Мой первый, мой истинный - Марина Эльденберт
Мирабель слушала не перебивая, но этот момент заинтересовал ее особенно. Это была бы не Мира, если бы не заинтересовал!
– Значит, одна из нас может стать его парой? – она даже подалась вперед, ее глаза засветились мечтательным восторгом.
– Не совсем, – решила я сразу порушить воздушные замки, воздвигнутые сестрой в ее грезах. – Хуан убежден, что уже встретил ее. Свою истинную, избранную… Как еще ее назвать?
– Ее? – вновь прищурилась Мира.
– Меня.
Верите Мире?
Глава 15.3
Зная, что Мирабель нравится Хуан, я ждала, что тут она точно вспылит, но сестра лишь удивленно заморгала.
– Почему – тебя?
– Говорит, что понял это по запаху.
Мирабель нахмурилась, пожевала губами, будто над чем-то раздумывая, а после выдала:
– Ладно, ты победила.
– Победила? – подозрительно переспросила я.
– Да. Хуан твой. Хотя, видит Владыка, я пыталась сделать все, чтобы он обратил на меня внимание. Но кто же знал, что я пахну не так приятно.
– Может, не стоит использовать столько лака для волос? – подсказала я.
– Точно, – пробормотала Мирабель, покусав большой палец – она всегда так делала, когда решала какую-то сложную задачу в своей голове. – Но если наша ба была такой же, значит, и я, и Вероника вполне способны встретить своих вервольфов!
Я мысленно схватилась за голову: думала, Мира наконец-то оставит идею привлечь вервольфов, но, кажется, это бесполезно. Она продолжала витать где-то в своих мечтах.
– Вероника замужем, – напомнила я.
– Разве это преграда для настоящей любви?
– Разве это любовь? – вырвалось у меня. – Ему нравится мой запах – это все.
Разве можно построить отношения с кем-то просто потому, что тебе нравятся его поцелуи? Поцелуи, конечно, важная часть, но не основная.
Мира посмотрела на меня внимательно и поинтересовалась:
– То есть ты Хуана не любишь?
– Я его даже не знаю! Ни его, ни его брата.
– Тебе больше нравится Даниэль! – ткнула в меня пальцем сестра.
– Это не так, – замотала я головой.
– Так, – усмехнулась Мирабель. – Как такое возможно?
– Что именно?
– Если ты пара Хуана, тебе должен нравиться только он. А если тебе нравится Даниэль, значит, здесь какая-то ошибка.
– Это все сплошная ошибка, – сдалась я. – Я не волчица, а человек. Я не могу быть парой Шана!
– Шана? – еще больше оживилась Мирабель. – Это его настоящее имя? Не волнуйся, я ничего не скажу родителям. Но тебе стоит разобраться в своих чувствах, прежде чем что-либо обещать Шану.
– Кто бы говорил! – огрызнулась я. – Та, что водит Артурио за нос.
– Я ему ничего не обещаю, – не обиделась сестра. Не просто не обиделась, а убежала из комнаты в приподнятом настроении.
Я же пожалела, что все ей разболтала, особенно о своих противоречивых чувствах, но теперь уже ничего не поделаешь. Я вообще не знала, что буду делать. Я ничего Шану не обещала, это он обещал, что не станет заставлять меня, принуждать к чему-либо. Но при этом дал понять, что… Что? Что без меня не уедет? Как работает эта парность у вервольфов? И что делать с тем, что я человек?
Об этом я думала целый день, проживая свою обычную жизнь. Об этом, а еще о Шане. И, в чем мне было стыдно признаваться даже самой себе, о его брате. Утром я первым делом проверила свою стопу, но на ней остался лишь аккуратный розовый след от пореза, который грозил превратиться разве что в незаметный шрам. Выглядел он так, словно я распорола себе пятку не вчера, а полгода назад. Но я думала не о каком-то шраме. Меня преследовали воспоминания о том, как старший Рамирес зализывал порез. Память раз за разом подкидывала этот момент, заставляя щеки вспыхивать. Ко всему прочему, я начала фантазировать, представлять, как Даниэль ведет языком выше и выше по ноге, ласкает щиколотку, икру, под коленкой. От подобных мыслей стало настолько жарко и стыдно, что пришлось бегать, плескать холодной водой на лицо.
Не удивительно, что мне сегодня не читалось, радиопередачи проходили мимо меня, а работу по дому я выполняла механически, не задумываясь. Ждала вечера, чтобы понять, придет сегодня Шан или нет. Еще немного переживала: расскажет ли родителям Мирабель, что нас ночью похитили? Папа и мама, и вообще все наше семейство вело себя как обычно. Получается, они и правда все проспали. Поэтому к вечеру я окончательно успокоилась и расслабилась. Убеждая себя в том, что все будет хорошо. Близкие ни о чем не узнают, а Шан и его брат разберутся с Атласом.
Еще больше мне хотелось, чтобы Шан снова поцеловал меня. Как тогда, на кухне. Страстно. Нежно. Ярко. Чтобы стереть фантомные следы «лечения» Даниэля. Забыть их.
Может, поэтому я так обрадовалась, услышав стук в заднюю дверь, когда я мыла посуду после ужина. После вчерашнего я теперь проверяла все двери и закрывала их на замки, пусть даже что-то мне подсказывало, что подельников Атласа подобное не остановит, да и стучаться осторожно они не станут. Но на всякий случай все равно делала это.
Отодвинув в сторону занавеску, увидела Шана и тут же впустила его в дом.
– Привет! Как дела?
Он не ответил, шагнул на кухню. Мрачный. И я поняла, что дела не очень. По его взгляду, по напряженной позе. Он смотрел так, будто вот-вот был готов обернуться волком.
– Что-то случилось? – обеспокоено спросила я. – С тобой? Или с братом?
– С братом… – то ли повторил он, то ли ответил, поймал мой взгляд, заставляя смотреть ему в глаза. – Что у тебя с моим братом, Изабель?
Глава 15.4
– Э-м-м, – протянула я, быстро-быстро заморгав. – В каком смысле?
Первое, что пришло в голову, так это мои мысли о Даниэле. Но о них никто не знал. Ни Даниэль, ни Шан, ни даже Мира. Значит, Шан говорит о чем-то другом, о чем я, судя по его мрачности, должна была угадать. Потому что вервольф выждал долгую паузу, прежде чем дать мне подсказку:
– В том самом.
– Я тебя не понимаю,
