Вайолет, созданная из шипов - Джина Чэнь
Я чувствую. Ты во мне сомневаешься.
Я обнажаю свои зубы.
– Если вы так хорошо меня знаете, то не должны удивляться моим раздумьям. Я все еще не знаю, кем вы являетесь. И не желаю сжигать мосты между мной и королем, чтобы потом зависеть от новых.
Неважно, чего ты хочешь, но все связи в итоге окупятся, маленькая звездочка. Когда ты познаешь всю глубину своих сил, только тогда станешь настоящей Провидицей.
В их словах чувствуется яд. Я чувствую, как нити сковывают мои запястья. Но их речи так соблазнительны, а обещания новы. Стоя на скользком краю своей башни, я еще никогда не чувствовала себя такой потерянной. Ветер мог бы утянуть меня вниз на землю, такую далекую, что у меня появилось бы достаточно времени, чтобы пожалеть об этом. Короли и проклятья, девушки и боги – вот составляющие хорошей сказки. Я же лишь пролила кровь и задала вопрос.
Смогу ли я пережить убийство Сайруса? Мне никогда не нравилось, как легко люди говорили о предназначении и судьбе, словно сами не имели к ним никакого отношения. Как они перекладывали вину с себя на звезды, обвиняли Судьбы за свои собственные решения. Шип в моей руке стал ощущаться тяжелее. Если я решу пронзить им сердце Сайруса, то не буду винить никого, кроме себя.
Не медли. Нити должны быть сотканы.
Я смотрю на небо, усыпанное звездами, с новой волной отчаяния и ищу источник безумия.
– Я хочу знать больше.
Какая жадина. Что ж, я расскажу тебе про еще один обман: женщина, которую ты знаешь под именем Рея, ответственна за появление чудовищ во дворце.
– Что?
В это же время раздается другой крик, настоящий, который должен существовать в реальном мире.
– Вайолет!
Голос раздается выше по лестнице, где виднеется знакомая высокая фигура. Она приближается ко мне, когда сон разбивается, и эхо смеха в ушах стихает.
Башня ломается пополам, виноградные лозы распутываются, открывая небо, полное невиданных цветов. Задыхаясь, я протягиваю руки к фигуре, и та протягивает ко мне свои.
Земля уходит у меня из-под ног.
Боль помогает мне проснуться. Когда открываю глаза, мир слишком тусклый. Я там же, где потеряла сознание, на холодном лакированном полу комнаты предсказаний. Где-то сбоку в камине мерцает огонь, а вычурная подушка со скамеечки для ног засунута под мою пульсирующую голову.
И в комнате я больше не одна.
Данте склонился над камином, снимая с огня кипящий чайник. Его кудрявые волосы убраны назад, рукава закатаны, а пиджак лежит в стороне уже какое-то время. Когда он оборачивается и видит меня в сознании, с его губ срывается вздох облегчения.
– Слава Судьбам.
– Что ты здесь делаешь?
– Я собирался предупредить тебя, что леди Рея не сможет прийти сегодня. – Он переливает воду из чайника в ванну и проверяет ее температуру пальцами. – Когда пришел, увидел, что все двери в башне открыты, и, проверив периметр, обнаружил тебя на лестнице без сознания, всю в крови. Я думал, что на тебя вновь напали.
– Я… Я пробовала вызвать видения. – Ко мне возвращаются смутные воспоминания. – Думала, что, порезав руку…
– О чем ты, черт возьми, думала, Вайолет? – стонет Данте.
– Это сработало.
Он все так же качает головой.
– Надеюсь, оно того стоило. Я знаю, что некоторые грибы могли бы дать тот же эффект без потери смертельного количества крови.
Взяв мою левую руку, он подносит ее к ванной и поливает рану водой. Я шиплю, когда порез на моей ладони раскрывается.
– Что тебе известно о леди Рее?
Я тянусь за кувшином, но Данте не дает мне помочь ему.
– Я помогал ей освоиться в городе. Она… занятная.
– Ты тоже ее подозреваешь?
Данте вздыхает, поправив кружевное жабо рубашки.
– Отношения Эвинии и Балики не в лучшем состоянии. Я стараюсь держать все в норме. Добиться хоть какого-то понимания. Глава Лунисса – не то, чего я ожидал. Она, должно быть, очень уважаемый лидер, и все же… Мягко говоря, я надеюсь, что стандарты Лунисса не так низки.
– Так плохо? – я хмурюсь. – Почему она не смогла прийти сегодня?
Он пожимает плечами.
– Когда я пришел к ней, у нее была не очень правдоподобная отговорка. Она сказала, что ее лицо обсыпала крапивница. Что-то еще о страхе высоты? Она закатила истерику, так что я быстро оставил ее в покое. Мы также пытались вытащить ее, чтобы обсудить выборы нового главы Лунисса, если она останется здесь королевой, но некоторые советники считают, что она сможет справиться с обязанностями обеих должностей, что полностью нарушает первенство…
Он ушел от темы. Под его глазами залегли тени. Неужели он возился с ней все это время? Сайрус, наверное, проводил ей экскурсии, когда мог, но в остальное время есть всего пара человек, кому он мог бы доверить свою невесту.
Вовлеченность Данте в эту ситуацию не дает мне покоя. Но мне нужно рассказать хоть кому-то о моем видении. Если Рея правда привезла монстров, если она правда ведьма, как считает Камилла и все остальные, ее нужно остановить.
– Кем ты будешь после коронации Сайруса? – спрашиваю я.
– Судя по всему, я буду седым, – рассеянно отвечает Данте.
– Ты слишком много на себя берешь ради него.
– Это не только ради Сайруса. Послу Пинкорну нужна помощь, особенно в последнее время. Все не так страшно, как я помнил: работа с бумажками и встречи.
– Если ты так много работаешь, то они просто обязаны предложить тебе тоже стать послом. Или Сайрус мог бы сделать тебя советником.
Данте живет в Эвинии так давно, что многие жители с ним знакомы, а люди в столице вообще считают, что он эвиниец. Только те, кто ведут себя с ним как с посторонним, слишком громко транслируют свое отношение.
– Если только неофициально.
– Почему? Титул гарантирует тебе уважение.
Он медлит, как будто сомневается, как лучше сформулировать мысли.
– Я… Это сделает жизнь легче, но некоторые вещи проще делать, не имея какого-то статуса.
Придворные видят в Данте обычного архивариуса, который ублажает принца. Они не думают, что он особенный и без Сайруса рядом. Я всегда жалела его из-за этого, но, возможно, это именно то, чего хотел сам Данте. Или лучшее, что он сумел получить в сложившейся ситуации.
На чистую рану Данте накладывает марлевую повязку, вымоченную в меду, и плотно перебинтовывает мою руку. Я стараюсь быть аккуратной, не касаясь пальцами его ладони, в знак уважения к его личному пространству. Когда он заканчивает, я устало прислоняюсь к его коленям, потому что головокружение превратилось в головную боль.
Я скучала по его обществу. Скучала по разговорам с тем, кого не заботят ни корона, ни союзы, ни обязанности Провидицы. Но, кажется, он больше не может тут задерживаться.
– В моем видении говорилось, что это Рея привезла монстров, – произношу я прямо, не подводя к мысли.
Какое-то время в
