Насмешка (СИ) - Цыпленкова Юлия

— Вы намерены причинить мне боль? — все же решилась спросить лаисса.

— При первом соитии боль неизбежна, — пожал ее супруг плечами. — Не стоит на меня взваливать вину еще и за это.

— Но вы хотите усугубить ее? — паника вновь прорвалась наружу, что не осталось незамеченным лассом Ренвалем.

Он рассмеялся и оставил жену без ответа, чем еще больше усилил ее страх. Усаживаясь за пиршественный стол, лаисса Ренваль мечтала лишь об одном — скорей покинуть это жуткое место, и этого человека, пугавшего ее до невозможности.

— Милости Святых лассу и лаиссе Ренваль! — провозгласил король, поднимая кубок, наполненный хмельным напитком. — Пусть Святые никогда не оставят ваш дом и ниспошлют вам крепкого наследника!

Наместник широко улыбнулся, склоняя голову в благодарном поклоне, и поднял кубок. Пиршество началось. Стол супругов стоял на возвышении, и к нему то и дело устремлялись взгляды и пожелания гостей. Ласс Ренваль благодарил, улыбаясь и одаривая благородных лассов ответными шутками и пожеланиями. Дальше стоял стол, за которым сидели король с королевой. Они были почетными гостями. Еще дальше находились столы, за которыми пировали шумные лассы и хохочущие лаиссы.

Всего вдоволь было на столах, увеселений так же хватало, и гости получали удовольствие, восхваляя хозяина замка и его прекрасную супругу. Только молодой ласс Магинбьорн оставался хмурым. Он поглядывал на свою сестру, и она отвечала ему настороженными взглядами. Старший ласс Магинбьорн недовольно толкал сына в бок локтем.

— Ригнард, ежели ты не образумишься, то кто-то может заподозрить, что нам сей брак нежеланен, — говорил он.

— Он нам и нежеланен, отец, но кого бы это еще интересовало, — ответил младший ласс и снова взглянул на сестру.

— Однако ваш братец невесел, — заметил наместник, бросив взгляд в сторону гостевого стола.

— Мой брат любит меня, — ответила лаисса Ренваль. — С чего ему радоваться, коли его сестру наказывают браком.

Мужчина рассмеялся и откинулся на спинку стула. Он поднял кубок и громко провозгласил:

— Хочу выпить за род Магинбьорн, подаривший мне прекраснейшую из женщин! Ласс Сигард, ласс Ригнард, я пью за вас! Да не оставят Святые ваш род своей милостью. Надеюсь, скоро мы будем гулять на свадьбе младшего ласса Магинбьорна.

— Благодарю, высокородный ласс, — ответил отец Лиаль. — Вы осчастливили наш род своим выбором. Лучшего зятя и желать нельзя.

Ригнард склонил голову, невозмутимо осушил свой кубок и с громким стуком поставил его на стол.

— Ответь, мерзавец, — прошипел ему в ухо отец.

Молодой мужчина скосил на него глаза, затем перевел взгляд на наместника. Виночерпий уже вновь наполнил опустевший кубок, и Ригн поднял его, буравя взглядом наместника:

— Благодарю, ласс Ренваль, — ответил Ригнард. — Пусть Святые не оставят и вас своей милостью, а вы мою сестру заботой и любовью.

— О, можете в этом не сомневаться, мой дорогой шурин, — на лице наместника появилась улыбка, от которой лаисса Ренваль вздрогнула и еще ниже склонила голову.

Рука супруга скользнула ей на талию, рывком прижимая к телу Ландара Ренваля. Девушка вцепилась в пальцы ласса, отдирая их, но он лишь усмехнулся.

— Вы еще на помощь позовите, Лиаль, — насмешливо произнес он. — Отныне я могу вас трогать, как и когда хочу. Я ваш муж и господин, дорогая супруга. А вы считали, что это невозможно. Как обманчивы и опасны бывают заблуждения, неправда ли?

— Вы добились, чего хотели, к чему ваш яд теперь? — с мукой в голосе спросила девушка.

— Ну что вы, дорогая моя, наше супружество с вами только начинается, — ответил наместник и поднялся на ноги, подавая руку жене. — А идемте-ка танцевать. Помнится, у нас это с вами неплохо получалось. Усладим гостей зрелищем нашей с вами любви.

— Но вы же не любите меня! — воскликнула благородная лаисса.

— Вы очень старались, чтобы моя любовь угасла. Берите то, что осталось, — ответил мужчина и вывел ее в середину залы.

Музыканты ударили по струнам, король поднялся из-за стола, выводя в середину залы королеву, присоединились к хозяевам замка и другие гости. Пир продолжал наращивать обороты. Лиаль косилась на мужа, поражаясь тому, как он может так легко сохранять видимость счастья на лице, а потом поняла, что ему-то уж точно грустить не от чего, и супруг даже получает удовольствие от празднества.

— Улыбайтесь, Лиаль, улыбайтесь! — воскликнул наместник, кружа ее вместе с веселой музыкой. — Ваш господин велит вам улыбаться!

Лаисса тут же покрепче сжала губы, демонстрируя, что на ее покорность супруг может не рассчитывать. Это вызвало очередной взрыв смеха ласса.

— Умница моя, — воскликнул он.

Лиаль досадливо поморщилась, вдруг осознав, что так только еще больше раззадоривает мужа. Она растянула губы в улыбке, больше похожей на оскал. Хочет покорности, он ее получит!

— Вы решили быть хорошей женой, Лиаль? — тут же спросил наместник.

— Я послушна воле моего супруга, — с обманчивым смирением произнесла девушка.

Мужчина хмыкнул, рывком привлек к себе девушку и шепнул ей на ухо:

— Велите брату сейчас же покинуть наш пир и более не являться. Я не желаю его видеть в своем доме.

— Но я желаю! — воскликнула лаисса Ренваль. — Я не буду говорить того, что вы требуете.

Ласс подмигнул ей и вновь повел в танце. Лиаль стиснула зубы. Ее мысли вернулись в прошлое. Девушка вспомнила похожий пир в честь нового года. Тогда наместник Ренваль вот так же вел ее по зале, не спуская глаз. Только тогда не было насмешек и ехидных выпадов. Не было скрытых угроз и острых шпилек. Зато был его жаркий полушепот:

— Как же вы хороши, Лиаль. Мои мысли полны вами.

— Мною полнятся мысли многих благородных лассов, — легкомысленно рассмеялась ветреница, вызвав звонким смехом улыбку на устах наместника.

— А ваши мысли, дорогая моя лаисса, кем наполнены они? — вкрадчиво спросил мужчина.

— Лишь свободой, — ответила Лиаль, весело сверкнув глазами.

— Чудеснейшее известие, — легко рассмеялся ласс Ландар.

Со дня своего рождения наместник перестал пугать лаиссу Магинбьорн. За прошедшие осень и зиму они почти не встречались. Но сказать, что ласс Ренваль забыл о Лиаль, было нельзя. Время от времени ей приходили от него небольшие дары. То лаисса получала книгу, то корзинку со сластями. Однажды прислал милейшего щенка, которого Лиа назвала Ланди. Отец отругал дочь, и щенок получил иное прозвище. Подобные мелочи девушка принимала без страха, они не влекли за собой надобности в благодарности. Несколько раз она получала личные послания от наместника, так же не несущие в себе ничего, что могло бы задеть лаиссу Магинбьорн. Лиа отвечала на послания наместника и тут же забывала о них.

А потом она заметила, что поток женихов начал иссякать. Более того, отец начал открыто отказывать благородным лассам, более не выбирая среди них наиболее подходящую партию для дочери. На турнирах, возобновившихся с приходом весны, на лаиссу посматривали, говорили ей приятные слова, но больше не провозглашали побед в ее честь. В какое-то мгновение лаисса Магинбьорн ощутила себя вдруг постаревшей дурнушкой. Поток ее поклонников редел, мужчины окружали вниманием других лаисс, она же оставалась лишь целью для мужских взглядов и не больше.

Разгадка оказалась проста. Ригн поведал сестре, что на одном из пиров в замке наместника, ласс Ренваль дал понять, что будет очень недоволен, если обнаружит устремления лассов, направленные в сторону замка Магинбьорн.

— Он тебя пометил, сестрица, — усмехнулся Ригн.

— Каков мерзавец! — воскликнула Лиа. — А ежели пыл наместника угаснет, как буду выглядеть я?! Благодаря ему, от меня отвернулись все прочие мужчины, но исчезни он, я превращусь в объект для насмешек! К тому же это не оставляет мне выбора. Я хочу супруга, которого смогу полюбить.

— Отец тебе бы все равно выбрал выгодного супруга, — ответил брат, с сочувствием глядя на благородную лаиссу. — Мы что-нибудь придумаем. Это и в самом деле подло.