Остров Колдунов - Ольга Белошицкая
— Заплатим, — пообещал Ройг. — Островным золотом. Сколько скажет. Ты уж поспрашивай, а?
С утра он отправился к Нар-Геллейну, попрощаться, а заодно и поспрашивать насчет проводников — вдруг тот что-нибудь посоветует? Переходя мост, он столкнулся с похоронной процессией: уже и на правом берегу Карры начали умирать люди.
К его удивлению, на стук в парадную дверь никто не ответил. Он постучал еще раз. Тишина. Ройг требовательно заколотил кулаками, проклиная нерадивость слуг. Через какое-то время дверь приоткрылась, и в узкую щель просунулась голова пожилого дворецкого.
— Господа не принимают, — сообщил он усталым голосом. — Можете передать записку, если что-то срочное.
— А что случилось-то? — забеспокоился Тэйн. Сразу вспомнился светлоглазый Дьявол и соглядатаи вокруг дома. Он поспешно огляделся. На площади горел костерок, около него привычно грелись два оборванца. Один из них явно косился в сторону особняка Нар-Геллейнов, подглядывая за попытками Ройга зайти в дом.
— Нездоровы они, — кратко ответил слуга, по-прежнему не открывая дверей. — Приходите в другой раз.
Дверь с силой захлопнулась, за ней раздались шаркающие шаги.
Тэйн разочаровано отошел в сторону. Нет, уезжать, не прощаясь, ему не хотелось. Может сложиться так, что придется вернуться. Усмешки Фейна-дурачка бесчисленны, так же, как и тропки-дорожки козлоногого Лаха. Ивор был Ройгу чем-то симпатичен, несмотря на разницу в происхождении, образовании и образе жизни. Может быть, твердостью и основательностью убеждений? Или тем, что в хаосе безумия и неверия не сказал ни одного плохого слова об илларах?
Прийти завтра? А если вечером у них уже будет проводник? Джерхейн рвался домой. Ройга беспокоила судьба Даллана, Вельга — друзей и близких. Вряд ли у них будет возможность задержаться… Он поднял глаза на окна, плотно закрытые ставнями, и, спустившись с крыльца и обойдя дом, решительно толкнул низенькую кухонную дверь.
Кухня, в которой всегда было людно и шумно, встретила его непривычной и неожиданной тишиной.
— Эй, есть кто живой? — спросил он громко, разглядывая аккуратные пустые столы. К счастью, печь топилась, на очаге висел котелок с похлебкой, на решетке жарилось мясо.
В дверях показалась та самая кухарка, что в день наречения имени бегала по площади со скалкой.
— Уходите, — замахала она руками, — уходите, пока ничего не случилось. Из-за ее спины выскочил мальчишка, судя по внешнему сходству, ее сын. В руках у него была короткая майрская сабля. Со страхом в глазах и решительно поджатыми губами, он медленно и твердо приближался к Ройгу. Остановившись буквально в шаге от него, он замер, держа саблю поперек и преграждая Тэйну путь в дом.
Тот пододвинул к себе ближайший табурет и сел.
— Вы тут что, с ума посходили? — спросил он со спокойной усмешкой. — Скажет мне кто-нибудь, в чем дело?
И тут кухарка неожиданно всхлипнула. Слезы градом полились из глаз, она села на скамью и утерла лицо передником.
— У малышки болотница.
Тэйн застыл. Мальчик по-прежнему стоял в нескольких шагах от него, держа саблю наготове.
— Давно?
— Четыре дня уже, — всхлипнула кухарка. — Кончается, бедняжка…
— Все остальные сбежали, — сказал мальчик. — Остались только мы с мамой да старый Пел.
— Больше никто в доме не болен? — спросил Тэйн спокойно, будто каждый день выслушивал новости о смертельных болезнях.
— Нет, — ответил мальчик. Кухарка продолжала всхлипывать.
Ройг задумался. Значит, болотная лихорадка… Где, интересно, девочка успела ее подхватить? Гулять ей разрешалось только с няней, со сверстниками она общалась мало и только с такими же, как она. Неужели белоглазый успел заразить Иду?
— Госпожа точно здорова?
— Здорова, только плачет все время, — ответила кухарка. — Господин велел никого не пускать. Лекаря привел, да лекарь тот… Шарлатан, а не лекарь. Намазал малышку какой-то дрянью, ей только хуже стало, — она опять всхлипнула. — Нам-то что… все мы скоро… за ней отправимся. Спим по очереди. Дом надо сторожить…
— С кем воевать-то собрался? — кивнув на саблю, спросил Тэйн мальчишку.
— Ночью ломились уже, — сказал тот, опуская саблю и садясь на скамью рядом с матерью. — Угрожали поджечь, да мы с господином их прогнали.
Тэйн обвел их внимательным взглядом и велел мальчишке подойти.
— Рот открой, — держа перед мысленным взглядом кольцо-связку слов и урд-знаков «Эхо», позволявшее настроиться на больного и ощущать его тело как свое собственное, он быстро осмотрел мальчишку. Нет, этот здоров, как молодой бычок. На кухарку он глянул через кольцо, тоже убедившись, что с ней все в порядке.
— Так. Проводи-ка ты меня к господину Ивору. Если что, скажешь, что я ворвался и угрожал тебе, — велел он мальчику.
Ивора они нашли в кабинете. За те десять дней, что они не виделись, тот похудел и осунулся, вокруг рта залегли горестные складки. Увидев Ройга, он поднялся с кресла с напряженным выражением на лице.
— Тебя предупредили?
Тэйн кивнул.
— Лучше уходи. Все мы здесь… не жильцы.
— Кто ухаживает за девочкой?
— Ида и я. Остальные сбежали.
— Когда она заболела? — упрямо продолжал Ройг
— Уже четыре дня как лежит в горячке.
— Как ты и Ида себя чувствуете?
— Устали. С ног валимся. Спим по очереди, на то, чтобы караулить дом, нет сил. Хорошо еще, хоть кто-то из слуг остался.
— Проводи меня к ней, — потребовал Тэйн.
— Зачем? Жить надоело? Чем ты сможешь ей помочь?
— Проводи, — повторил Ройг.
В спальне девочки он повернулся к родителям и потребовал, чтобы они оставили их одних. Ивор, окончательно переставший понимать, что происходит, увел еле державшуюся на ногах жену, оглянувшись напоследок со страхом и надеждой.
Врачеванием Тэйн не увлекался никогда. Это была стезя илларов Тармил. У него к возне с травами, лечебными пластырями, целебной глиной и тонкими, капризными конструкциями исцеляющих заклинаний никогда не лежала душа и не хватало терпения. Однако основы курса вдалбливались нерадивым ученикам в голову так основательно, что забыть элементарные навыки мог только окончательный идиот. Болотная лихорадка была бичом многих городов с сырым климатом и небрежным отношением к гигиене. На севере Риаллара, по ту сторону хребта, случались короткие вспышки эпидемий, быстро
