Грани прошлого - Леси Филеберт
Ноги подкашивались, но сесть куда-то рядом или хотя бы просто опереться обо что-то не было никакой возможности. Поэтому Заэль еще больше впился пальцами в волосы, входя глубже и резче, погружаясь во всю длину.
– Я сейчас кончу, – предупредил он, почувствовав приближение оргазма.
– Нет, – прошелестела Офелия, прервавшись. – Ты кончишь тогда, когда я тебе позволю.
Она зажала пальцем пенис у самого основания и начала медленно двигаться по стволу покручивающими движениями. Это было очень приятно, но недостаточно интенсивно для быстрой разрядки. Неспешные ласки поддерживали возбуждение на одном уровне, но не давали расслабиться, оставляя в предельном напряжении.
Офелия неторопливо облизала свой палец, посасывая его на манер пениса. Она стянула с одного плеча широкую лямку платья, обнажив красивую грудь, не прикрытую нижним бельем. Заэль заворожено смотрел, как влажный палец ритмично касается соска в такт движениям языка по уздечке. Смотрел и больше всего на свете сейчас хотел облизать эту затвердевшую точку, зажать губами и посасывать, одновременно глубоко входя в лоно, до тех пор, пока Офелия не вздрогнет от накатившей волны наслаждения и не обмякнет в его объятьях.
Заэля с ума сводил неразрывный глазной контакт. Невозможно полностью контролировать себя, когда на тебя смотрят с таким вожделением и откровенной похотью во взгляде. Когда каждым движением языка подчиняют твою волю и разум, но при этом оставаясь перед тобой на коленях. Заэля всегда невероятно возбуждало такое поведение девушек, а Офелия как будто знала об этой его слабости и мастерски пользовалась этим знанием. Она плотно обхватила головку губами, совершая протяжно посасывающие движения. Второй рукой она вновь опустилась меж своих ног, задрав платье повыше, чтобы Заэлю было лучше видно, как она ласкает себя. Зрелище было не для слабонервных. Заэль таковым и не был, но сейчас его самообладание трещало по швам.
Разложить бы ее прямо тут, на ковре, а потом нагнуть на вон том столе у окна и плавно перейти вон на тот диванчик у камина…
Заэль стиснул зубы, сдерживая рвущийся наружу стон удовольствия. Офелия это явно почувствовала и недовольно покачала головой, словно бы укоризненно. С учетом того, что при этом она не выпускала пенис изо рта, эти движения головой только добавили масла в огонь страсти. Невыносимо, немыслимо, невозможно не потерять голову от страсти.
Сейчас Офелия не касалась пениса руками, лаская только ртом, максимально плотно обхватив губами. Она интенсивно и достаточно сильно скользила по всей длине, неспешно и со вкусом. Такие агрессивные движения могли бы быстро довести до разрядки, если бы были капельку быстрее. А так Офелия только заставляла балансировать на грани оргазма.
В какой-то момент она перестала стонать, взгляд ее совсем помутнел. Ладонь задвигалась по клитору с какой-то сумасшедшей скоростью. Офелия зажала сосок между пальцев, мелко дрожа и тяжело дыша, такая возбужденная и напряженная. Она приостановила ласки пениса, только губы сжала плотнее вокруг головки. А потом она резко расслабилась, задышав особенно часто и тяжело, плотно накрыла ладонью клитор.
Заэль потрясенно смотрел на Офелию, которая так и не отвела взгляд в сторону.
Черт, она что, только что кончила? Всего лишь делая минет и ублажая себя пальцами до исступления?
Осознание этого факта фейерверком взорвалось в голове, мигом доведя до точки кипения. Заэль бурно излился прямо в рот, притянув Офелию ближе за волосы. Она не сопротивлялась и охотно глотала сперму, и это ох как сильно заводило и отключало голову.
Заэль какое-то время не двигался, тяжело дыша и наслаждаясь сладкой истомой, разливающейся по всему телу. До чего ж хорошо…
Офелия не сразу выпустила пенис. Немного поддержала его во рту, словно бы смакуя, пару раз провела языком по всей длине. Потом ловко спрятала "мужское достоинство" обратно за молнией джинсов, Заэль даже пикнуть не успел.
– Это… был лучший минет в моей жизни, – честно признался он.
Офелия никак не отреагировала на это заявление, только самодовольная улыбка озарила лицо. Она деловито поправила платье, поднимаясь на ноги.
– А вечером мы продолжим, не правда ли? Ты ведь покажешь мне, где спрятан рай на земле? – спросила она с лукавой улыбкой и слизнула капельку спермы с уголка губ.
Заэль вместо ответа только издал тихий протяжный стон. Кажется, он круто попал. Женщинам не надо ничего придумывать, чтобы поймать на крючок и вести за собой. Для этого им просто достаточно подержать во рту второй мозг мужчины. Или первый?..
Заэль пытался подобрать какие-то слова для выражения эмоций, Офелия тем временем неумолимо оттесняла его на улицу. В какой-то дальней комнате безостановочно трезвонил телефон, и хозяйка дома явно спешила ответить на звонок.
– Ты, кажется, куда-то торопился. Можешь идти. Я тоже буду очень занята в ближайшее время. До вечера! Очень надеюсь, что ты придешь, – подмигнула она и захлопнула дверь перед его носом.
Заэль уперся лбом в дверь, пытаясь восстановить дыхание. Что вот это вот всё было вообще!?
Придет ли он… Конечно, он придёт. Рыбка попалась на крючок и желала быть зажаренной на сковороде. Куда он теперь денется, после такого сногсшибательного мастер-класса на тему "как свести с ума за пять минут"?
Глава 2. Грани сомнений
Заэль как в бреду шел по безлюдной в этот час улице. Шагал, то и дело спотыкаясь, вместо того чтобы сразу улететь в Поднебесье.
Мысли путались, наскакивали одна на другую, и их нужно было срочно выветрить как следует. Лучшим местом для этого был излюбленный Заэлем маяк, возвышающийся над морем. Здесь всегда хорошо думалось или бездумно отдыхалось – в зависимости от цели.
А ещё у Заэля с этим местом был своего рода роман, не иначе. Природа здесь всегда в точности отражала настроение ангела, словно бы считывая эмоции и проецируя их на море с небом.
Заэль легко вспорхнул на самую верхушку маяка и просидел там почти до вечера, наблюдая за величественной стихией. Море сегодня особенно разбушевалось. Волны с громким плеском разбивались о скалы, красиво освещенные закатным солнцем. Вся эта волшебная красота удивительным образом сочеталась с душевным раздраем. Душа сейчас пела от счастья и светилась изнутри, как яркое солнце. Но беспокойство, дикий страх за свой статус в поднебесной сообществе и неприятие собственных чувств устроили в сердце целый водоворот эмоций, накрыв с головой и мешая здраво думать.
Заэль ужасно злился на самого себя, на свою слабость, такую человеческую и совсем не достойную ангела. Можно даже сказать – унизительную. Он никогда и никого не любил. Он ведь не человек. Никакой он не человек и отношений ни с кем иметь
