Истинная пара: а вампиры здесь тихие? (СИ) - Колесникова Валентина Савельевна
Как не была замужем? Не понимаю…
Повесив трубку, я села на кровать, c ужасом смотря на экран телефона. Я четко помнила ее свадебное платье — цвет айвори, струящийся шелк с невероятной красоты вышивкой ручной работы. Жених богатый, красивый… Я видела их поцелуй, то, как они смотрят друг на друга… Не могло же это все мне присниться?
Я что, схожу с ума? Стоп, все это не нормально… Так не должно быть! Бессонница, кошмары, ложные воспоминания, да что, черт возьми, происходит? И почему голос Вернера позволяет заснуть? Как в каком-то горе сериале, честное слово!
Я ходила из стороны в сторону, не в силах успокоиться. Состояние невероятной усталости и адреналина в крови не позволяли спать, но и жить полноценно тоже не давали. Мельтешение от стенки к стенке закончилось распитием крепкого вина, все мысли в конечном итоге сконцентрировались на Вернере, и тело словно пронзило стрелой. Частое сердцебиение, волнение и дрожь — все это смешалось, но лишь его образ был четким и ясным.
Этот пронзительный взгляд и мягкое прикосновение тонких изящных пальцев. Словно ловушка для маленького беззащитного кролика в моем образе. Его запах… еле уловимый аромат кориандра… Лишь его нотки, словно отголоски эха.
Не в силах сопротивляться, я упала на кровать и закрыла глаза.
На этот раз я действительно уснула. И проспала пять часов!
Целых пять часов…
* * *Балкон в аудитории действительно оказался неудобным. Для студентов… Записывать лекции сидя на стуле без парты было сложно, но вот спать на такой высоте не боясь того, что тебя раскроют — можно, а в моем случае даже нужно. На всякий случай я взяла с собой диктофон, так я смогу слушать Вернера ночью, надеясь на то, что его тембр произведет необходимый мне эффект.
Василина села в середине зала, сбоку от прохода. Это те самые места, на которые обычно не обращаешь внимания. Она явно надеялась на удачу, вот только не учла одного простого факта — ее внешность манила взгляды, притягивала их, словно магнит. Если моя красота была редкой и необычной для Питера, то Василина полностью соответствовала своему имени — славянская красавица с толстой светло-русой косой до поясницы, с яркими голубыми глазами и пухлыми алыми губками. Эта девушка привлекала мужчин, но даже не замечала этого, полностью игнорируя комплименты и ухаживания. Чаще всего она принимала все это за пикап, считала не серьезным и в принципе была права. Молодые парни видели в ней легкую добычу, но на деле она была тем еще параноиком, так что искателям приключений в ее жизни делать было не чего.
Она была рада меня видеть, подмигнула, как только мы встретились взглядом, но не стала махать рукой, привлекая не нужное внимание.
Как и в прошлый раз, аудитория была практически заполнена людьми. На второй лекции большинство студентов позволило себе более расслабленное поведение, о чем свидетельствовали их позы, а так же редкие словечки вроде “ да мне плевать, путь ставит свою отработку”! Многие уже могли полноценно разговаривать, не боясь того, что их голос разозлит чудовище, я же искренне надеялась выспаться, предвкушая четырехчасовой сон в обнимку с летней курткой и рюкзаком.
Стоило дверям аудитории хлопнуть, все тут же стихли. Появление Вернера как всегда было эффектным, но я почти сразу легла на стулья, ожидая услышать его сладкий бархатный голос. Лишь мельком заметила, что сегодня на нем черный пиджак, который явно сшит на заказ, так как сидел на нем просто идеально.
Странный мужчина, какой-то нереальный. Казалось бы, вокруг такого женщины всех возрастов должны виться словно пчелы, слетевшие на мед, но нет, тишина. При чем зловещая. Все мои попытки разузнать о нем хоть какую-то информацию привели к полному провалу. Единственное, что есть в доступе в интернете, это многочисленные гранты, награды, мнения о нем, участие в конференциях и прочая научная деятельность, вникать в которую я не стала. При этом нигде не указан его возраст, личная жизнь и прочие прелести Википедии.
Стоило Вернеру заговорить, как я сразу почувствовала невероятную усталость. Голова мгновенно закружилась, сознание приятно покинуло голову, и я наконец-то уснула. Надеюсь, к моим двум часам сна ночью сегодня добавится еще четыре.
Звук его голоса был похож на колыбельную, он успокаивал, словно нашептывал что-то нежное у самого уха. Иногда мне казалось, что он вновь прикасается к моему плечу, я словно ощущала тепло его рук, но все это было лишь фантазией.
Снова и снова, день за днем я закрывала глаза, ожидая начала его лекций, я пребывала в неимоверном восторге от предвкушения очередного сна, который придавал мне сил. Несколько раз я засыпала настолько крепко, что просыпалась уже вечером, когда большинство студентов, прослушавших очередные лекции, собирались домой. В такие моменты я чувствовала себя счастливой, осознавая, как мало надо для счастья.
— Эй, ты вообще кто такая? — один из студентов хотел спрятаться на балконе, именно он и разбудил меня, сделав это очень вовремя. Быстро собрав свои вещи, я улыбнулась удивленному парню, ощущая дикий прилив сил, и успела выйти из аудитории вовремя, как раз перед началом вечерних лекций по культурологии.
Длинные коридоры, бесконечные лестницы, множество кабинетов и тысячи людей, которые исчезали по третьему звонку. Как же это знакомо… И как здорово, что старый студенческий мне нужен лишь для того, чтобы обмануть охранника.
Я невольно улыбалась, ощущая, как вновь становлюсь собой. Пробежав по коридору, на стенах которого висели большие портреты неизвестных мне людей, я уже повернула в сторону лестницы, готовая выбежать на улицу и отправиться домой, как…
Он вырос словно из ниоткуда, просто возник перед глазами и затормозить уже не было возможности.
Врезавшись в спину Вернера, я замерла на месте, нервно сглатывая. Мужчина медленно повернулся, пронзив меня испепеляющим взглядом, но как только осознал, кого видит перед собой, тут же расслабился.
— Что вы тут делаете? — его голос был все такой же чарующий. Аромат тела источал еле заметные нотки специй — смесь корицы и кориандра. Я любила это сочетание, всегда наслаждалась им, сейчас же готова была закрыть глаза и просто нюхать этого человека, — Василина Орлова, я правильно помню?
Я ничего не ответила, застыла на месте, боясь, что все же подвела подругу.
— Или все же Марианна?
Он ухмыльнулся, чем вызвал ужас не только у меня, но еще и у студентки, стоящей на ступеньке ниже. Бедная девушка держала в руках папку с конспектами и явно чего-то боялась. Кожа лица была бледной, ее трясло, губы дрожали, а в глазах застыл ужас. Она уставилась на меня, как на спасательный круг, но я не понимала, чем могу помочь ей.
— Простите, но я опаздываю, — я пыталась говорить как можно учтивее, стараясь не злить этого человека. Все же я хотела прийти на его лекции, но если он сейчас узнает о подмене, проход сюда мне будет закрыт, — можно я пойду? Мне очень жаль, что я толкнула вас, я не хотела этого.
— Ваша учтивость так раздражает, — он проговорил это тихо, совершенно без эмоций, но встал при этом до ужаса близко, — вы можете быть свободны. Кем бы вы ни были…
Сглотнув, я пулей ринулась по ступенькам, ощущая на себе пронзительный острый взгляд. Меня будто холодной водой окатили. Его горячее дыхание на моей шее… Вернер стоял слишком близко, непозволительно близко… Он наклонился, прошептав последние слова у самого моего уха, и явно наслаждался реакцией. Я мчалась вперед, пробежала мимо охранника, с силой хлопнув дверью, и оказалась на улице.
Прохлада летнего вечера постепенно отрезвляла, я ощутила спокойствие и некое освобождение. Не понимаю своих эмоций, рядом с этим незнакомым человеком их возникает так много, все мысли путаются, но стоит подумать о Вернере, как его уже не выгнать из головы. Лицо… Утонченные черты, выделенные скулы, черные, словно бездна, глаза — этот образ стал преследовать даже во сне.
Кошмары сменились мукой, своего рода непонятной истомой. Всякий раз он просто смотрел на меня, мягко прикасался к шее, проводил по ней кончиками пальцев. Я чувствовала его прикосновения, для меня во сне они были чем-то реальным, чем-то, что можно ощутить, запомнить и прочувствовать вновь и вновь, стоило просто закрыть глаза. Всякий раз, засыпая ночью, я тонула в его объятьях, а затем…
