Случай в Березкино - Нина Юрьевна Князькова
– Какими судьбами? – Я старательно разбирал документы.
– Помочь приехал. Клыков нажаловался, что у вас тут совсем всё плохо, – он деловито прошел к столу и осмотрел объем работ. Потом серьезно поглядел на меня и покачал головой. – Станет невмоготу, уезжай к ней сразу. Чем дольше терпишь, тем сильнее будет тянуть.
Я кивнул. В первый час действительно было терпимо, но потом с каждой минутой я все сильнее желал очутиться рядом с Ариной. Просто уткнуться носом в ее шею и подышать счастьем хотя бы минуту. Это практически не поддавалось контролю.
Еще через полтора часа я понял, что больше так не могу и, оставив мужиков самих разбираться с авралом, отправился в школу. Насколько я знаю, у Арины сейчас последний урок, а потом она будет проверять какие-нибудь тетради. Я же за это время прогляжу документы, которые успел всучить мне Антон.
Окончания урока я ждал в коридоре школы и старался выглядеть как можно незаметнее, потому что все завидевшие меня учителя просто шарахались в сторону. Что поделать, инстинкты. Сейчас я максимально опасен для всех.
Когда прозвенел звонок, я отошел к окну, чтобы не мешать детям выбегать из класса. Они все равно меня заметили, но хоть не побоялись выйти из кабинета. Когда вышел последний ребенок, я вошел в класс и закрыл за собой дверь.
Арина сидела за столом и несколько отрешенно смотрела в окно.
– Устала? – Спросил негромко.
Она удивленно обернулась и пожала плечом.
– Нет, не устала. Просто думаю, как детей научить мыслить творчески, – вздохнула она. – А ты чего здесь?
– Соскучился, – ответил честно.
Она кивнула и, еще раз вздохнув, подвинула к себе стопку тетрадей. Я же прошел вперед и уселся за первую парту. Желание уткнуться носом в ее кожу слегка утихло. Видимо осознание, что она рядом, приносило успокоение.
Работали мы с ней все так же молча. Не знаю, как ей, но мне это нравилось все больше. На самом деле, я понял, что ни за что в жизни не готов отказываться от такого совместного времяпрепровождения.
Домой направлялись тоже вместе и… провели замечательный вечер. Я вновь работал с документами, а Арина что-то писала в толстой тетради, как и вчера, поджав под себя ноги, по которым иногда совершенно самовольно блуждала моя рука. Ночью меня снова принесло к ней в кровать, и я снова с наслаждением улегся рядом с ней.
Я прекрасно понимал, что просто сдался к этому моменту. Что желание быть рядом с ней, купаться в ее тепле позволяло мне самому быть цельным, как никогда. Как будто какая-то нужна деталь во мне встала на место и начала активно вырабатывать гормоны счастья. А еще шло полное понимание того, что без нее этого счастья не было бы. Не нашел бы я его никогда без нее. Так что я собирался холить, лелеять и беречь свою женщину, как самую большую драгоценность на свете.
На третью такую ночь она уже даже не отправила меня к себе в спальню, поняв, что это бесполезно. Я же, уже смирившийся с тем, что меня регулярно выставляют за дверь, был просто счастлив от данного факта. На самом деле, надоело чувствовать себя безродным псом, которого наказывают за плохое поведение, хотя сам я практически ничего не натворил.
В последний день учебного года она отпустила учеников раньше обычного и занялась разбором своего рабочего места, чтобы отправить какие-то документы в архив, какие-то вещи на утилизацию… Я привычно занимался работой, пока она тихо не ойкнула.
– Что? – Я тут же поднял голову, еще даже не сообразив, что случилось.
Она стояла над картонной коробкой и почему-то рассматривала свою руку.
– Да ничего, порезалась. Тут у папки край острый оказался, а я поторопилась, – она приподняла руку. Один палец был весь в крови. – Наверное пластырь нужен.
У меня же все инстинкты разом сработали. Ей больно! Так быть не должно! Я могу сделать так, что ей будет не больно. Не успев додумать мысль, я буквально подскочил к ней и запихал ее палец вебе в рот, чтобы облизать ранку. Слюна оборотня очень помогает заживлению порезов.
Лишь, почувствовав на языке вкус крови, понял, что натворил. Однако, сожаления внутри не было. Совсем. Так было правильно. Так было надо.
– Что ты делаешь? – Она попыталась отнять свою руку, но я крепко держал ее за запястье.
– Сейчас пройдет все, – пробормотал невнятно, еще раз облизав ее кожу.
Она нахмурилась и сильно потянула руку на себя. Пришлось отпустить.
– Эмм, – она уставилась на свой палец, на котором и следа от раны не осталось. – Это как?
– Слюна оборотня обладает целебными свойствами, – обтекаемо объяснил, не став распространяться на эту тему.
– Полезно, – хмыкнула она и задумчиво повертела рукой. – А если большой порез, то как быть с ним? Закапать слюной?
– Есть лекарства, – рассмеялся я. – Почти в каждом доме в аптечке есть набор лекарств, которые производятся в Мае и помогают при таких… фатальных повреждениях.
Она только головой покачала и принялась за дальнейшие сборы.
– Завтра нужно будет съездить посмотреть место под новый поселок. Там все расчертили, – напомнил я ей.
– Да, Карапетов сегодня утром напомнил. Только я до сих пор не понимаю, зачем мне на это место смотреть. Мне в этой школе нравится, я хочу здесь учить детей, а не в какой-то там новой школе, – она закрыла коробку и задвинула ящик стола.
– Ты и не будешь там работать. Но… Как бы тебе сказать. Ты – не оборотень и не мутант, у тебя другой взгляд на привычные нам вещи. Ты просто посмотришь… правильность постройки поселка с точки зрения человека. У вас ведь какие-то другие критерии безопасности и прочего, – пояснил.
– Ясно, – она громко фыркнула. – Буду подопытным кроликом.
После того, как я попробовал ее кровь, никаких изменений я совершенно не почувствовал. В первые пару часов. Я помог Арине с коробками и отвез ее домой, где мы пообедали. А потом принесло Клавку с тортом и поздравлениями по поводу окончания учебного года. Оказывается, ей Вероника сказала, что человеческие учителя обычно такое празднуют.
– Тут в поселке слухи пошли, что ты, Клим, больше не вернешься на должность главы поселка, – проинформировала она меня о последних сплетнях, уплетая пельмени, приготовленные Евсеем. – Народ волнуется, Градов-то не справляется пока. Он способный, конечно, но до твоего уровня
