Сойти с ума (СИ) - Форст Мира
– Спасибо, Геральд! Ты настоящий хиромант, – поблагодарила графиня счастливого от похвальбы старикана и отправилась дальше.
Для составления гороскопов вместо шатра эльфы соорудили шалаш из длинных ивовых прутьев.
– Ты гороскоп составляешь? – спросила Изабель Бригитту, так как в шалаше в эту минуту никого больше не было.
– Могу попробовать, – согласилась Бригитта.
– Только на каждый день! – предупредила черноокая красавица. – И не такой, как ей! – зыркнула она на появившуюся Молли.
– Договорились, – вошла в азарт графиня Янссен, взяла для создания нужного образа с березового пня прозрачный шар и приступила к обязанностям оракула. – Созвездия показывают – тебе, Изабель, не стоит больше надевать коротких платьев на уборку снега, а во время дежурства в погребке не сыпать в чашку чая Геральда соль вместо сахара.
– Класс! – захлопала в ладоши эльфийка.
– Теперь мне! – оттолкнула Молли подругу.
День пролетел для Бригитты быстро, насыщенно. Никогда она еще не участвовала в таком абсурдном, но таком веселом и увлекательном гулянии – это как смотреть на детали картины и видеть мазню, а объять полотно целиком – чудо как хорошо!
А к вечеру состоялся самый настоящий праздничный пир с последующими зажигательными плясками.
Интересно, как бы Чарон себя вел? – думала Бригитта, подложив руку под щечку. – Наверное, ворчал бы, что попусту тратит время на глупости. Она вспомнила, как герцог скатился с горы в медном тазу в компании белого медведя. А может, сегодня он тоже повеселился бы от души вместе со всеми? Вместе с ней?
Девушка лежала в мягкой постели одной из дворцовых светелок, выделенной для нее королевским бастардом. Давно уже в свои права вступила черная ночь, но гулянка в эльфийском поселении не заканчивалась. Бригитта улыбалась, слыша хохот, визги и неслаженную барабанную дробь. Шум не мешал проваливаться ей в сон и совсем не мешал спать, а вот утренний плач младенца разбудил.
Сын Миара, – догадалась девушка. Мальчика она еще не видела. Миар на время праздничных гуляний отправил его с двумя няньками в смотровую башню, похожую на ту, что стояла в восточном поселке.
– Стены башни поглощают шум с улицы, – пояснил ей эльф, – малыша ничто и никто не потревожит там.
Бригитта привела себя в порядок, оделась и вышла на свежий воздух. Поселок спал. Мальчик больше не плакал. И стояла такая тишина, какая присуща лишь лесу. Тишина, разбавляемая переговорами птиц и скрипом деревьев.
Хорошо вчера порезвились, – обозревала графиня полнейший бардак. По всей площади валялись и смешивались с кружочками конфетти оплывшие свечи, лопнувшие шарики, фантики с предсказаниями, запутанные клубки и потерянные рукавицы. Картонные гирлянды уже не опоясывали мохнатые кедры, а болтались обрывками на вечнозеленых ветвях. С праздничного стола не убрали посуду, и остатки еды прилипли к ее стенкам, для пущей затверделости еще и прихваченные ночным морозцем.
Ночи пока оставались холодны, но вот утром, днем уже ощущалось приближение весны, тепла. С кривых сосулек стремились к земле водяные капли, из снежного покрова выглядывали первоцветы, кора дерев становилась ярче, птицы перестали таиться и звонко щебетали, а солнце задерживалось все дольше и дольше, увеличивая световой день.
– Познакомить тебя с моим сыном? – вышел на крыльцо Миар.
– Еще спрашиваешь! Конечно, – улыбнулась Бригитта эльфу.
Прошло семь дней, и графине Янссен совершенно неожиданно довелось познакомиться еще с одним младенцем.
Доббин возвращался с очередной вылазки за провизией. На этот раз на телеге. Снег стал активно таять, так что сани почистили, смазали и убрали под навес до следующей зимы.
– Аделина? – изумилась девушка, завидев, кто сидит в повозке рядом с Доббином Модсли.
Жена Эрниса напевала песенку, баюкая ребенка, завернутого в цветастое одеяльце.
Глава 15. Золотые прииски
Генерал Волфуорт вел войско к золотым приискам обходным путем – горными тропами, минуя населенные пункты. С учетом остановок на привалы и ночлеги, район рудников они должны будут достигнуть через трое суток.
Леопольд с основными силами все же не пошел. Посчитал более целесообразным отправиться к слюдяной долине. Герцог с решением короля был полностью согласен. Государь выехал открыто, так что шпионы северян донесут куда надо, что план сработал и южане трясутся за долину.
Чарон бывал на рудниках и примерную диспозицию представлял. Штольни, уходящие в глубину на уровень до семидесяти метров, охранялись постоянным гарнизоном из двух отрядов и неплохо защищались внешней оборонительной стеной. Но имелись там и слабые места. Прежде всего, гора, примыкающая вплотную. При желании и хорошенько изловчившись, с ее уступов вполне можно было перебраться через стену. И подход со стороны реки, где артели промывали массы породы в специальных лотках. Герцог рассчитывал, что сейчас этот путь не используется, и у северян не будет возможности перехватить кого-то из работяг. В зимнюю пору из гражданского населения на приисках обычно находились лишь семьи гарнизонных. Рабочих артелей в это время года там нет, так как на зиму добычу и обработку золота останавливали.
Прииски давали до десяти тонн самородков в год и позволяли пополнять ювелирные и банковские запасы Югтауна. Когда Чарон побывал в штольне впервые, его удивило насколько легко можно найти золото, удивило, что драгоценный металл лежит в земле практически в чистом виде.
– А мне вот интересно, – переговаривались между собой солдаты, скрашивая разговорами долгую и утомительную дорогу, – почему золото бывает белым и желтым?
– Ты чего, Линдт!? – засмеялся молодой Грозд Барфилд. – Оно не только белое и желтое. Есть красное, розовое, серое, черное. А может и еще какое бывает.
Грозд, выпускник военной Академии прошлого года, выглядел настоящим дохляком, что не помешало ему стать капитаном одного из отрядов. Эрнис, тренировавший курс Барфилда, отмечал потрясающую выносливость парня и его гуттаперчевую верткость. Ни одному сильному сопернику ни разу не удалось в спарринге положить тощего блеклого Грозда на лопатки.
– Это как? – заинтересовался солдат. – Слиток розового цвета? Какое ж это золото?
– Дубина ты, Линдт! – засмеялся Барфилд. Засмеялся не зло, не обидно. – Желтым золотом называют металл с добавлением серебра и меди, белым – с платиной и палладием, красным – с медью, розовое – это примесь меди и серебра, серое – сплав золота, серебра и стали, а черное – когда в золотую крошку добавляют кобальт и хром.
– О как! – подивился не только Линдт, но и другие. – Умный ты, Грозд.
Ум Барфилда отмечал и король, который имел привычку лично знакомиться с перспективными учениками. Вкупе оценки Эрниса и Леопольда повлияли на окончательный выбор генерала, кого поставить старшим на отряд, капитан которого ушел на заслуженную пенсию.
– Дали бы возможность унести мешок с приисков, – мечтательно высказался Линдт.
– Кто тебе мешает мешки-то уносить? Хоть десяток. Вот если бы ты золото собрался с рудников вынести…, – подколол солдата Эрнис.
Вокруг засмеялись и стали вспоминать различные «золотые» байки.
– Говорят, одного капитана гарнизона с приисков повесили. Во время аудиенции с королем он все время молчал, боялся, что король заметит в его рту золотой запас.
– Жена моего брата выпрашивала у него золотого ретривера, а когда он спросил ее, почему именно такой пес, дуреха ответила, что он золото будет искать.
– А меня жена на рыбалку не пускала, каждый раз скандал. Так я в окунька пойманного колечко золотое запихнул. Жена рыбину ту разделывала, да колечко и обнаружила. С тех пор моя благоверная рыбалку полюбила и ни словечка супротив.
Герцог не слишком вслушивался в солдатскую болтовню. Он пристально следил за окрестностями и думал о Бригитте, время от времени поглаживая небольшой шрам от укуса. След остался между большим и указательным пальцами, куда девчонка укусила его, когда он вез ее в распределитель к скаженным.
