Воплощение (ЛП) - Скардони Бьянка
Мои слова были прерваны его губами, смявшими мои в поцелуе. Он целовал меня так страстно и жёстко, словно всю жизнь ждал возможности коснуться моих губ. Моя спина ударилась о дверь позади меня. Он запустил пальцы в мои волосы и углубил поцелуй, превращая его в нечто первобытное.
Не знаю, сколько прошло секунд, минут или часов и дышала ли я всё это время, но к тому времени, как он разорвал поцелуй и улыбнулся, я уже задыхалась и жаждала большего. Его лоб был прижат к моему, его рука лежала на моём затылке. Я перевела дух и посмотрела ему в глаза.
— И в честь чего это? — спросила я; мой голос звучал едва громче шёпота.
Его взгляд скользил по моему лицу, когда Доминик ответил:
— Ты никогда раньше мне этого не говорила.
— Не говорила чего? — переспросила я. В голове стоял туман, я ещё не отошла от нашего чертовски горячего поцелуя. Нет, серьёзно, в этот момент я имя своё забыла. Джемма Как-там-дальше?..
— Что ты меня любишь, — тихо ответил он. Его слова щекотали мои губы.
— Оу.
Реально?
— Оу? — передразнил он, вскинув бровь и разглядывая меня так, словно надеялся найти все остальные мои мысли на лице.
— Ну… я не ожидала, что ты придашь этому такое значение. — Я попыталась пожать плечами, сделать вид, что в этом нет ничего такого. — Мне казалось, это очевидно.
Он мрачно хмыкнул.
— С тобой ничего не бывает очевидно, ангел. — Он провёл большим пальцем по моей челюсти, держа моё лицо в своих ладонях. — Ты вся состоишь из парадоксов, и мне бы хотелось провести остаток жизни, пытаясь разгадать их все.
— Доминик Хантингтон, так ты ко мне неровно дышишь? — улыбнулась я и мазнула губами по его губам, наслаждаясь этой близостью между нами, этой мимолётной передышкой от всего безумия, царящего вокруг.
Он застонал напротив моих губ, его чёрные омуты затягивали меня. Я была охвачена пламенем. Доминик вдавил меня всем телом, исключив то крошечное расстояние, что разделяло нас. Я чувствовала каждый дюйм его тела, прижатого к моему. Он раскрыл мои губы и вкусил меня.
Всё вокруг прекратило своё существование. Поддавшись порыву, я обхватила руками его шею и затем ахнула, когда он заключил меня в объятья. Не отрываясь от моих губ, он повёл меня к кровати и опрокинул на спину. Я упала на матрас и чуть отпружинила, весь воздух вылетел из лёгких.
Я приподнялась, чтобы посмотреть на него. Клыки Доминика удлинились. Пока он расстёгивал рубашку, его глаза скользили по моему телу, словно он уже представлял всё то, что собирается со мной сделать. Мой пульс участился от одной мысли о том, что именно это может быть.
От всех этих фантазий…
— Ты, вне всяких сомнений, самое удивительное, роскошное создание, которое я когда-либо видел, — сказал он, срывая рубашку и бросая её на пол. — Ты хоть представляешь, что ты со мной делаешь?
Моя кровь взбудораженно пульсировала.
— Расскажи мне.
— Твои губы не дают мне спать по ночам, — произнёс он без раздумий, расстёгивая ремень. Его горящие глаза ни на секунду не отрывались от моих. — Я всё время думаю о том, что мог бы с ними сделать. Где бы я хотел их ощутить…
У меня перехватило дыхание, когда он наклонился ко мне и, ухватив за талию, повалил на спину, вдавливая своим телом.
— От твоей груди у меня закипает кровь в венах. — Он наклонился к моему декольте и поцеловал открытый участок кожи, выглядывавший из-под футболки. — Такая упругая, — промурлыкал он, стягивая футболку через мою голову. — Такая податливая.
Чуть сменив позу, он скользнул рукой между нашими телами и развёл мои ноги.
— А здесь, — продолжил он, проводя рукой по краю моих джинсов и расстёгивая пуговицу, — мой рай обетованный.
Я выгнула спину, когда он справился с молнией и коснулся меня там так, как умеет только он.
— Такая горячая… — прошептал он, вводя палец внутрь, дразня меня. — Такая сладкая…
Тихий стон сорвался с моих губ сначала из-за движений его пальцев, затем снова из-за его губ на моём животе. Его язык оставил пламенную дорожку от пупка к шее.
— Но твои глаза… — сказал он, дойдя губами до моего подбородка и резко остановившись. — От твоих глаз я теряю голову. Каждый раз.
Я была уверена, что буквально взорвусь, если он отстранится хоть на секунду. Поэтому я вцепилась в его волосы и впилась в его рот, целуя его яростно, жадно, и всё моё тело извивалось под ним.
Он раскрыл мои губы, и его язык скользнул в мой рот, смакуя меня, как свой любимый бренд виски. Тихий рык вырвался из его груди, я сжала кулаки в его волосах, чтобы сдержаться и не выкрикнуть его имя. Чтобы не дать ему отстраниться ни на дюйм.
— Убери руки за голову, — приказал он мне, выдыхая прямо в губы. Я тут же послушалась. Его горячим, страстным голосом можно было заставить горы сдвинуться. От этого жара могла расплавиться моя кожа до самых костей.
Его взгляд опустился к моим ключицам, и судя по порочной улыбке на его губах, он явно уже раздевал меня глазами. Решал какую часть меня он хочет вкусить в первую очередь. И, словно определившись с выбором, наклонился к моей талии. Его руки забрались под мои уже расстёгнутые джинсы и стянули их вместе с трусиками. Его рот прокладывал дорожку из обжигающих поцелуев следом, пока не вернулся обратно.
Мои пальцы вернулись к его волосам. Мне хотелось касаться его мягких прядей, хотелось трогать его везде, сжимать в объятьях, но он быстро перехватил запястья и снова приказал держать руки за головой.
— Но я хочу прикасаться к тебе, — заныла я. Мои пальцы чуть ли не умоляли об этом.
— У тебя ещё будет такая возможность, ангел. Наберись терпения.
Его губы спустились к основанию моей шеи. То с языком, то без. Его руки скользнули за мою спину и расстегнули лифчик.
Его глаза вспыхнули при виде моей обнажённой груди.
— Боль или удовольствие?
Его губы прижались к моей груди, целовали и лизали, а руки властно сжимали.
— Боль.
Сама не знаю, почему я так ответила, и чего именно мне хотелось, но в этот самый момент, наедине с Домиником в моей старой спальне под покровом ночи, я чувствовала, что могу попросить о чём угодно.
Он вскинул голову и встретил мой взгляд. Его глаза были затуманены. Даже стало жутковато. На секунду я испугалась, не совершаю ли я ошибку, не открыла ли я сейчас случайно ящик Пандоры. Но этот страх тут же затмило предвкушение. Я была охвачена желанием целиком и полностью принадлежать ему.
— Боль так боль, — ответил он и раздвинул мои ноги.
Его рот впился во внутреннюю сторону моего бедра, зубы прикусили нежную кожу, подбираясь всё ближе к средоточию моего желания. Его поцелуи были жёсткими, с укусами, но не повреждали кожу.
— Так? — спросил он.
Нет. Я хочу, чтобы он прокусил до крови.
— Жёстче.
Он провёл языком по своим клыкам и снова склонился между моих бёдер. Его зубы вонзились в мою плоть, как нож в масло. Моя спина изогнулась, с губ сорвался крик боли, но, как всегда, эта боль быстро улетучилась, сменившись особым видом удовольствия, которое нельзя назвать иначе, кроме как ядовитым.
Запредельно сладкое, но в больших дозах смертельно опасное.
Пока его рот поглощал мою кровь, руки продолжали двигаться между моих ног. У меня перехватило дыхание, когда он прижал большой палец к моей горошинке и несколько раз обвёл её, перед тем как вновь ввести палец в моё лоно.
Моё тело выгнулось, когда знакомая волна жара начала подниматься из центра груди, распространяясь до кончиков пальцев и грозясь затмить все остальные чувства. Чем быстрее двигались его пальцы, тем мощнее становилась эта волна, и я уже не могла выдержать все эти ощущения. Сдавленный стон сорвался с моих губ, и это было похоже на взрыв, на гигантское цунами, обрушившееся на берег.
Оторвав рот от моей бедренной артерии, Доминик поцеловал меня между ног и снова приподнялся на руках. Всё внутри меня завибрировало, когда его бёдра устроились между моими.
— Боль или удовольствие? — снова спросил он. Его губы нашли мой сосок, и я уже не могла ни о чём думать. Внешний мир полностью растворился, как будто его никогда и не существовало.
