Попаданец для драконши - Алиса Рудницкая
— Так что же, собственно, это были за планы? — заинтересовался я.
— Как ты сам понимаешь, могло быть два исхода, — пояснила мне Ласла. — Первый — если бы ты согласился на принятие короны. В нем имелись свои плюсы и выгоды — и оплата кредита, и хорошие сделки… однако увы, ради тебя я не готова была бы отступить от своего взятого курса. и всеми силами попыталась бы выставлять тебя в плохом свете до тех пор, пока либо народ бы не взбунтовался и не попросил меня вернуться на трон, либо ты не покончил бы с собой, показав свою слабость.
Мда… хорошенькая же судьба. Слава свету… тьфу, то есть богу… или все же свету? В общем, слава свет-птице, раз уж я здесь, что я выбрал не этот вариант. Но даже при жестокости плана я оценил его хитроумность.
— Мне этот вариант не особенно нравился, потому я старательно запугивала тебя, — усмехнулась мне Ласла. — Уж прости… мне легче было бы, если бы ты меня ненавидел, чем если бы пришлось втянуть тебя в нечто такое. Второй вариант был у меня готов на случай, если бы ты просто зачитал речь. Разумеется, нам бы мало кто поверил и тогда на меня посыпались бы покушения — я и так достаточно долго испытывала терпение других королей. План же был прост — полная боеготовность и постоянный контроль. Потому я и наметила рыцарский турнир так скоро — мне нужно было сосредоточить в замке как можно больше опытных воинов, чтобы предотвратить мятеж. И когда бы они совершили первое покушение — я бы предала это огласке. А потом еще и еще… до тех пор, пока им бы не надоело и это они не начали бы казаться дураками в своих попытках меня убить. Все просто.
— Да, Ласла… Все же… ты меня поражаешь.
— Я же королева, — кивнула она. — Интриги при дворе учишься плести с детства. Сначала что-то мелкое… потом все крупнее и крупнее. Это как игру в оджу — выигрывает тот, кто знает больше комбинаций и знаком с вариативностью событий.
— И что же мы будем делать теперь? — стоически решив отложить расспросы об интересной местной игре на потом, спросил я. — Что из-за моей речи изменилось в плане?
— Не знаю есть ли у вас такая традиция или нет, но у нас когда войско идет в последнюю битву, на смерть со всем отчаяньем и злобой, то они поджигают знамена, — сказала Ласла. — И частенько враг бежит, понимая, что сейчас на него обрушится вся ненависть и горечь противника. Так вот, ты — поджег флаг, Ганс, и враги побежали. Я теперь — символ. Если меня убьют или попытаются устроить покушение в ближайшее время, то вспыхнет мятеж среди женщин, который обернется не в пользу мужчин. Потому мы будем делать то, что ты и сказал — стараться и доказывать всей кете, что я достойна носить корону. Конечно, из любого слуха будут пытаться раздуть скандал и сделать из меня посмешище… но обратная пропаганда тоже будет проводиться. Лучший, конечно, способ сейчас укрепить мои позиции — это сделать что-нибудь выдающееся… но у меня совсем нет идей. И пока они не появятся — будем просто стараться.
— Хочешь сказать, что мужчины смирились с фактом революции? — удивился я.
— Не все, но некоторые — смирились, — кивнула Ласла. — Лавандовый и льняной короли нас поддержали, рисы — тоже. На удивление согласился кофейный король… впрочем, у них ситуация особая, как и у нас, и им будет революцию провести проще. Сильно против лишь кизильники и гречи, остальные старательно сомневаются и будут смотреть по ситуации. Ну и смотри сам… лаванды, льняники, кофе и рисы будут всеми силами стараться, чтобы их женщины мирно пережили перемены, постепенно будут давать все больше и больше свободы, в их интересах не допустить восстания. Потому они будут поддерживать нас как могут.
— Хорошие новости, — улыбнулся я.
— Еще какие, — согласилась Ласла. — А теперь ешь давай. И хватит сутулиться.
Я послушно выпрямил спину и принялся за еду.
Ничего себе история. Ай да Ганс, ай да сукин сын, ай да постарался на славу! Голова у меня от внезапной победы закружилась и я улетел в облака. Заживу же теперь! Может, буду действительно окупать свое здесь проживание написанием речей и советами Ласле? А если вспомню что-то из своего мира, то смогу помочь ей совершить что-то выдающееся, вписать себя в историю.
Однако от мыслей о великом меня отвлек стук в дверь. Ласла вздохнула, отложила вилку и водрузила на свою голову маску.
— Войдите! — попросила она.
— Ух, ваше величество! — в дверь буквально влетела довольная лисица, и тут же заулыбалась еще шире, увидев меня. — А, завтрак в кругу семьи? Доброе утро, Ганс. Я с хорошими новостями.
— Сколько? — гулкий голос Ласлы из-за маски прозвучал заинтересованно и радостно. — Пять? Или даже четыре?
— Одно, мать твою, одно! — Лука подбежала к королеве и вручила ей картонку с приклеенной на нее бумажкой. — Не поверишь, но змеи сами были в шоке. Я даже заставила их еще раз все тесты провести при мне, но… одно, Ласла, всего одно! Как будто, тьма меня забери, мы не аферу провернула, а на день рождения всех пригласили!
— Вы о чем? — удивился я, не понимая, что происходит.
— Местные традиции, — пояснила Лука. — Не бери в голову…
— И все же я хочу знать, — решил настоять я.
— Ты не мог этого видеть, но в течение пира каждый из королей передал мне флакон, — пояснила Ласла. — Таким образом они выразили свое отношение к пиру и всему, что на нем произошло. Если кому-то что-то не нравится, они дают флакон с ядом. И на этот раз яд был один. Ну разумеется от гречей, от кого же еще.
— Да, остальные — чистейшая родниковая вода, вино, пиво, медовуха… и все — без яда. Ну ладно… кизильник как всегда подлил безобидный афродизиак, а роза добавил один редкий, но очень приятный дурман. Но это скорее так, мелкие ворчания чем ненависть.
— А не придумали что-нибудь новенькое? — спросила королева напряженно. — Давай все же еще сутки на исследования, а потом я их выпью.
— Выпьешь? — ужаснулся я.
— Да не беспокойся, у нас есть противоядие, —
