Бывшие. Драконья ложь (не) станет правдой - НатаЛисс

— Ты предлагаешь сдаться? — хмурится Тей.

— Нет, но, возможно, мы снова ищем не там.

— А где же еще нам искать?

Я пожимаю плечами, ведь ответа у меня нет.

Солнце давно село, и лишь свеча освещает скромную комнату второго этажа лавки. Окно открыто, легкий летний ветерок заходить сквозь него, приносят прохладу, охлаждая душное помещение, что успело нагреться за день.

Мы снова в тупике. Тей не отходит от книг, пытаясь уловить скрытый смысл в них, но снова и снова его ожидает лишь разочарование.

— Должно же быть хоть что-то, — устало рычит он, отбрасывая очередную книгу.

Я беру в руки тайное послание деда, читая его, словно ощущая его эмоции. Мои слова постоянно цепляются за последнюю фразу: «главные тайны сможет раскрыть лишь моя истинная кровь».

Прокручивая ее в голове уже сотню раз, я задумываюсь и вдруг начинаю понимать ее смысл — кровь, хранящая уникальную магию.

— Тей, давай спать? — резко говорю я.

— Подожди, еще минутку, — просит он.

— Тей, уже поздно, у тебя круги под глазами чернее сажи, — настаиваю я.

Он морщится, но ему приходится сдаться.

Лежа на кровати, я закрываю глаза и впервые за очень долгое время использую свою силу, силу, что хранится во снах.

Глава 49

Погружаясь в сон, я думаю о своем деде, не переставая шептать его имя Эрнест Сеер. Легкий туман обволакивает мое сознание, погружая его в нечто не похожее ни на сон, ни на реальность. Время здесь течет иначе.

Когда я открываю глаза, все выглядит расплывчатым, звуки заглушаются, словно я нахожусь под толщей воды, но постепенно мир вокруг проясняется, но дымка так и остается моим сопровождающим в этом путешествии.

Голова кажется очень тяжелый, хочется закрыть глаза и погрузиться во тьму, но я не могу поддаться этому сладостному искушению, иначе могу больше никогда не открыть своих глаз и навсегда остаться в этом мире на грани.

Слабое свечение впереди заслоняет чья-то незнакомая мне фигура, стремительно приближающаяся ко мне, я вижу лишь ее силуэт и терпеливо жду, когда мой гость окажется рядом.

Страха я не испытываю, лишь легкое волнение перед встречей. Темный силуэт приобретает ясные черты. Передо мной оказывается невысокий мужчина средних лет, его волосы пылают таким же алым огнем, как и мои, но их уже успела тронуть седина. Он не похож на красавца, от которого женщины сходят с ума, простая внешность: крупный приплюснутый нос, маленькие, но очень добрые глаза теплого янтарного цвета.

— Д-дедушка? — робко шепчу я.

На его лице расцветает улыбка, от которой становится тепло на сердце.

— Элира, наконец-то, ты пришла, я так долго тебя ждал, — он подходит ближе, но останавливается в шаге.

Теперь я вижу его призрачный облик его души, а не смертного тела.

— Я не была уверена, что смогу вызвать тебя. Прошло больше двадцати лет, почему ты все еще здесь? — хмурюсь я, чувствуя укол вины.

— Моя милая дочь покинула этот бренный мир немного раньше меня, но я знал, что у меня есть прекрасная внучка, я очень хотел познакомиться с тобой.

— Но ведь у меня мог не проявиться дар, и я могла не разгадать твоего послания.

— То послание… — задумывается мужчина. — Я оставил его очень давно, думая, что моя дочь однажды получит это завещание. Она-то знала секрет невидимых чернил, я показал ей этот фокус, и она частенько в детстве воровала у матери яблоки и рисовала свои причудливые каракули и подсовывала дворовым детишкам, но вот ее замыслов никто не мог понять.

Легкое разочарование поселяется в моем сердце, эта лавка должна была достаться вовсе не мне.

— Прости, я не смогла продолжить твое дело.

— Нет, не думай об этом. Я безумно счастлив, что ты нашла применение моей скромной лавки, ведь я и сам не смог осуществить то, что задумал, — он кладет руки мне на плечи, успокаивая, но его касаний я не могу ощутить.

— Твое время на исходе.

— Да, — грустно глядит он на свое исчезающее тело. — Но мы еще можем немного поболтать. Как ты узнала о своем даре?

— После смерти матери я очень скучала по ней и неосознанно вызвала ее в свой сон. Тогда она поведала мне о скрытом даре нашей семьи, но запретила использовать его, боясь, что я не справлюсь с еще хрупкой детская магией и наврежу себе. К тому же наказала, что часто вызывать мертвых — плохо и для них, так можно привязать душу, тогда она уже никогда не сможет перейти грань и обрести покой.

— Она все верно сказала, наш дар может показаться сладостным, но он опасен и требует большой ответственности.

Я осознала это еще в детстве, поэтому и не использовала ее, и не раскрывала свой секрет. Даже в академии выбирала те предметы, где не требуется магия. Взяла лишь курс по медитативным практикам, главной задачей которых было наладить внутренние потоки магии и прийти к душевной гармонии, что и требуется для обладателя подобной силы.

— Я знаю, что ты раскрыл тайну драконов, но не оставил ни одной подсказки в нашем мире, — перехожу я к главному вопросу, из-за которого и вызвала его.

Мужчина протяжно вздыхает, а его брови хмурятся.

— Значит, дело совсем плохо, раз ты пришла ко мне узнать этот секрет.

— Глава клана Шакс мертв, а его сын, мой… друг в опасности. Мы не знаем, где прячется наш враг и когда нападет.

— Все это началось, еще когда я был жив. Я не знаю, кто стоит за всем этим и какую цель преследуют, но вам точно следует опасаться семейство Блэк, они точно замешаны в этом, — предупреждает Эрнест.

— Значит, и Нейт причастен к смерти главы, — с грустью шепчу я.

— Ты про юного господина Натаниэля?

— Да, про него, именно он подкинул мне твое завещание.

Дед задумывается:

— Он был совсем ребенком, когда я видел его в последний раз, но именно его матери я доверил свое завещание, она была урожденной Шакс.

— Насколько я знаю, его мать мертва и довольно давно.

— Ох, знал же, что они погубят это дитя, — грустно вздыхает он. — Натаниэль хороший малый, он перенял лучшие черты матери, но все могло перемениться под влиянием гнусности его отца. Будь осторожна с ним.

Я прислушиваюсь к его словам, ведь сама имею схожее о нем мнение.

— Драконы — могущественные существа, одолеть из непросто, лишь доверие может погубить их.

— Как отца Тея, — шепчу я. — Он доверял не тому человеку.

— Нож в