Строптивая попаданка для лорда Протектора - Юлиана Михайловна Григорьева
— Странно, зачем им отдельный дом для встреч.
— У богатых свои причуды.
— А ты знаешь, кто эти женщины?
Фелиция ошарашенно на меня смотрит, а затем заливается хохотом.
— Что смешного? — недоумеваю я.
— Слушай, хватит дурочкой прикидываться, как будто не знала, куда шла. К Надин Ферре все девушки приходят за одним. Так что свои сказки оставь для наивных глупышек.
— И зачем же? — совсем уже растерянно смотрю на неё я, чувствуя себя какой-то идиоткой.
Она говорит так, будто я не знаю элементарные вещи, но я совершенно не понимаю, к чему она клонит.
— Чтобы стать любовницей, — закатывая глаза, отвечает Фелиция.
— Чьей любовницей?
— Слушай, ты что правда не в курсе? — хмурится она. — Она находит девушек для магов и Протекторов.
— Так вы все приходите к ней на работу в надежде стать любовницей Протектора? — в шоке уточняю я.
— Ты что, для Протекторов готовят только аристократок. Мне бы хотя бы средненького мага.
— Готовят? Это как?
— Ну, учат, наверное, соблазнять, влюбять в себя, манипулировать. Мне откуда знать.
— Так все эти женщины в гостиной это любовницы Протекторов?
— Не знаю, может быть и не их, какая разница, главное, что они уже устроились хорошо в жизни, я тоже так хочу.
— Быть чьей-то любовницей?
— Именно.
— Но зачем?
Фелиция окидывает меня раздраженным взглядом.
— Мне правда надо рассказывать, зачем мне сытая жизни с богатым и властным мужчиной под боком?
— Но быть любовницей это… неправильно.
— У всех свои разные “правильно” и “неправильно”. Как по мне неправильно выходить замуж за бедняка и всю жизнь считать копейки.
Я не знаю, что ответить.
Перевожу взгляд на окно и пью свой остывший чай, пытаясь осмыслить то, что только что узнала.
Только вот я совсем не пойму, может ли мне эта информация как-то помочь?
Внезапно я вижу в окне Миранду, выбегающую из дома. У неё подворачивается нога и она падает. Я резко встаю, чтобы ей помочь, но она быстро поднимается и, хромая, спешит у воротам.
Почему она убегает?
Через пару часов Надин находит нас, приказывает убраться и через полчаса быть готовыми к отъезду.
Когда мы, заканчивая уборку, идём на кухню мимо холла, то неожиданно встречаем Дэвида Форджа.
По телу сразу проходит дрожь от раздражения и ненависти. Наше личное знакомство две недели назад до сих пор меня не отпускает.
До меня долетают непонятные обрывки его фраз.
— Это хорошая новость, — сдержанно отвечает ему Надин, а затем оборачивается к нам. — Накройте ужин в кабинете на втором этаже на троих и обязательно захватите из погреба бутылку вина.
Мы недоуменно смотрит друг на друга с Фелицией.
Почему на троих?
Я иду снова готовить, а Фелиция отправляется в погреб.
Когда мы с Фелицией подходим к кабинету с подносами в руках, то меня неожиданно останавливает знакомый голос, исходящий из кабинета.
— Как ты посмел так рисковать собой? — зло спрашивает Дэвид Фордж.
— Если бы я не рискнул, то лишился бы единственной возможности продолжить род Форджей, отец, — звучит голос, по которому я так скучала.
Фелиция открывает дверь и мой мир останавливается на мгновение.
Я больше не вижу ничего, кроме Роберта, сидящего в кресле.
Сердце пропускает удар и я чувствую, что сейчас готова забыть про всю конспирацию из-за нахлынувших чувств, в которых я, кажется, сейчас задохнусь.
Он жив!
Он очнулся!
Значит жертва Деклана была не напрасна!
Тиски, в которых я жила последние две недели как будто понемногу разжимаются.
Я вновь могу дышать полной грудью.
Руки подрагивают и я второй раз день боюсь выронить поднос.
Фелиция шикает на меня, видя, что я застыла и я делаю шаг вперед, неотрывно смотря на Роберта и внезапно спотыкаясь о ковёр.
Роберт поворачивает голову и смотрит на меня, лёгким пассом руки удерживая мой поднос со всем содержимым в воздухе.
Через пару секунд меня будто плетью бьёт осознание, что в его взгляде только полнейшее равнодушие.
Это из-за макияжа?
Он тоже не узнал меня?
Или же его чувства ко мне изменились?
Фелиция вновь меня тормошит и я собираю всю зависшую в воздухе посуду и накрываю на стол.
Гнетуемая страшными предположениями, я боюсь смотреть на Роберта, чтобы вновь не встретить этот отрешенный равнодушный взгляд.
Мы выходим из кабинета и я растерянно неспешным шагом иду на кухню. Фелиция уже ушла вперед, так что я спокойно предаюсь своим мыслям.
Мог ли он меня разлюбить?
По сути он был на границе жизни и смерти. Могло ли это как-то повлиять на его чувства?
А может ли быть такое, что он никогда и не любил?
Ведь вся моя уверенность в его чувствах основана лишь на моих предположениях после слов Деклана и поступков самого Роберта.
Но что если та причина, что он назвал отцу и есть настоящая, а я всё себе придумала?
Это его настоящие мысли или просто ответ для отца?
Но я не успеваю это обдумать, как сильная рука хватает меня за плечо и втягивает в нишу.
Я оказываюсь прижата к стене, а надо мной нависает Роберт.
— Я так скучал, — шепчет он мне на ухо.
Моё сердце заходится, тело накрывает трепет и через мгновение я ощущаю на своих губах такой долгожданный поцелуй.
Глава 32
Этот поцелуй такой нежный и чувственный, что хочется, чтобы он никогда не заканчивался.
Неужели это наконец-то происходит?
Он вернулся. Он рядом.
Он любит меня… наверное.
Не хочу думать о том, что он сказал отцу.
Не хочу верить, что это правда.
Но эти мысли всё равно бьются раненной птицей в моей голове и я немного отстраняюсь от Роберта.
Он смотрит в мои глаза с такой теплотой, совершенно идущей врозь с тем взглядом, каким он смотрел десять минут назад.
Это было притворство тогда или это притворство сейчас?
— Что-то не так, Вера? — хмурится он.
Не важно, притворство или нет, я так боялась его потерять, что не хочу портить этот момент.
Я прижимаюсь к нему, заключая в объятия и вдыхая его запах.
Такой будоражащий, родной.
Дерево и море. Может что-то ещё, но я не могу понять.
Он обнимает меня в ответ, ещё сильнее прижимая к себе.
Он молчит и я тоже, боясь разрушить волшебство этого момента.
За последние две недели я думала, что сойду с ума от мыслей.
Увижу ли я когда-нибудь его глаза вновь?
Услышу ли я снова его голос?
Казалось, что вот он очнётся и будет всё понятно, но я
