Проклятие зверя: 3 дочь, 13 невеста (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas"

Он лишь думал о том, что нужно больше земель, больше власти! Дабы было, где разгуляться его роду. Сыновьям, если докажут, что достойны даст и хвостов под лапу, чтобы ему было проще ими управлять, а, стало быть, каждому нужно много территорий! Вот и шёл, без страха и сожаления уничтожая поселение людей за поселением. Истребляя живность, что смела на пути повстречаться, и в особенности колдунов и ведунов. Выискивал тех, кто хоть что-то мог знать о «Культе проклятых» — всех, кого винил в смерти Карры и дочери. Хотя за долгие годы похода истинная причина исказилась до неузнаваемости, да большей частью подзабылась, оголяя лишь неуёмное желание отомстить и лютую суть Зверя.

Сыновья и дочери росли. И если дочерей готовил для укрепления своей власти, то сыновья подле него шли в каждом бою. Не уступали отцу ни в жестокости, ни в ненависти. Никогда не перечили, всегда соглашались с любым походом.

Альфа не испытывал гордости за то, что сыновья были ему под стать. Он жил в своём мире беспощадного гнева и злости ко всему сущему. Но чтобы легче было расширяться, решил каждому доверить по стае волколаков, и теперь во все стороны двинуться, точно хворь смертоностная, опустошая земли.

Уж вёл свою стаю на захват новых Восточных территорий, как долетела новость от Асмуда и Ярэда — вызнали они, где храм «Проклятых» таился. На Южной стороне — между территориями, кои должен подчинить Асмуд и теми, кои необходимо пройти Ярэду. И путь пролегал близь воды суровой и кипучей, что о скалы билась, да порой на землю обрушивались, сея ужас и смерть. Там, на берегу, в скале их храм и был.

И ежели вначале Роден возжелал истребить всех жриц то, когда ему передали послание главной, кое гласило: «Оставишь бессмысленную войну — у твоего рода ещё будет шанс выжить, а нет — проклятие Зверя одолеет всех вас. Всех, до единого хвоста! Боги и без того много вам воли давали и прощали дерзостей с лихвой», — отдал приказ сыновьям, доставить её к нему! Сам не мог — Альфа не смел покинуть своих волколаков на войне лютой супротив людей, заручившихся помощью колдунов треклятых. Но и вызов дерзкой ведуньи простить не мог. Не родилось ещё то существо, кто бы безнаказанно ему угрожало.

Одного из братьев не решился отправить. Старший сын тоже занят войной, потому Асмуду и Ярэду наказал вместе к Ясновидце прийти. И ещё строго велел: «Без девы не возвращаться! И не трогать её!».

Знал повадки своих сыновей и неуёмную звериную похоть, что не одну девку погубило за это время. Вот и рассудил, что сыновьям полезно в походе дальнем силы потрепать, да и не столь опасное дело Ясновидцу к его ногам доставить, ежели вместе будут — плечом к плечу!

Братья шли, тропу кровавую прокладывая: сеяли хаос, несли смерть и горе. После их отряда оставались разорённые сёла, горы убитых. Ордой несокрушимой одолели горы и наконец вышли к морю свирепому.

Там и вытрясли из слабых человечишек, куда дальше держать путь. Дрожащая от ужаса молодая и пышная баба, слезами обливалась и всё-всё рассказала, что братья желали знать.

«Да, есть храм. Закрытый. Там жрицы служат богам древним и могущественным. Их страшатся, стороной держатся, но зла вроде никому не чинили. Средь жриц одна выделяется силой великой. Ясновидца, коих земля ещё не видывала. Предсказывала не часто, но все её предсказания сбывались!»

Оставив стаю в поселении подле скалы, где храм таился, Асмуд и Ярэд взяли с собой лишь самых приближённых, Грина и Салеха, и к провидице отправились. Ежели б больше волколаков позвали — они могли погром учинить и шуму столько, что от криков бы оглохли, да от крови бы сами не отмылись. Потому только с доверенными.

Храм «Проклятых»… во мраморе. Каменные стены, пол, потолок, света мало: мерцание факелов и свечей, бликами гуляющих по светлому камню — обитель «культа проклятых». Волколаки хищно принюхивались, уже чуяли жертв. Грин и Салех безжалостно убивали всех, кого встречали на пути, а Асмунд и Ярэд прямолинейно двигались к главной зале, не обращая внимания на крики, мольбы и льющуюся невинную кровь. Интуитивно шли, по-звериному чувствуя, где была Ясновидца. Знали, что жрица не бежала — она ждала… ИХ! Потому своякам наказали обойти весь храм и убить всех остальных, но в залу ритуальную не входить — им разговор предстоял с Ясновидцей. Лишние уши не нужны — сами справятся.

Грин и Салех без колебаний ринулись выполнять приказ, а братья медленно вошли в небольшую залу, уже предвкушая лёгкую добычу, но много бабских слёз, причитаний и просьб не убивать. Но уже внутри чуть замялись, когда Ясновидца нашлась у подножия какого-то божества, головой упирающегося в потолок пещеры. При этом дева не металась, не хваталась за утварь, словно могла этим отбиться, а безмятежно молилась — сидела на коленях перед божеством, склонив чело в пол, а руки разметав по обе стороны от головы.

Глава 3

Они с детства запомнили — жриц Альфа люто ненавидел и жаждал расквитаться с ними за то, что они дочь его убили и жену. Сами в нетерпении были — увидеть, что за Ясновидца такая, посмевшая волколакам пророчить смерть!

Асмуд и Ярэд обменялись настороженными взглядами. Разделившись, стали подступать к жрице с двух сторон, минуя огромное ложе, укрытое мягкой тканью, стоящее в центре залы. Хищно следили за девой в настолько лёгком одеянии, что ткань почти не скрывала обнаженности хрупкой жрицы, а в том, что это кожа была такая светлая, будто её никогда не касались солнечные лучи, братья не сомневались. И это завораживало, как и чёрные волосы, плетёные в тугую косу, лежащей на спине жрицы змеёй.

Тихо остановились на расстоянии, да позади, при этом обшаривая глазами ритуальную залу. Странная она, и кровь морозящая, как и всё, что было здесь. Вроде ничего пугающего, но нутро ощеривалось, словно в логове более страшного зверя ступили.

Пустая, и в то же время наполненная — одна статуя чего стоила. Божество с ликом твари невиданной: удлинённая морда, маленькие глаза, огромные клыки. Но телом могучего мужчины, с дланями в стороны расставленными. Одна с раной, а то, что по стене кровь дорожку вычертила вниз, Звери сразу ощутили по сладкому запаху. Свежая, багровая струя пролегала аккурат до алтаря, что подле ног статуи в стене был устроен. На нём стояла серебряная чаша, рядом кинжал…

Асмунд на брата кинул прицельный взгляд. Ярэд чуть голову склонил и пальцем уха коснулся. Старший сразу понял, о чём младший — о звуках. В ритуальной зале удивительным образом было глухо, словно ничто не вторгалось сюда извне, хотя в других помещениях храма, Грин и Салэх чисткой занимались, а, стало быть, крики предсмертные, испуганные визги жриц, топот, шелест ног были обязаны и сюда просачиваться, наполняли залу множеством звуков и эхом. Но в этом…

Затопленную тишиной залу нарушил гулкий «кап». Жрица, точно и ждала этого звука, ожила — медленно поднялась, но сидеть на коленках осталась, как и прежде деланно не замечая волколаков.

— Ты и есть Ясновидца? — не выдержал затянутого молчания Асмуд, его голос рокотом прокатился по зале.

— Я, — отозвалась ровным, мягким голосом дева, продолжая свой бездейственный ритуал. Братья вновь обменялись настороженными взглядами. Они не привыкли к подобному приёму, и начинали выискивать подвох.

— Почему не сбежала? — Ярэд пристально смотрел на хрупкий силуэт жрицы.

— От судьбы не уйти, а попытка приведёт к худшему итогу, — вот теперь Ясновидца неспешно встала в рост. Асмуд и Ярэд, затаив дыхание, следили как открывалась их взорам дева, красоты невиданной. Смоляные волосы, туго стянутые в косу. Хищные дуги бровей, большие раскосые глаза, чем-то на миндаль похожие, орех диковинный, только цвета тёмного, точно земля мокрая, что по весне могла свести с ума любую молодую кровь волколака. Аккуратный нос, губы отнюдь не невинной жрицы — полные, чувственные, сочные.

Оба брата сглотнули сухость во ртах.