Наследник приходит, чтобы восстать (ЛП) - Пеньяранда Хлоя

Солдаты фейри носили униформу темно-синего и черного цветов, а символ Хай Фарроу, крылатый грифон, украшал их плащи, богато застегнутые на одном плече.

Королевская стража.

Даже с ее позиции вниз по улице, их размеры и осанка были чем-то, чему Фэйт не могла не восхититься. Она мысленно ругала себя каждый раз, но особенно сейчас, когда увидела, как Джейкон украдкой бросил взгляд и заметил ее очевидный интерес.

Для человека Джейкон был красив. Высокий и хорошо сложенный, с темно-карими глазами и постоянно растрепанными каштановыми волосами, он был приятен на вид. Женщины в городе никогда не были утонченными в своем флирте, но, несмотря на все это, он все еще был болезненно человечен по сравнению с ними. Они оба были. Единственной выдающейся чертой Фейт были ее глаза — глаза ее матери, ярко-золотые. Все остальное в ней было совершенно обычным. У нее были темно-каштановые волосы, и она была немного худощава из-за плохого питания. Так как не могла много съесть пресного бульона и черствого хлеба. Патруль остановился у гостиницы. Они тихо переговорили между собой, прежде чем злобно выглядящий фейри со шрамом, портящим левую сторону его лица, кивнул и ворвался в дверь с неоправданной силой. Фэйт вздрогнула от звука трескающегося дерева, удивленная тем, что дверь все еще держалась на петлях. Похоже, они направлялись не за элем и пьяной болтовней с друзьями. Нет — у них были дела с кем-то внутри, вероятно, по приказу короля.

— Мы должны двигаться сейчас, — прошептал Джейкон рядом с ней.

Фэйт хотела пустить корни, ее любопытство взяло верх над ней. Не часто она видела, как королевская гвардия действовала во внешнем городе. Обычно это было мирно и скучно.

Джейкон обхватил ее за локоть.

— Сейчас, Фэйт, — сурово прошипел он.

Она побежала на цыпочках за ним, быстро, но тихо, держась у стен, чтобы укрыться в тени. Оказавшись за углом улицы дальше, она услышала громкий шум, доносившийся из гостиницы позади нее, и осмелилась оглянуться.

Фэйт слегка ахнула при виде молодого человека, которого с неестественной легкостью выволокли из заведения. Его борьба была бы бесполезной против одного из стражей, не говоря уже о четырех, окружающих его. Она знала его как Сэмюэля, сына хозяина гостиницы. Они не были друзьями. Он был высокомерным задирой. Независимо от ее чувств, она не хотела бы, чтобы чья-то судьба оказалась в руках фейри.

Он пытался вырваться из хватки и кричал, но с такого расстояния она не могла разобрать ни слова. Фейри со шрамом на лице пнул его под колени, и Сэмюэль упал, раскинув ладони, на землю.

— Мы должны идти, — настаивал Джейкон, собираясь снова схватить ее за локоть.

Она убрала руку из его досягаемости.

— Мы должны помочь ему. — Эта идея прозвучала так же безумно, как и в ее голове. Несмотря на это, она не могла оставить кого-то беспомощным — даже такого, как Сэмюэль.

— Ты что, с ума сошла? Мы ничего не можем сделать, кроме как заработать себе поездку на виселицу вместе с ним, — прошипел он.

Ей потребовались все ее силы, чтобы закрыть глаза и заглушить крики отчаяния. Джейкон был прав: вмешательство только мгновенно осудило бы их тоже.

Когда она повернула голову, чтобы уйти, она чуть не рухнула под тяжестью страха, который захлестнул ее. Это потрясло ее так же сильно, как и покалечило, потому что она знала, что боялась не за себя. Ее всегда окутывали ужасные эмоции других людей, и это было проклятием, с которым она научилась жить.

Как только она это почувствовала, страх исчез. Резкий холодок пробежал по ее телу, и она повернулась на каблуках, снова пробираясь сквозь тени, как ночной бандит.

Она все еще дрожала от призрака того ужаса, когда они достигли края леса Вестландии. Джейкон вел их в темный лес, где ветви деревьев раскачивались, как призраки. Прямо впереди все было скрыто завесой непроницаемой черноты.

Фэйт никогда не любила лес. Она не доверяла ему. Широко открытое пространство создавало иллюзию безопасности и свободы, в котором было слишком много укромных мест, чтобы нападавший мог затаиться в засаде. Они отваживались приходить сюда только тогда, когда она и Джейкон пробовали свои силы в охоте, больше для того, чтобы избавиться от скуки, чем в надежде поймать что-то. Дело было не только в том, что им не хватало навыков и опыта; количество дичи в этих лесах становилось все меньше и меньше.

Рубена нигде не было видно. Чувство страха росло в Фейт по мере того, как шли минуты, с каждым шагом терпение Джейкона истощалось. Затем сзади послышался шорох, и ее друг выхватил свой маленький кинжал, мгновенно заняв защитную позицию перед ней.

Через несколько секунд в поле зрения появились вьющиеся светлые волосы, которые она любила и ненавидела. Джейкон облегченно вздохнул и опустил клинок.

— Ты опоздал, — вот и все, что он сказал Рубену, остановившемуся перед ними.

Рубен тяжело дышал, поправляя маленький рюкзак, который он нес.

— Простите. Моя мать не позволила бы мне уйти, не проверив трижды припасы и не сказав много-много слов на прощание.

Сердце Фэйт разбилось при виде ее друга, его лицо было серьезным, как будто он уже потерял надежду на побег.

— Что ты вообще здесь делаешь? — спросил Рубен Джейкона.

Джейкон зарычал.

— Ты втянул Фэйт в свои неприятности. Я не собирался позволять ей рисковать своей шеей в одиночку.

Фэйт знала, что если бы у него был выбор, Джейкон оставил бы Рубена в его безнадежном состоянии, а не рисковал бы ее жизнью, ввязываясь в это дело.

— У нас нет времени, чтобы тратить его на мелкие препирательства. Ночной патруль скоро сменится в доках, — сказала она, чтобы разрядить напряжение.

У них еще было достаточно времени, но она не могла долго смотреть Рубену в глаза — не тогда, когда это означало, что она должна была чувствовать волны страха и отчаяния, исходящие от него. Она поиграла с часами в кармане и провела пальцами по простому выгравированному символу на латунной задней крышке, внезапно найдя его очень интересным.

— Тогда какой у нас план? — Голос Рубена вернул ее в мрачный лес.

Ее глаза встретились с его.

— Лакелария, — сказала она, игнорируя его широко раскрытые глаза. — Сегодня вечером туда отправляется корабль снабжения.

Рубен побледнел.

— Это не план. Это самоубийство! — Он повернулся к Джейкону. — Пожалуйста, скажи мне, что у тебя есть что-то еще?

Джейкон молча покачал головой, и Рубен выглядел так, словно мог упасть в обморок там, где стоял.

— Это лучший шанс, который у тебя есть, — сказал Джейкон. Даже Фэйт была удивлена мягкостью его тона.

— Я не могу… Я… я не пойду…

Понимая, что никакие ласковые слова не заставят его образумиться, Фэйт стала суровой.

— Либо оставайся здесь и будь пойман, либо рискни использовать свой длинный язык, чтобы безопасно попасть в Лакеларию. — Когда он все еще выглядел неохотно соглашающимся, Фэйт закатила глаза и, покачав головой, пронеслась мимо него и бросая его на произвол судьбы.

Она сделала всего несколько шагов, прежде чем услышала:

— Подожди. — Его голос было едва слышно. — Ладно. Я пойду, если ты считаешь, что это лучший план, — сказал он, потерпев поражение.

Она выпрямилась, внезапно испугавшись, что он доверил свою жизнь ее импульсивной идее. Она не позволила этому отразиться на ее лице.

— Тогда нам лучше поторопиться.

Они использовали укрытие деревьев вдоль опушки леса, чтобы добраться до прилегающей береговой линии. Оказавшись на скалистых берегах гавани Фарроу, Фэйт заметила в доках большое грузовое судно. Мужчины торопливо таскали ящики туда и обратно.

У них было не так много времени.

— Что теперь? — прошептала она Джейкону.

Он хитро улыбнулся, заметив то, что искал.

— Следуйте за мной, — вот и все, что он сказал, выскакивая из укрытия.

Фэйт и Рубен последовали его примеру, пригибаясь и прячась за любыми кустами или поддонами, которые они могли найти по пути. Двое мужчин-фейри стояли на страже в доках, пока люди выполняли работу. Даже несмотря на то, что фейри были сильнее и быстрее их.