Наследница Дома Айшел - Наталья Пономарева
Корвик сцепился с магом того же направления, что и у него самого, не обращая на остальной бой никакого внимания. Огненные шары летели то в одном, то в другом направлении и потухали, попадая под контрзаклинания, или вливаясь в возникшую на их пути стену огня, которая мгновенно трансформируясь, принимала вид огненного смерча, несясь в обратную сторону.
Противный старикашка, явно превалирующий в водной стихии, но не гнушающийся и магии земли, упорно пытался вывести некромантку из строя. Водный вихрь направленного действия как намагниченный следовал в сторону Стеллы, намереваясь поглотить ее целиком, но не тут-то было. Тордис, хоть и в меньшей степени, но пользоваться стихийной магией умела, и на его пути встала воздушная стена, оттесняя вращающийся водный поток. Стелла удерживая защиту, одновременно посылала в мага темные заклятия, но старый пень, как, оказалось, был опытным магом. Может, силы у него было меньше, чем у некромантки, но вот практики воднику было не занимать. Магиня искала брешь в обороне противника, чередуя различные заклинания, как заметила, что сбоку к ней подбирается Лирт, с искаженным от злобы лицом, обходя по кругу, явно намереваясь воспользоваться ситуацией и ударить в спину. В это же время водный вихрь прорвал воздушную стену и рванулся на встречу. Бывший начальник гарнизона замка и некромантка одновременно пришли в действие, но если магиня, уходя в перекате, прыгнула в сторону, при этом посылая заклинание «Тлена» в неожидавшего такого финта мага, то Лирт прыгнул на место, где только что стояла некромантка, намереваясь пронзить ее мечом. Он сам не успел понять, что произошло. В одно мгновение его подхватило огромной волной и закружило в воздухе, сжимая с неистовой силой, ломая кости и выворачивая внутренности.
— Аа-а-а-а! — послышался крик, и тело бывшего начальника гарнизона сломанной куклой упало на землю, а сразу за ним, водный вихрь, утолив свою жажду убийства, прекратил свое существование.
Все это произошло за считанные секунды. Стелла только успела подняться на ноги и увидела, что ее противник оседает на землю, сраженный темным заклинанием. Повернув голову, Тордис заметила, что Корвик добивает огненного мага и, поняв, что здесь все в порядке, кинулась на помощь друзьям. Солдаты Лирта давно уже лежали на земле. Битва шла между вампирами, дроу, светлыми эльфами и оборотнями. Сталь звенела о сталь, и было понятно, что в живых останутся только сильнейшие. Магиня заметила, что к драке присоединился Корвик. Несколько оборотней и вампиров лежали на земле израненные и не подающие признаков жизни. Некромантка очень хотела применить магию против противников, но боялась попасть в своих же друзей, поэтому приходилось работать мечами. Перевес был уже на их стороне, оставалось немного дожать оставшихся эльфов с оборотнями, и бой был бы выигран. Краем глаза Стелла выхватила какое-то нервное движение, а затем громкий отчаянный крик Лхариона, который словно обезумев, кинулся сразу на двух светлых эльфов, а через секунду поняла причину. В нескольких шагах от него, на земле, захлебываясь кровью, лежал Румилас. Стелла на одно мгновение словно окаменела, а затем ее заполонила яростная, кровавая тьма. Некромантке показалась, что она расщепляется на миллион маленьких клеточек, превращаясь в смертоносный туман, дымку, которая одним своим касанием приносит мучительную боль, а следом быструю смерть. Единицы магов с темным даром могли похвастаться умением «черной глади» беспощадным и разрушительным, позволяющим менять саму сущность. Говорили, что эта способность проявляется только в редких случаях, когда носитель темного дара испытывает очень сильное потрясение, находясь при этом в смертельной опасности. Тордис растворилась в пространстве, перестав ощущать собственное тело и, черной кляксой метнулась в сторону врагов, на ходу огибая своих друзей и любимого мужчину, набрасываясь на врагов. Никто так ничего и не успел понять. Только жуткие крики, оборванные внезапно, и чернота, пожирающая эльфов и оборотней одного за другим.
Корвик с вампирами и Лхарионом не успели оглянуться, как все было кончено. Дроу кинулся к распростертому другу, доставая зелье восстановления и применяя лечебную магию. Барон АйШел, Форкар и Бантер тяжело дыша, с опаской смотрели на черное марево, колыхающееся чуть в стороне, пока оно не начало приобретать человеческую форму.
— Стелла! — воскликнул Корвик, бросаясь к ней.
— Нет, — выставила магиня вперед руку, падая на колени и судорожно глотая воздух, — дай мне несколько минут, не прикасайся.
— Ты как? — мужчина подбежал к любимой женщине и присел около нее, — что это было?
— Потом. Как Румилас?
Корвик и некромантка повернули головы и увидели сидящего рядом с другом Лхариона. На него было страшно смотреть, столько горя было написано на его всегда спокойном и почти не выражающем эмоции лице. На вопросительный взгляд магини, он отрицательно покачал головой и уронил ее на сложенные руки.
Из глаз женщины покатились слезы. Она многих теряла в своей жизни, но сейчас был особый случай. Погибший дроу был для нее не просто другом, он был семьей, братом, которого у нее никогда не было. Уже слабая, едва ощутимая нить привязки, еще больше истончалась, пока не исчезла совсем, оставляя после себя пустоту. Было больно, так, как никогда раньше, словно кусочек ее души навсегда исчез вместе с жизнью этого дроу.
— Милая, я понимаю, что тебе плохо, но сейчас не время. Ты еще успеешь оплакать потерю Румиласа, — донесся до Тордис голос Корвика, словно издалека.
Магиня окинула взглядом место побоища. Вампиры уже приняли зелье восстановления и теперь вливали его в хмурого Лхариона.
— Форкар, Бантер, — охрипшим голосом произнесла некромантка, —
