Негодная певица и некромант за клавесином - Мстислава Черная
— Сколько пафоса, — ляпаю я.
Насколько я поняла, Дан обязан научить меня основам профессии. Сдав экзамен, я смогу начать самостоятельную практику. Сеньорита Мия предлагает “постижение азов” — это о чём? Стать целительницей я точно не смогу — в лучшем случае я получу шанс проскочить первый курс в академии и поступить сразу на второй.
— Карин, ты, кажется, ещё не ориентируешься, — вмешивается Дан. — Предложение уникальное. Сеньорита Мия брала уроки магии жизни…
— Сеньорита Мия заинтересована в изучении моей энергетической структуры, а не в моём обучении, — отрезаю я. — “Азы” понятие настолько размытое, что обсуждать просто нечего. Сеньорита, я ещё раз благодарю вас за заботу и гостеприимство.
Возможно, я совершаю ошибку. Магия жизни — это исконно эльфийское искусство, особое искусство, превосходящее человеческое целительство. Обучиться магии жизни всё равно что получить билет в бессмертие, не зря же возраст в пяток веков для эльфов считается ранней молодостью. Сказки? Преувеличение? Правда?
Правда заключается в том, что своих секретов эльфы людям не раскрывают, ни людям, ни смескам.
И вообще, целительство при всей его практической очевидной пользе мне не интересно, а некромантия влечёт.
— Благодарю за заботу о моей ученице, сеньорита Мия, — прощается Дан и подаёт мне руку.
Я с радостью вкладываю пальцы в его ладонь.
— Мне стоит поднять вопрос о церемонии посвящения в гильдии? — бросает она нам вслед.
Зачем Дан с ней связался? Она показалась мне очень милой при знакомстве, но сейчас она мне неприятна. Хотя… Если она подозревает, что Дан убедил меня принять участие в смертельно опасном ритуале, то её понять можно.
— Почему бы и нет? — равнодушно откликается Дан.
Несмотря на ранний час, на улице нас ждёт экипаж. Дан помогает мне сесть, забирается следом и, как только кучер захлопывает дверцу, устало откидывается на сиденье.
— Я доставила тебе неприятности.
— Карин, у тебя есть около получаса, чтобы принять окончательное решение. Ты действительно готова продолжать?
— Да, Дан, — я отвечаю мгновенно.
Моя уверенность его явно не радует, но Дан не спорит, не предлагает мне подумать ещё раз.
В салоне висит тягостное молчание, пока экипаж не останавливается и Дан жестом не приглашает меня выходить.
Зачем-то мы снова на кладбище.
Глава 37
Спустившись на мостовую, я догоняю Дана у самой калитки. Он стоит, смотрит на окольцовывающую кладбище стену, на запертую калитку и всё больше мрачнеет. Не знаю, на что он смотрит. С виду стена как стена. ничего не изменилось. Дан вглядывается в энергетическую структуру?
Вот же…
Мне нравилось разучивать заклинания. Рассматривать переплетение энергетических линий было откровенно скучно, и хотя я практиковалась, особых успехов не достигла. Я сосредотачиваюсь и едва не слепну.
Шарахнувшись назад, я зажимаю глаза ладонями.
— Карин?
— Я в порядке. Не стоило смотреть на стену.
До сих пор я видела только очень простые энергетические структуры. Стена же насыщена чарами, и сияние магии меня буквально ослепило.
Я осторожно опускаю ладони, открываю глаза. Я больше не вижу энергетические линии.
— Карин…
— Извини, я не подумала, что это может быть опасно.
— Временами ты как ребёнок, — вздыхает он.
— Мне жаль.
Мне жаль, что я доставляю неприятности. За то, какая я есть, я не извиняюсь. Какой смогла, такой и стала. Шаг за шагом я буду учиться и становиться лучше.
— Нет, Карин. Это снова моя ошибка как учителя. Я должен был разобраться, что ты умеешь, а где есть пробелы, тем более Лео меня предупредил, что у тебя очень странная подготовка.
— Наверняка ты привык работать с более подготовленными учениками.
Дан игнорирует мою попытку смягчить и резко меняет тему:
— Вчера я закольцевал защиту кладбища, чтобы никакие некротвари не вырвались в город, и защита цела, но её явно взламывали снаружи. Мне очень не нравится то, что я вижу. Защиту взломали, но почему-то не сняли. Я вообще не понимаю, зачем кому-то могло понадобиться взламывать контур и создавать некротварей. Карин, я предлагаю тебе ждать снаружи.
Не место спорить.
— Хорошо, если ты считаешь, что так будет лучше.
— Да, так будет лучше. Карин, вернись в экипаж.
Я киваю, но бежать обратно не тороплюсь. Нет, я не собираюсь нарушать то, что сказал Дан. Я собираюсь хоть одним глазком заглянуть в неведомое. Дан замечает моё любопытство и понимающе усмехается. Правда, усмешка невесёлая, а под глазами — на уличном свете особенно заметно — густая синева.
Сняв защиту, Дан отпирает калитку.
— Оу… — вырывается у меня, когда я, привстав на цыпочки, пытаюсь заглянуть Дану через плечо.
— Карин, тянуть шею не обязательно, — Дан сторонится, открывая мне обзор.
— Спасибо.
Я не пытаюсь сделать шаг вперёд, понимаю, что это может быть опасно, хотя никаких угроз не вижу. В отдалении через холмик перебирается очередной скелет.
Из травы вытягивается змееподобный корень, только морды на конце не хватает.
— Хочешь его ослабить? — предлагает Дан. — Тебе не нужно уничтожать его, как вчера, не перенапрягайся, но лёгкое усилие пойдёт на пользу.
Отказываться… глупо. Я подозреваю, что я мешаю Дану, не зря же он решил меня отослать. Но раз он предлагает, наверное, он знает, что делает. Прислушавшись к ощущениям, я начинаю втягивать в себя силу очень тонким ручейком. Пусть дольше — зато безопаснее. Очень быстро ручеёк словно сам собой расширяется, и я с удивлением понимаю, что теперь я способна пропускать через себя гораздо больше энергии, чем раньше.
А ещё начинаю различать, что меня окружает два вида энергии — живая и некротическая. Мне одинаково подходят обе.
Я бью по высунувшемуся чудовищу и снова тяну в себя силу, но не из окружающего пространства, а из чудовища. Надеюсь, вчерашний опыт не повторится в плохом смысле слова — я не осяду на мостовую и Дану не придётся тащить меня на руках, хотя мне и было приятно.
— У меня… получилось.
Чудовище стремительно высыхает, разваливается и оседает горсткой пыли.
— Я же сказал не перенапрягаться!
— Мне кажется, я ещё одного осилю… — я вопросительно смотрю на Дана, ожидая, что он скажет и всем своим видом показывая, что не напрягалась.
Он с подозрением прищуривается, будто не доверяет моим словам, но не спорит и медленно кивает в знак согласия. А вот продолжать не разрешает, что, наверняка, правильно:
— Нет, Карин. Лучше смотри, — Дан поднимает руку ладонью вверх.
