и дать от сюда дёру!
Тут оба они увидели, как на небольшой площади отряд гарнизона вступил в смертельный бой с кочевниками.
— Значит, так! Слушай меня! — закричал Гобол, вынимая припрятанный из-за спины боевой топор.
— Сейчас быстро вылетаем, сбиваем двух наездников, хватаем лошадей и мчим из города в сторону шахт! — сказал Гобол и начал идти к выходу из подземелья. Кац сразу возразил:
— Ты мал ростом, а я один и не поворотлив в этом железе, у нас ничего не выйдет!
— Я отвлекаю, а ты снимаешь их с сёдел, пошли!
Выскочив на площадь, гном проворно побежал к ближайшему деревянному столбу и с помощью топора начал быстро на него взбираться. Кац, выйдя из укрытия, даже не успел оглядеться, как Гобол уже был на столбе. То, что произошло дальше, опять повергло парня в шок. Повсюду лежали трупы солдат и жителей, метались кочевники, разя всех без разбора, копьями, мечами и стрелами. И вот во всей этой неразберихе, маленький гном на столбе начинает петь. Нет на человеческое пение это было слабо похоже, гном сиплым и хриплым голосом орал песни на старогномьем языке. Звучало это настолько неестественно, что у столба остановились два всадника кочевников, уставившись на гнома, кажется, первый раз снизу вверх. Кац не стал медлить, подбежав к ним, сразу уколол одного под ребро, вставив меч по самую рукоять, иначе и не скажешь, а вот второй успел заметить парня и даже рубанул ему по лицу, но стальной шлем звонко принял удар, и вторым уколом Кац поразил противника прямо в сердце. В это время Гобол уже слез со столба и бежал к лошадям. Вскочив в сёдла, оба поскакали в сторону ворот.
К счастью, все кочевники, обезумев от жажды крови и наживы, влетели в город, и у ворот было пусто. Выезжая за пределы стен, путники ещё раз обернулись и глянули на поселение, со всех сторон шёл дым от начинавшегося пожара, город кузнецов пал, и это означало, что теперь спокойная жизнь в Рионе закончена.
Путники пустили коней в сторону Эльфийских шахт. Дорога была не долгая, но требовалось предупредить гномов как можно раньше. Чтобы не
