Соблазнитель - Элин Пир

— Ты хочешь сказать, что ничего не почувствовал?

— Конечно, почувствовал. — Финн опустил руку и наградил меня тяжелым взглядом. — Я уже говорил тебе, что я был возбужден.

— Возбужден и все? — спросила я недоверчивым тоном.

— Нет, еще я был зол на Ханса за то, что он прервал нас, когда я как раз собирался снять с тебя трусики.

«В моем сердце зародилось чувство любви к тебе». Не будучи дурой, я оставила это откровение при себе. Сбитая с толку своими чувствами и слишком расстроенная, чтобы разрушить фасад, за которым прятался Финн, я перевернулась на бок, отвернувшись от него.

— Разве ты не собираешься заняться той энергетической штукой, которую проделывала вчера? — спросил он.

— Не сегодня, — пробормотала я.

— Почему?

Я не стала объяснять ему, как мне было больно от того, что он отверг произошедшее между нами. Порыв испытать столь сильное возбуждение и сблизиться с Финном разорвал мой разум в клочья. Несмотря на всю саморефлексию, которой я занималась в своей жизни, казалось, у меня обнаружились такие стороны, о которых я не подозревала. Откуда во мне взялась эта склонность к эротизму? Как далеко бы я зашла, если бы Ханс нас не прервал?

«Наверное, пошла бы до конца», — призналась я себе.

Но больше всего меня поразило то, что все началось с неловкости, а переросло в нечто столь же естественное и красивое, как радуга после дождя. Пока Ханс не постучал в дверь, мы с Финном слились воедино и стали единым целым. Теперь мы снова стали двумя незнакомцами.

Как и я, Финн затих. Долгое время мы лежали без сна, не разговаривая и не двигаясь. Когда он выключил свет, мы погрузились в сон.

Глава 20

Убийство

Финн

Я знал, что прошлой ночью обидел Афину своими резкими словами. Сегодня она изо всех сил старалась вести себя как обычно, но было слишком много признаков того, что она выбита из колеи, и я не мог их игнорировать. Во-первых, она порезалась сегодня утром, когда готовила завтрак. Затем она открыла окно и позвала Баст, забыв, что впустила кошку всего пять минут назад.

Ханс смотрел на меня испепеляющим взглядом. Он был чересчур мил и заботлив по отношению к Афине, и я понятия не имел, что, по его мнению, произошло между ней и мной прошлой ночью. Любой бы заметил, что она была несчастна, и я подозревал, что он считал, будто я навредил невинной жрице.

Честно говоря, я был удивлен, что Афина согласилась поцеловаться со мной прошлой ночью. Мое сердце билось быстрее, чем в тот раз, когда я встретил взрослого медведя гризли. То, как она обхватила меня ногами и руками, было самой сексуальной вещью, которую я мог себе представить. Афина была той женщиной, о которой я мечтал всю свою жизнь. С тех пор как мы провели вместе какое-то время в Северных землях, я часто думал о ней. Не только о ее невероятной красоте и этих задорных сиськах, которые так и манили мужчину подойти и приласкать их. Мне не давали покоя ее добрые глаза и милая улыбка, намек на которую я видел лишь пару раз во время ее пребывания в Северных землях, потому что тогда, наедине со мной, она была в основном серьезной и настороженной.

Афина, само собой, была дезинформированна из-за своего воспитания, полученного на Родине, но она все равно была искренним, великодушным и удивительным человеком, которого я не хотел видеть грустным.

— Афина, тебе не стоит так сильно хмуриться, это искажает татуировки у тебя на лбу, — произнес я, чтобы немного разрядить обстановку.

— Ты закончил? — спросила она, не взглянув на меня.

— Да, пирог был очень вкусным. — Я отдал ей свою тарелку. — Ты уверена, что это была не настоящая курица?

— Я уже тебе говорила, — тихо произнесла она, все еще отказываясь смотреть на меня. — Это заменитель курицы на растительной основе.

— Ты могла меня одурачить.

Повернувшись ко мне спиной, она заговорила будничным тоном.

— Скоро придут Тристан и другие дети.

— Здорово! Я надеялся снова увидеться с Тристаном, — выдал я, пытаясь сообразить, как мне загладить свою вину перед Афиной. — Кстати, я хотел тебя кое о чем спросить.

Спина Афины заметно напряглась.

— Я хотел спросить, может, я могу чем-нибудь помочь перед своим завтрашним отъездом.

— Например? — Она повернулась, но мне было больно видеть грусть в ее глазах.

— Не знаю, может, мне помочь по дому, или убрать паука, или что-то в этом роде. Я мастер на все руки, — заявил я, одарив ее своей самой очаровательной улыбкой, но она в очередной раз отвернулась от меня.

— Я просто подумал, что раз ты живешь здесь одна, может, я мог бы быть полезен.

— Спасибо, но в этом нет необходимости.

— Даже самую малость? — спросил я.

— Я не боюсь пауков, да и женщины веками выживали на Родине без разнорабочих.

— Я просто пытался проявить вежливость, — пробормотал я и посмотрел на Ханса. — Эй, Ханси, хочешь послушать анекдот?

Прежде чем кивнуть, он бросил обеспокоенный взгляд в сторону Афины.

— Как мужчина демонстрирует, что у него есть планы на будущее?

— Не знаю, — покачал головой Ханс.

— Он покупает два ящика пива, — сказал я и рассмеялся над собственной шуткой.

Ханс улыбнулся.

— Я тоже знаю анекдот; хочешь послушать?

— Конечно.

— Хорошо. Итак, девочка и мальчик сидят вместе в ванне. Девочка смотрит вниз и спрашивает: — Можно потрогать? — Мальчик прикрывает свой пенис и говорит: — Нет, ты уже отломала свой! — Лучшей частью шутки Ханса была его громкое хихиканье как у гиены, приправленное фырканьем.

Я сидел с широкой улыбкой на лице и с удивлением наблюдал за тем, как он раскачивался взад-вперед, хлопая руками по бедрам.

Афина не смеялась, поэтому Ханс объяснил ей свою шутку.

— Понимаешь, она — девочка, у нее никогда не было пениса. — Он смахнул слезу и снова прыснул от смеха. — Но мальчик этого не знал.

Она наградила его улыбкой, которая так и не коснулась ее глаз, после чего посмотрела на меня.

— Ты знаешь какие-нибудь шутки о мужчинах, которые скрывают свои чувства? — спросила она.

— «Скрывают» или «не скрывают»? — переспросил я.

— Забудь. — Афина переключила внимание на Ханса. — Мы помедитируем до прихода детей?

— Разумеется. — Они принялись подготавливать место для релакса, даже не взглянув в мою сторону.

— Эй, вы не пригласите меня присоединиться к вам? — спросил я.

— Не сегодня. Ты свободен.

Меня обеспокоил ее отказ, несмотря на то, что медитация не была моим любимым занятием, я начинал к ней