Леди Феникс 2, или Обещанная темному дракону - Ксения Лита
– У меня нет наследников. После моей гибели корона перейдет к Мартину, и, возможно, он снова обретет разум.
– Возможно?
– Никто не дает гарантий. В лучшем случае, Мартин станет новым королем, в худшем – Дракориж потеряет короля-дракона и своего защитника.
– У меня голова кругом, – потерянно прошептала я. – Одно знаю точно – я не хочу тебя терять.
Алекс не ответил, затащил меня к себе на колени и обнял, прижимая к своей груди.
– Я тоже этого не хочу. У нас еще есть время. Время найти, как защитить тебя.
– И тебя, – заявила упрямо. – Нас.
Дракон мне достался еще упрямее, поэтому он ничего не ответил. Попытался поцеловать, но я увернулась.
– Алекс, я не хочу, чтобы мы изображали Ромео и Джульетту.
– Кто это?
– Герои одной пьесы. Истории. Они умерли ради любви. Я так не хочу.
– Я сделаю все, чтобы ты жила, Даша. Чтобы разорвать этот круг.
Мое имя меня отрезвило. Не в смысле, что дракон так меня не называл. В последний час он называл его особенно часто. И шептал, и говорил, и рычал. Но стукнуло меня осознанием именно сейчас.
– Гвен это сделала, – пробормотала я. – Она прекратила мои перерождения, как-то себя защитила.
– Гвендолин умерла, – напомнил Алекс, нахмурившись.
– Знаю, – махнула я рукой и поспешила поделиться своей мыслью: – Но самый первый феникс пришла из другого мира. Она как-то разорвала пространство между мирами. И это же сделала Гвен. Все фениксы перерождались на Эфоре, но Гвендолин отправила себя в мир без магии. На Землю.
Чем дальше я говорила, тем более правильнее мне казалась моя догадка. Не просто правильной – единственно верной.
– Я должна увидеть ее жизнь. Точнее, смерть. Там все ответы.
Вот честно, я бы после такой речи пошла за собой куда угодно, но дракон все равно ответил:
– Нет.
– Опять? – нахмурилась я, Алекс же ссадил меня с колен и поднялся. Теперь он башней возвышался надо мной.
– Я повторю это сотню раз, если понадобится.
– Это один раз! Одна жизнь!
– И он может закончиться твоей смертью. В любой момент.
– Но там есть ответы.
– Найдем их другим путем.
– Другого пути нет!
– Ты невыносима, – прорычал дракон. – Нет. Это мое последнее слово.
Говорят, что есть ссоры, которые заканчиваются в постели. Но, кажется, пора уже привыкнуть, что у нас с Алексом все наоборот.
Вот и сейчас наше перемирие кажется каким-то сном. Иллюзией. Будто и не было ничего: ни откровенных признаний, ни нежных слов, ни чувственной близости между нами. Мы по-прежнему привязаны друг другу, но с тех пор почти не разговаривали. Точнее, с моей стороны, конечно, были попытки поговорить. Вроде:
– Ты же говорил, что не хочешь терять время?
– Я и не теряю. Я его продлеваю – время твоей жизни.
– В той умной книжке из библиотеки в Наире было сказано, что я все равно умру от переизбытка силы.
– Это мы еще посмотрим.
Что он задумал, я не знала. Потому что твердолобый дракон отказывался делиться со мной информацией. Даже чувства вновь запер на замок. А к моим переживаниям по поводу собственной судьбы добавились еще и переживания по поводу Алекса. Это же надо придумать – убиться ради возвращения брата!
Помимо этого я начала чувствовать свою силу. И совсем не так, как было до дурацкого зелья. Больше. Сильнее. Ярче. Я будто была новорожденной бабочкой, выбравшейся из кокона и расправляющей крылья. Иногда казалось, что это даже не метафора – я словно чувствовала крылья за спиной. Такие мощные. Красивые. Сотканные из магии и огненной силы. Внутри меня будто разгоралось солнце, пока теплое, но готовое в любой момент взорваться звездой и уничтожить все вокруг.
Это пугало. Пугало, во что это все может вылиться. Возможно, поэтому я сильно злилась на Алекса и на саму себя. За то, что теряла время, не обращаясь к памяти Гвен. Но дракон ясно дал понять, что не позволит мне заглянуть в прошлое, а чем обернется прерванная медитация, не мог сказать никто.
Он же не отходил от меня ни на шаг. Может, поэтому, когда Мадлен пришла и попросила поговорить с ней наедине, я не отказалась. У его величества были какие-то важные дела с Вильгельмом и еще какими-от вельможами, но он посмотрел на меня, будто спрашивая взглядом, хочу ли я этого. Я, если честно, не хотела Мадлен видеть, не то что с ней разговаривать. То, что никто не смог доказать, что именно она тогда «толкнула» нас с Янисом с башни, не отменяло ее причастности.
Как и взгляда тем же вечером, когда мы с Алексом появились на ужине. То ли что-то изменилось между нами, видимое даже для других, то ли служанки Орсуса сообщили хозяйке о следах нашей любви на простынях. О том, что Мадлен могла подглядывать и подслушивать с помощью стен замка, мне думать не хотелось. Но, когда мы пришли, она окатила меня такой злобой и ненавистью, что я поежилась. В тот раз леди отвернулась, сжав губы до побеления, а после я не видела ее несколько дней. Подумала, что она даже «упрыгала» в столицу. Оказалось, что нет.
– Я поговорю с леди Мадлен, если вы не против, ваше величество.
– Уверена?
– Вполне. Нам есть что обсудить.
– Возвращайся поскорее, – приказал Алекс. Это хорошо, что поскорее. Это не «пять минут, время пошло».
Я не представляла, о чем она хочет со мной поговорить. Но в моей голове практически сразу созрел план – будто лампочка зажглась. Мадлен мне не друг, она пыталась меня убить, но и это можно использовать. Сказать, что я нырну в воспоминания Гвендолин, и, возможно, это меня убьет. Уверена, она от радости запрыгает до потолка. Либо прибьет меня втихую и скажет, что я сама.
Я рисковала, знаю. Но моя жизнь на Эфоре и так сплошной риск.
Коридоры волшебным образом перетасовались и через несколько поворотов мы оказались в уютной гостиной. Здесь стояли диваны и кресла, письменный стол со стулом, в камине, согревая, ярко пылало пламя. В интерьере, в атмосфере, чувствовалась женская рука. Это место явно принадлежало Мадлен или…
– Это кабинет моей матери, – объяснила она, а я обернулась. К рыжей лучше спиной не поворачиваться. Так безопаснее.
