Ольга Гусейнова - Сумеречный мир

Сдула челку, упавшую на лоб, тем самым давая себе секундочку, чтобы закрыться от мамы эмоционально, и спокойно ответила:

– Я не смогла его полюбить. Надеюсь, все изменится между нами и… не знаю, – увидев, что отец хочет возразить и начать уговаривать, добавила: – Не надо, папа. Я чувствую твои эмоции и понимаю вас, но и ты пойми меня. Главное – быть честной с самой собой. Ты же сам мне это говорил в детстве. Обман, как правило, разрушает не только планы и жизнь, но и тебя самого.

– Лучше бы я тогда соврал, – рыкнул отец, вскакивая. – Забила себе голову чушью: хочу быть честной, хочу свободной, хочу…

– Игорь! – воскликнула мама, останавливая его. – Ксеня права, лучше не надо… сейчас. После Лотереи учить жизни будешь…

– Но… – отец грузно плюхнулся на табурет. Потом непривычно беспомощно посмотрел на любимую женщину. – Можно же сейчас что-то придумать…

– Пап, разводы упразднили еще сто лет назад, лазейки магам, задумавшим увильнуть от Лотереи, перекрыли напрочь. А я не готова прожить оставшуюся жизнь с нелюбимым мужчиной. И рожать от него детей.

– Но ведь Сергей хороший парень и любит тебя и…

– …он тоже светлый, которому предстоит участие в Лотерее! – припечатала я. Потом, чтобы не оставлять в семье гнетущую атмосферу, добавила с грустной улыбкой: – Вероятно, он все же сделает мне предложение сегодня.

Отец с матерью вскинули на меня взгляды, исполненные надежды и отчаяния.

– Ксения, не спеши отказывать, – дипломатично посоветовал папа, обнимая маму за плечи. – У тебя будет время его полюбить, вот увидишь.

– Он-то точно к тебе не равнодушен, – добавила мама, прижимаясь к отцу. – Тебе будет приятно ощущать его любовь, глядишь – и ответная придет…

Я с горечью усмехнулась: вторая категория эмпатии означает двустороннее восприятие. Можно как считывать чужие эмоции, так и делиться, а точнее – навязывать свои. Хотя восприимчивость к чужим гораздо выше, чем транслирование собственных. В общем, недостаточно хорошо контролируя свои способности, я выбрала специальность экономиста, позволившую сократить круг ежедневного общения. Сергей – менталист, закончивший медицинский университет и сейчас наконец получивший лицензию для работы психиатром.

Мы познакомились на студенческой вечеринке, и вскоре он стал моим первым мужчиной. Надо отдать ему должное, Сережка сильный, умный – идеальный вышел бы муж, но у меня никогда не получалось соврать ему о своих чувствах, мыслях о наших отношениях. Он не спешил, ждал от меня взаимности, за что я была ему премного благодарна. Может и правда – согласиться стать его женой?

С такими мыслями я собиралась на встречу со своим парнем.

Глава 3

Зеленый свет светофора – и я мягко трогаюсь с места, разгоняюсь. Езжу как черепаха, но тем не менее люблю большие машины, которые принято считать мужскими, «агрессивными». Плавно въехав на стоянку возле ресторана с прямо-таки говорящим названием «Встреча», я припарковала свой вишневый «меркос». Мысль о том, что это тихое уютное место сегодня, похоже, предназначено для важного разговора, заставила трепыхнуться сердце в груди.

Возле входа меня ждал Сергей, приветливо улыбнувшийся, когда я помахала ему рукой. Как обычно, в светлых джинсах, легком хлопковом бежевом блейзере и светло-коричневых туфлях. Мой стильный, яркий голубоглазый блондин, предпочитающий одежду пастельных тонов, очень соответствует образу светлого мага. По крайней мере, подобными их частенько изображали на картинах и в хрониках, посвященных защитникам светлого мира, добровольно (или не совсем) отдавшим свои души на создание и поддержание Стены.

Пока я выключала двигатель и забирала сумку, Сергей подошел к машине и, помогая выйти, предложил, внимательно разглядывая меня:

– Привет, Ксюш, может, просто прогуляемся? – ему явно не терпится высказаться.

Оглядевшись вокруг, я увидела пустующую зеленую террасу и предложила:

– Давай лучше на воздухе кофе попьем?!

Сергей согласился и, пока нам приносили заказ, молчал, продолжая пытливо всматриваться в мое лицо.

– Ты хотел поговорить о чем-то? – начала я, положив ладонь на его руку.

Еще добавила чуточку расположения в общую эмоциональную атмосферу. Я чувствовала: мужчина нервничает, очень, хоть и пытается это скрыть, успокоиться.

– Да, – вздохнул он, откидываясь на спинку стула и убирая руку со стола.

Мои пальцы скользнули по Сережиным, невольно желая удержать, а в сердце закралось нехорошее предчувствие.

– И? – я пригубила латте и посмотрела в голубые глаза напротив.

– Мы должны расстаться, – слишком спокойно заявил Сергей.

И если еще несколько минут назад он сомневался, то сейчас сомнения испарились.

– Почему? – не могла не спросить я. – Из-за Лотереи? Ты боишься, что кто-то из нас получит уведомление?

После мучительно долгой и грустной минуты он ответил:

– Я ждал несколько лет, когда же ты, в конце концов, откликнешься на мои чувства, проснешься…

– Ты не… – в который раз за день приходится оправдываться.

– Я ждал и рисковал стать защитником вместе с тобой три года, но я устал ждать.

– Я хотела… я думала…

– Об эмпатах второй категории я прочел все. И точно знаю теперь, что если бы ты любила, то чувства бы сами по себе прорывались, я бы однозначно ощутил твои эмоции… любовь. А ты… С тобой я ощущаю пустоту. Даже в постели… физическое удовольствие, не более. Словно в глухую стену изо дня в день бьюсь без толку.

Глаза у меня защипало; он говорил правду, но от этого почему-то было больно. Ведь Сережка – мой идеал мужчины, а сердце и душа молчат. Иногда самой казалось, что я бесчувственная. Трусливо и малодушно сваливала все на собственные усилия держать контроль над своим даром, вот и произошло что-то со мной такое…

– Прости меня, – тихо шепнула я. – Ты самый лучший мужчина на свете и ты…

– …очень нравлюсь тебе, но не более, – с горечью закончил он.

– Да, – кивнула и добавила: – Но я надеялась, со временем ситуация изменится.

– Нет, – покачал он головой, отчего золотистая прядь скользнула на глаза, и я с трудом удержалась, чтобы не поправить ее. – Четвертый раз рисковать в Лотерее не хочу, да и биться в глухую стену тоже.

– Ты уже все решил? – хрипло спросила я, почувствовав страх потерять мужчину, который стал первым, а возможно и последним, с которым даже подумывала создать семью, – больно.

– Да, – Сергей нахмурился, отвел взгляд в сторону и уставился в никуда. – Ксения, недавно я встретил девушку, обычную, без магии, – он снова посмотрел на меня, в его голубых глазах сверкнул лед. – Мне, менталисту, читать ее слишком легко… но ты знаешь, оказывается, так приятно, когда тебя любят, восхищаются, боготворят землю, по которой ходишь.