Кронпринц поневоле - Ольга Александровна Валентеева
– Что это? – спросил с замиранием сердца.
– Взгляни, – улыбнулся Аль.
Я развернул ткань и увидел меч в ножнах. У него была черная рукоятка, украшенная крупным синим камнем – наверняка сапфиром, и когда я обнажил клинок, он тоже переливался синими сполохами.
– Ларабанский меч, – завороженно прошептал я. – Не может быть!
– Может, – усмехнулся дядя. – Мы с Милли подняли на уши весь Ларабан, но своего добились. Знакомься, Сапфировая Изморозь. Но откликается на Изми.
Я коснулся рукоятки, провел пальцами по клинку, и по ладони будто пробежал холодок, а синий камень засветился.
– Возьми меч в руки. Не робей, – напутствовал Аль. – Ты должен быть первым, кто его коснется.
Я сжал рукоятку и поднял меч. Будто для меня делали! Удивительное ощущение. И даже вечно бушующая магия внутри будто прилегла, успокоилась.
– Спасибо! – кинулся сначала на шею дяде Алю, затем тете Милли, а потом обнял Мари и двух ее братцев, которые с завистью поглядывали на меч, но им пока оружия не полагалось.
– Не за что, Асти, – ответил Аланел. – Надеюсь, нам удалось поднять тебе настроение.
– О да! – Я уже знал, что ни за что не расстанусь с этим мечом. – Я вас обожаю!
– Это взаимно, – обняла меня Милли. – Когда гнев Дара пойдет на убыль, приезжай к нам. У нас скоро будет фестиваль, полюбуешься на ледяные скульптуры. И турнир устроим.
– Обязательно.
Конечно, я не знал о том, что этим планам не суждено сбыться, как и многим-многим другим. В пятнадцать лет не думаешь, что жизнь резко повернется к тебе спиной. Хочется быть счастливым и беззаботным, веселиться с друзьями и чувствовать себя родным. Пусть даже для людей, которые тебе никто по крови. Дядя Аль и тетя Милли посидели со мной и вернулись в бальный зал с младшими детьми, а Мари осталась.
– Если твой папа не будет пускать тебя в академию, я ему страшно отомщу! – заявила подруга, сидя на подлокотнике кресла и болтая ногами, что уж совсем не было приличным для юной эри.
– И как же ты ему отомстишь? – смеялся я.
– Возьму и выйду за тебя замуж! – ответила Мари, а мое глупое сердце пропустило удар. Если честно, Мари мне нравилась не только как подруга, но и как девушка. Конечно, она об этом не догадывалась. Я и сам не догадывался до недавнего времени, пока вдруг не понял, что стал смотреть на нее иначе и ждать встречи с куда большим нетерпением, чем прежде. А для Мари я оставался лучшим другом, и сейчас она, конечно же, шутила, хотя я не отказался бы, чтобы ее шутка была правдой. Папа, конечно, будет против нашего брака. Он всегда против любого моего решения, сколько я его помню. А мама, возможно, за. Она ведь тоже не принцесса, и бывшая выпускница академии дяди Аля. Но я боялся загадывать так далеко.
– Папа не переживет! – сказал я Мари.
– Вот и я о том же, Асти! Поженимся тайком в часовенке Адалеи, а потом поставим его перед фактом, пусть локти кусает.
– Мне нравится твой воинственный настрой.
И мы хохотали и дурачились, пока за Мари не зашли родители. Аль и Милли редко задерживались допоздна: их заботы ждала академия, да и маленьким двойняшкам следовало спать.
– До скорой встречи, Аст. – Мари чмокнула меня в щеку и умчалась, а я перебрался на подоконник и снова долго смотрел на засыпающий город, чувствуя себя почти счастливым.
Глава 3
День рождения со знаком минус
Отец появился ближе к десяти часам вечера. Я уже клевал носом и собирался спать, когда услышал звук его шагов. Он еще не вошел в комнату, а у меня уже сердце ушло в пятки, и я не знал, чего хотел больше: чтобы крон передумал поздравлять меня с днем рождения или все-таки пришел. В двери постучали, и, не дожидаясь ответа, папа вошел в комнату.
– Ты что сидишь в потемках? – спросил он, зажигая светильник, а я едва удержался, чтобы не зевнуть. Поздно уже. Надо было лечь раньше.
– Собирался звать прислугу и ложиться спать, – ответил ему. – Гости разъехались?
– Еще нет, скоро начнут.
Отец выглядел уставшим. Он вообще не слишком любил праздники, но титул обязывал. Да и потом, какой без балов двор крона? Я даже перестал злиться, что на бал в мою честь меня не пустили.
– С днем рождения, Астар.
Отец сел рядом. Редкая минута покоя, на самом деле. Мы встречались или на тренировках, или за обеденным столом, но вот так просто сидели рядом нечасто.
– Спасибо, – ответил я.
– Как ты провел день?
Ему на самом деле интересно?
– Хорошо, – вспомнил визит дяди Аля и его семьи. – Было весело.
– Послушай, я понимаю, что ты обижен и считаешь, что я поступил с тобой слишком строго.
Очередной раунд нравоучений? Вот уж чего мне точно не хотелось!
– Пап, я не хотел ничего плохого, – попытался объяснить отцу в который раз. – Это случайность.
– Я понимаю, но ты уже взрослый, Аст. Такая случайность может стать фатальной. А если бы вспыхнуло платье Деллы? Ты бы ничего не успел сделать. Или бы от твоей магии начался пожар, а вся прислуга спит?
– Но этого ведь не произошло!
– Могло произойти, Астар. Как мне сказать, чтобы ты услышал? Магическая аномалия – это не приговор, а огромная ответственность. Меньше всего на свете мне хотелось бы надевать на тебя ограничители, сынок, но ты взрослеешь, и магия растет вместе с тобой. Ты ведь должен понимать!
– Я понимаю, папа.
– Видимо, не до конца.
Обида снова захлестнула сердце. Можно подумать, это я выбрал, чтобы у меня появилась магическая аномалия! Да я никогда и никому не желал зла, и бросаться молниями мне тоже не нравилось. Только отец говорил так, будто я виноват. В чем?
– Я буду стараться меньше тебя расстраивать, – ответил отцу, и тот сразу уловил мой изменившийся тон.
– Астар!
– Что, папа? Я обещаю быть хорошим сыном, и тебя это не устраивает. Почему?
– Дело не в этом, Аст. А в том, что твоя магия опасна для Деллы. Как ты не поймешь? – Отец горячо пытался объяснить, а мне становилось все холоднее. – Делла – нормальный ребенок, она слишком далека от магии, а ты…
– Нормальный? – Я уцепился за слово, которое сразу все перевернуло с ног на голову. – Нормальный ребенок, значит? А я что, нет? Тебя не интересует, как я себя чувствую, папа. Тебе надо, чтобы все вокруг было так, как ты того желаешь. И плевать, чего хотят остальные. Только ты свой выбор в жизни давно уже сделал, и не надо лепить из меня свою копию, потому что я – не ты, папочка. Я тоже живой человек. Нормальный человек! Который может ошибаться. А ты хочешь сделать из меня некий идеал, который будет думать и делать только то, что тебе хочется. Но это невозможно. Я так не хочу! Если в этом заключается нормальность, то я не желаю быть нормальным.
– Астар, ты говоришь глупости. –
