Моя мачеха – иномирянка - Ольга Ивановна Коротаева
– Я не о тех гадюках говорю, Констанция, – нетерпеливо проговорила Эстан. – Вам не стоит прикасаться к чужим зельям, чтобы не…
Она замолчала и опасливо оглянулась на Конни. Служанка ничего не могла услышать с другого конца гостиной, но я сделала девушке знак выйти, и она немедленно подчинилась. Гостья в сером дождалась, когда дверь закроется, а после подалась ко мне и прошептала:
– Чтобы никто не догадался.
У меня в груди будто что-то оборвалось. Губы шевельнулись:
– О чём?
Она промолчала, пристально и многозначительно глядя на меня, да я и не ждала ответа. Сама понимала.
Мне намекнули, что чужие зелья могут разоблачить мою суть. Я уже не сомневалась, что дар, доставшийся мне от бабки, не особо в чести в этом мире. За него можно и с головой распрощаться. Но что поделать, если только это могло исцелить Амелоту, а мне помочь вернуться домой?
Я медленно отставила чашку и перебрала в памяти все случаи, когда принимала зелья. Ничего особенного не происходило, но далее рисковать не хотелось. Может, в то время я, не осознавая и не принимая собственной силы, не вызывала подозрений? Сейчас же, ярко ощущая в себе зарождающее могущество, которое порой пугало, была обязана поостеречься.
– Если вы что-то хотели спросить… – Я решилась поговорить напрямик. – То не тяните.
– Вы ждёте ребёнка? – тут же поинтересовалась третья гостья.
Мерри, которая в это время сделала глоток, прыснула и, подавившись, закашлялась. При этом не сводила с девушки в синем изумлённого взгляда.
– Джуна! – держась за горло, возмущённо прохрипела она.
– Нам надо знать, – сухо отрезала та.
– Увы, – вздохнула спокойная Эстан в ответ на нетерпеливый жест родственницы. – Джуна права.
Все трое посмотрели на меня.
– Я не беременна, – не стала скрывать.
Они синхронно выдохнули с явным облегчением, и вот тут заволновалась я. Да ещё Джуна добавила поленьев в костёр моего беспокойства, ехидно усмехнувшись:
– А вы переживали, что Констанция влюбилась! Я всегда знала, что у неё камень вместо се…
И осеклась, когда на неё покосилась Эстан. Я отметила, что эта молодая женщина среди троицы пользуется уважением и безоговорочным авторитетом.
Она была сдержанна и собранна, при этом стараясь быть незаметной. Тогда как младшая, будто яркая и беззаботная бабочка, могла полететь из любопытства и на огонь. Средняя же вызывала у меня неприязнь. От неё исходили волны зависти и крайнего недовольства.
Мной?
Возможно, стоит опасаться Джуну.
– Нет, – вдруг произнесла Эстан, и я удивлённо моргнула. – У моей сестры много недостатков, но она не дура. Если возникнет опасность, то вся семья пострадает. И Тартан больше всех. Вы же понимаете, что все мы здесь, как и вы, ради него?
Я задержала дыхание, не желая отвечать.
Нет, не понимала. Я уже ничего не понимала!
Может, Кендан потому и попросил меня поговорить с родственницами Тартана, что подозревает в чём-то моего «брата»? Посланник короля, соэр Фений, мой неожиданно объявившийся родственник, в план которого входило убийство ни в чём не повинной девочки, мог оказаться главным злодеем.
Потому муж и держит его как можно ближе.
Тогда я могу помочь разоблачить преступника.
Но как это сделать, чтобы не выдать себя? И не навлечь беду на Амелоту.
Я внимательно осмотрела девушек, отмечая, как старшая сжимает веер, средняя кусает губы, а Мерри беспокойно ёрзает. Будто чего-то ждут. Пришла пора вынимать мой главный козырь.
– Тартан не упоминал, что я потеряла память? Мне бы не помешала ваша помощь.
Эстан вздохнула и отложила веер. На лице Джуны промелькнула досада.
– Никто не верил, что вы живы, – проворчала она. – Лишь наш дорогой кузен ждал вашего возвращения. И оно случилось. Да ещё с таким триумфом! Раз уж вы здесь, то исполните своё обещание. Остался всего один шаг.
– До чего? – осторожно уточнила я.
– До короны, которая по праву принадлежит соэру Тартану Фению, – сурово ответила Эстан.
Глава 41
Вечером, когда проводила массаж для падчерицы, я раздумывала о словах родственниц. С одной стороны, три девушки мне (то есть изображённой на портрете женщине) никто. Они кузины Тартана, с которым у меня условное родство по матери. Это навевало на некоторые мысли…
– Сейра Стенси, – тихонько позвала Конни. Девушка испуганно съёжилась и, гулко сглотнув, затравленно глянула на меня. – Соэр Кендан желал бы навестить дочь. Если вы позволите.
Я лишь усмехнулась и подмигнула встрепенувшейся при этих словах девочке.
– Позволить?
– Я соскучилась по папе, – жалобно посмотрела она на меня. – Раньше папа приходил каждый вечер и целовал мне лоб. Я делала вид, что спала, но на самом деле всегда ждала. А после того, как мне стало лучше, вижу его всё реже…
Она осеклась и уткнулась лбом в подушку. Я погладила малышку по выступающим лопаткам и мягко произнесла:
– Дело не в том, что твоя болезнь отступает. Сейчас в замке гости, и внимания соэра много важных дел требует. Мы с ним тоже нечасто встречаемся.
«К сожалению», – внезапно подумалось мне.
– Да? – оживилась она. – Тогда ты позволишь папе войти?
– Хотя бы для того, чтобы узнать, почему соэр вдруг вздумал спросить разрешения, – иронично фыркнула я.
До этого Кендану оно не требовалось даже при посещении моих покоев. Что же сподвигло мужчину, который считал себя хозяином всех и вся в этом замке, задать подобный вопрос? Я изнывала от любопытства. Но постаралась не показать его, когда Конни открыла дверь и, приветствуя мужчину, поклонилась.
Служанка оставила нас, и тогда Кендан с приятной улыбкой поинтересовался:
– Как поживают самые прекрасные сейры?
Продолжая поглаживать икры девочки, я игриво пожала плечами.
– У них и спросите.
– Так я этим и занимаюсь, – усмехнулся мужчина и присел рядом со мной.
Я плечом ощутила тепло его тела и затаила дыхание, когда соэр подался ко мне и осторожно прикоснулся твёрдыми губами к моей щеке. Не сдержалась и, скосив глаза, убедилась, что кожа рук Кендана перестала мерцать, выдавая магию Древних.
Значит, он пришёл лишь за этим? Чтобы усмирить тревожащую его силу?
– Принимать столько гостей, должно быть, утомительно, – массируя стопы Амелоты, заметила я. – Спасибо, что находите время для дочери.
Девочка повернула голову и обиженно проворчала:
– Да! Спасибо, что вспомнил обо мне.
– Амелота, не вертись. – Я ласково надавила ей на середину спины. – Мышцы напрягаются.
– Извини, – тут же заулыбалась она и, подложив ладони под подбородок, улеглась на щёку. – Ненавижу, когда в замке много гостей. Все взрослые заняты, никому нет до меня дела.
– Я почти всегда рядом с тобой, – тепло напомнила я. – И Молари…
