Человек для зверя - Каролина Веста
Волки начали пытаться атаковать её по очереди. Однако Кэролайн с помощью своих сил откинула их от себя. Она чувствовала себя намного слабее, чем когда впервые встретилась с Максимом. Она потеряла опору, а ногах, падая на холодную мокрую землю. Колени больно ударились. Кэрол подумала, что если в итоге выживет, то все её тело будет в синяках. А сама она не будет вставать с кровати целый день.
Волки неуверенно ходили вокруг, но близко не приближались. Кэролайн чувствовала их смятение и страх. Они не понимали, что происходит. Почему вдруг их откидывало от неё.
Кэрол начинала чувствовать, как её сознание уплывает. Всё-таки удар головой был слишком сильным. Она ели оставалась в сознании.
В какой-то момент, перед ней выпрыгнул большой черный волк. Кэролайн сразу узнала его. Максим. Это был он. Последние силы, что уходили на то, чтобы оставаться в сознании наконец иссякли и Кэрол потеряла сознание.
Лилианна успела её подхватить, оказывается она тоже была здесь. Когда Максим и Виктор внезапно вернулись, они сразу начали искать Кэрол. Оказалось, что, когда Каприо и Харитонов вернулись в поселении, был хаос. Богдан и другие его поддерживающие оборотни подожгли пару домов. А в нескольких, которые пытались их остановить выстрелили. Оборотни, конечно, имеют хорошую регенерацию, но на это требовалось время. Особенно если тебя подстрелили. Это и слышала Кэрол.
В основном, Богдану удалось осуществить свой план, потому что он застал врасплох всех. И Харитонов старшего, и младшего. Пока Дмитрий занимался эвакуацией жителей и попыткой понять, что произошло, Богдан поймал Кэролайн. Благо Каприо и Харитонов успели вовремя.
Максиму казалось, что его сердце выпрыгнет из его грудной клетки. Когда он увидел в каком состоянии находится Кэролайн, Макс хотел убивать. Он яростно зарычал и бросился на врагов. Разобраться с ними для Харитонова было не трудно. Его зверь всегда был сильным. Поэтому многие и хотели быть в его стаи, они чувствовали мощь альфы.
Он никого не убил, потому что знал, что они нужны для допроса и доказательств. Хотя зверь внутри бушевал и требовал крови. Максиму пришлось приложить ужасно много усилий, чтобы сдержаться. Богдан сопротивлялся ему до последнего. Однако сдался, когда Харитонов прикусил его шею, зафиксировав его положение.
Он зарычал, высвобождая ауру Ин'Таина, заставляя Богдан обратиться обратно в человека. Всех привели в поселение, в особенный дом для допросов. Стая Харитонова тоже обратилась в людей. Одевшись, Макс встретился с Лео.
— Готов? — спросил Каприо.
Максим задумался. Все его естество хотело быть сейчас рядом с Кэролайн. Он успел узнать от матери, что с ней всё в порядке и Лилианна сейчас с ней. Волк внутри слегка успокоился, но всё ещё волнительно перебирал лапами внутри.
— Думаю я сначала проведаю Кэрол. Вдруг она пришла в себя, — Каприо усмехнулся на слова Максима, но понимающе кивнул.
— Я пока поговорю с Богданом наедине, если ты не против, — по Лео было видно, что ему это было нужно. Друзья детства, как никак. Максим кивнул и поддерживающе пожал его плечо. Он не мог представить, чтобы делал на месте Каприо. Предательство друга детства, того кого ты знал всю жизнь — это тяжело.
Когда Максим вошел в комнату, в которой лежала Кэролайн, врач уже успел её проведать. Он сказал, что у неё небольшое сотрясение и возможный перелом ноги. Чтобы всё сказать точно, ей нужно будет приехать в больницу. Врач оказал девушке первую помощь и сделал всё, что мог. Лилианна уже договорилась с ним, что завтра с утра они сразу же поедут в ближайшую больницу. Его мама тоже была здесь, она поддерживающие обняла своего сына и вышла, давая ему время. Лилианна также вышла, оставляя Максима наедине с Кэролайн. Однако перед этим она остановилась и поблагодарила его за спасение сестры. Харитонов кивнул. В душе он надеялся, что Лили хоть немного смягчила своё отношение к нему. Она была семьёй Кэролайн. Её приоритетом. Максим видел, как Лилианна важна для неё.
Он присел рядом с кроватью, на которой лежала его пара. Теперь он был абсолютно уверен в этом. Как же он был глуп, что не замечал этого раньше. Но даже если бы она не была его парой, он бы все равно выбрал быть с ней. Харитонов тяжело вздохнул. Он не понимал, когда успел так сильно влюбиться.
Его сердце разбивалось, когда он видел Кэролайн в таком состоянии. Вся в синяках, ранах, перевязанная бинтами. Он бережно убрал волосы с её лица, целуя её в лоб. Он был рад, что успел вовремя. Однако его волк внутри был готов рвать и метать, представляя, чтобы было, если бы он опоздал.
Кэролайн нахмурилась и медленно открыла глаза. Увидев Максима, она улыбнулась. Он взволнованно заметался.
— Как ты? Тебе больно? Может ты хочешь воды? Стоит ли позвать врача?
Оборотень буквально засыпал её вопросами. Кэролайн мягко рассмеялась.
— Ай, — ребра заболели от сильного смеха. Она попыталась сесть и Макс поспешил ей помочь с этим. Он положил подушку ей под спину, чтобы ей не было тяжело сидеть.
— Спасибо. С Лили всё в порядке? С поселением?
— Да, со всеми кроме тебя всё хорошо. Пара людей пострадали, но им уже лучше.
— Со мной тоже всё хорошо. Это, — она кивнула на свои синяки. — пустяк.
Максим недовольно нахмурился. Ему не понравилось отношение Кэрол к своему телу.
— Это не пустяк. У тебя сломана нога и сотрясение. Всё из-за меня. Мне очень жаль, — Харитонов ненавидел себя за то, через что пришлось пройти Кэролайн из-за него.
— Это не так, — она сжала руку Макса. — Ты не виноват в том, что Богдан псих.
— Спасибо тебе, — оборотень улыбнулся. Однако внутри он все же считал это своей ответственностью. Он уже решил, что, встретив Кэролайн, завяжет с тем, как жил в прошлом. Теперь ему это было не нужно. Максим чувствовал, что готов изменить всю свою жизнь. То, как он жил раньше его не устраивает.
— Я хотел сказать. Возможно, сейчас не время, но, — Харитонов неловко прокашлялся. Он никогда не предлагал никому отношения. Оборотень до этого и не был в серьезных отношениях. Кэролайн первая с кем ему захотелось быть. — Ты мне нравишься. Очень нравишься. Я думаю, что влюбился в тебя, — он почувствовал, что его щеки и уши заалели. — Если ты не против, я бы хотел, чтобы мы стали парой.
— А мы разве уже не встречаемся? —
