Мой жених из другого мира? (СИ) - Комарова Марина
Йонне только фыркнул, подхватил свою чашку с травами. Пожалуй, он единственный из всех, кого приходилось знать, любит именно их, а не кофе, без которого не представляет жизни ни один житель Норге.
Рыба, поджаренный хлеб и овощи. Хоть сегодня не надо облетать границы, но всё равно лучше нормально поесть. Мало ли что может произойти. Даже в выходной день.
— А ты уже придумал, как ей всё будешь объяснять? — с интересом спросил брат, разламывая пополам кусок хлеба с золотистой корочкой.
— Главное, чтобы в шверг села, — пробормотал я, делая вид, что увлечён рыбой.
На самом деле это серьёзно. Полина считает меня иностранцем, но никак не иномирцем. И хоть в Норге она будет не первой девушкой с Земли, но… ведь это будет моя девушка. А разъяснять момент переноса в другой мир мне пока ещё не приходилось. Хвостом и прочими частями тела я чувствовал грядущие весомые проблемы.
Но, вспомнив милую улыбку Полины и совершенно невероятную лёгкость в общении, понял, что всё это мелочи.
— Что ж, тогда придётся мне её заманивать внутрь, — невозмутимо сказал Йонне. — Хочешь, я надену что-нибудь красненькое? Или в блестках? Клюв даю, она не устоит.
Я закатил глаза. Кажется, он всерьёз считает, что Полину такое может заинтересовать. Вот же… деревенщина.
И уже было собрался сказать, что думаю, но раздался резкий вой сирены, заставив подпрыгнуть прямо на местах.
— Граница, твою налево! — выругался Йонне.
— За мной! — бросил я на бегу к оружейной.
Йонне ещё раз ругнулся и помчался за мной.
…Через двадцать минут полностью экипированные мы неслись над землей на афлае. Серебристая летательная машина словно заждалась дуновения ветра и воздушных облаков. С укоризной сверкнула крылом, когда я открыл дверь ангара. На мгновение даже почувствовал укол совести, но тут же отбросил в сторону все чувства. Сейчас не до этого.
Йонне выскочил из дома вслед за мной, но в афлай уже забирался, когда я выезжал на взлётную площадку.
— Что ж это такое? — проворчал он, недобро глядя в сторону леса и окутанных туманом гор. — Две недели назад только ставили барьеры — и снова здрасте.
— Происходит что-то очень нехорошее, — мрачно сказал я, прищуриваясь и закладывая крутой вираж.
Йонне еле слышно охнул и вцепился в сидение. Хоть и крылатый, но на афлае мне равных нет. Поэтому брат никогда не садится за штурвал, если рядом я. Афлай словно живая птица, верная и влюблённая, и слушается только одного. Конкретно — меня.
И хоть я мог пролететь этот путь с закрытыми глазами, всё равно впивался в штурвал так, будто боялся хоть на чуть-чуть сбиться с пути.
— Оутти становятся сильнее, — хрипло прошептал Йонне.
Стоило бы переспросить, но я и так прекрасно понимал, о чём речь. Линия, где небо сливалось с горами, была мертвенно-белой. Багровые молнии прорезали ослепительными всполохами то там, то тут, кидая кроваво-красные тени на вершины.
Оутти… Самые мерзкие создания, с которыми когда-либо приходилось иметь дело. У них нет конкретной формы, они могут принимать любое обличие. Проклятые метаморфы, неизвестно откуда рвущиеся в наши миры. Сколько тысячелетий насчитывает история Норге, столько мы боремся с оутти. Сущности, способные пожирать материю и с завидным упорством тянущиеся к нам.
Сколько времени уже прошло, но мы до сих понятия не имеем, как их истребить. Научились только противостоять, накрывая обездвиживающим полем и укрепляя Границу. Сумели развить у многих оборотней способности чуять так называемые провалы в Границе, истонченные места, через которые оутти проникнуть очень легко. За поколения и в результате генетических экспериментов появились Стражи, способные в любой момент, семь дней в неделю и двадцать четыре часа в сутки противостоять оутти. Такие… как мы.
— Ворг прибыл со своим подразделением, — сказал Йонне. — Уже расставили установки.
Я увидел пляшущие в воздухе фиолетовые искры, которые с каждой секундой становились всё больше и ярче. Снова заложил вираж. Видар Ворг, плечистый и высокий мужчина, поднял голову и посмотрел на наш афлай. Чуть прищурился, огладил короткую бороду, кивнул, будто давая добро на манёвр.
Я чуть улыбнулся уголками губ. Резкий рывок — машина пошла вниз, прямо в сияющий вихрь живых искр. Йонне за спиной сдавленно охнул. Хорошо было бы, конечно, озаботиться не только страхующим за спиной, но и внизу, но мы знаем, что делаем. А если затянуть, то провалы станут…
Я нахмурился, во рту пересохло. Даже думать не хотелось, что будет, если стая оутти рванет сюда. Останется только безжизненное пространство, которое никогда… То есть совсем никогда не станет прежним. Поэтому лучше погибнуть, латая Границу, чем потом отбиваться от этих тварей.
Фиолетовые искры поля окутали наш афлай, проникли внутрь. Руки, лица, шлемы и комбинезоны — всё засияло аметистовым светом. Даже стало немного прохладнее. Йонне сделал глубокий вдох, я услышал едва различимый скрип. Отлично, он готов.
— Поднимаемся, — напряжённо произнёс Йонне.
Я не обернулся, но прекрасно знал, что на лбу брата выступили бисеринки пота, а зелёные глаза полны отчаянной решимости. Он держит поле, не дает даже мельчайшей частице вернуться на землю. И всё потому, что пока ему помочь некому.
Я нажал рычаг, стремительно поднимая афлай. Машина задрожала, по моим рукам словно пробежал удар тока. Стиснув зубы, развернул нас к самой яркой багровой молнии. Ну, боги Норге, помогите нам.
Афлай с разгона понесся к Границе. Фиолетовый полог метнулся, аметистовым пламенем выплёскиваясь на зловещие багровые всполохи. Раздался грохот, наш афлай вздрогнул. Уши заложило, перед глазами пошла рябь. Я что есть силы вцепился в штурвал.
Йонне застонал, тихо ругнулся. Появилось беспокойство, не взял ли он в этот раз на себя слишком много?
Участок, где прошло аметистовое пламя, превратился в глыбу серого льда с металлическим отблеском, зависшую прямо в воздухе. Я уже настроился и начал медленно опускать афлай, но вдруг донесся мерзкий треск. Глыба в мгновение ока раскололась на две гигантские части, и сумасшедшая ударная волна снесла нас в сторону.
Задохнувшись от ужаса, я спешно нажал кнопку выброса индивидуальной защиты. Внезапно раздался громкий сигнал, резанувший по нервам… и ничего не произошло. Моторы подозрительно глухо зарычали, а потом начали захлёбываться, предупреждая, что надо поскорее выбираться.
— Йонне! На вылет! Быстро! — крикнул я, быстро отщёлкивая ремень безопасности и поворачиваясь к брату.
Сердце упало. Он был изжелта-бледный и без сознания.
Но я тут же взял себя в руки, рывком перегнулся через кресло, чувствуя, как жесткая спинка впивается в ключицу. Протянул руку и расстегнул его ремень.
В кабине афлая запахло горелым. Я поморщился, ухватил Йонне за плечи и вцепился что есть силы. А потом закрыл глаза и задержал дыхание. Секунду… нет, целых две секунды ничего не происходило. А потом по коже пробежали мурашки, горячая и живая плоть будто превратилась в жидкость. Медленно, будто густая смола потекла вниз, оставляя тягучий и влажный след. Воздух исчез из лёгких, на мгновение голову словно сдавило стальным обручем; перед глазами вспыхнул ослепительный свет, на коже выступила испарина. Но я даже не подумал отпустить Йонне. Только сильнее сжал, чувствуя, что ногти вытягиваются, проникая в его плоть, а мотор издает уже предсмертное сипение.
Нас ещё разок тряхнуло, в ушах загудело… и вдруг ветер воздушной волной приласкал тело, а из моего горла вырвался нечеловеческий клёкот. Металл слился с плотью, облёк тонкой и невесомой оболочкой каждое перо, делая меня неуязвимым для повреждений.
Я сильнее перехватил повисшего в моих когтях Йонне, недобро щелкнул клювом и покосился на прорываемую Границу. Наш удар сбил основной провал, а снизу тем временем уже поднималась стена фиолетовых искр, чтобы подхватить всё с земли.
Опускаться пришлось быстро, но очень осторожно. Лапы уже затекли, на крылья шло серьёзное напряжение. Но я не мог рисковать братом, ему и так потом лечить плечи после моих ласковых объятий. Правда, это всё равно не исключит хорошенькую трепку. Следить надо за энергией, когда пускаешь её в расход, и себе оставлять запас, иначе отключка неизбежна. А тут ещё такая ударная волна. Хорошо хоть всего одна. Иначе неведомо, смог бы я его вытащить так быстро.
