Факультатив для возлюбленной мастера (СИ) - Логоша Кристина
— А еще оставшимся квартам турнира, или тем, кто делает ставки, или же нам самим! — защищала я дорого мне человека.
— И это тоже верно, — согласился крот, — но подозреваемых не так много, можно вычислить.
— Я не уверена, что хочу участвовать в этом этапе… — поддерживала я Мадди.
— Стоп! — воскликнул Кай. — Я не позволю никому вмешивать личные отношения в профессиональный спорт. Дружба, любовь — это одно, а спорт — совершенно другое. Вы представьте, как это повлияет на стипендии!? Нужно участвовать. И участвовать без скидки на личные симпатии. Ведь не только мы можем пострадать, если судьи решат, что наш бой был подставной или в пол силы — дисквалифицируют и нас, и противников, и турнир придется закрывать. А значит, как минимум четыре братства недосчитаются свои балов, и шестнадцать человек будут на грани лишения материальной помощи от Академии. Это не шутки. Вы на меня кричали, что я безответственный. Так вот, теперь я скажу — это вы безответственные, вы видите в моем поступке личную выгоду, а я вижу, что вы из-за своего нежелания и симпатий готовы испортить жизнь многом хорошим адептам. Для которых турнир — единственный шанс показать себя.
Мне стало неловко, те же чувства читались на лице Ринки и Мадди
— Нужно торопиться снять проклятье. Без него нам нечего бояться, — увела в другое русло разговор фарви.
— Не хватает магикайских бус, которые находятся у Ордена. А еще самого Рама, ведь именно он виноват в том, что произошло, — сказала я.
— Можно заменить его теперешним Мастером. Ведь если он является носителем этой магии, то формально является и ответственным за своего деда. К сожалению, у вас нет другого варианта, — предложила Ринка.
Подобные мысли уже не раз приходили мне в голову, ведь Рама нет в живых, а значит, его сила принадлежит его внуку. Я и Мастер теперь виновники всего происходящего, и снимать проклятье тоже нам. Вот только Мастер с тех пор, как я рассказала ему о своем плане, не подал ни единого знака, что заинтересован в этой затее.
Конечно, на принятие такого важного решения нужно больше времени, но его молчание меня угнетало сильнее, чем пристальный надзор Ордена. Все чаще я приходила к тому, что нужно еще раз поговорить с ним, и уверенна, что в это раз простыми просьбами дело не обойдется.
— Нужно разобраться со всем еще до начала турнира, и тогда не будет никаких опасностей, — сказал Буу.
В гостиную спустила Арэс. Она выглядела болезненно.
— Всем привет. Что за сбор?
— Кварту основателей братства вернули в турнир, — сказал Буу.
— Поздравляю! Я всегда знала, что у Кая все получится, — Арес подошла к Каю и, притянув его к себе, пылко поцеловала в губы.
Это не только нас смутило — магик явно не ожидал такой открытой демонстрации чувств. После того, как Мадди поцеловала Кая на вечеринке, поведение Арэс изменилось. Она простила магика, но стала более напористой в их отношениях. Особенно это обострялось, когда на горизонте появлялась Мадди.
— Я тоже по тебе очень соскучился, — сказал магик, почти отбиваясь от Арэс, но её удалось его еще и обнять.
— Так что мы делаем в первую очередь? Сражаемся на турнире или снимаем проклятье? — Мадди решила переключить внимание с влюбленной парочки на более важные темы.
— У нас нет всех компонентов, к тому же не все участники проклятья в курсе наших планов, — сказала я. — Думаю, нам не удастся справиться до турнира.
— Не успеем, сражение уже послезавтра, — сказал Кай. — Придется участвовать на свой страх и риск.
— Или поторопить тех, кто задерживает снятие проклятья. В общем, всем полная боевая готовность в прямом и переносном смысле, — я встала с дивана и пошла по лестнице.
За мной увязалась Мадди, она несла сундук с прахом. В отличие от меня, ей он совершенно не казался тяжёлым. На наше возвращение Толик недовольно потянул треногой и отвернулся.
— Поставь его в угол, — сказала ей.
— Вот честно, пусть вы все и не верите, но с Каем что-то не так. И дело не в Арэс, хотя уверена — этот божий одуванчик к этому свою лапу приложил… Твои браслеты, Аттика.
На моих запястьях черные обсидиановые браслеты заиграли серебристым светом, оставляя уже знакомый адрес.
— Как вовремя.
— Ты думаешь, она отдаст тебе бусы? А если потребует в обмен черный котел?
— Пока буду с тобой разговаривать, точно ничего не узнаю. Закроешь за мной окошко.
Мадди кивнула. Я открыла створку и, не теряя ни минуты, вылетела в восточном направлении.
Уже скоро оказалась возле знакомого дома без окон, где в одной из комнат меня ждала Элания.
— Привет. Не думала, что ты так быстро придёшь, — сказала мать.
— Привет. У меня был хороший стимул. Ты принесла бусы? — решила не откладывать важный разговор.
— Так ты только ради них торопилась? А я думала, у тебя появилось желание поделиться со мной историей о том, как вы сожгли свое братство, и как к этому причастен Мастер.
Я непроизвольно скривилась — не хотелось слушать очередную нотацию о моей безответственности в вопросах заигрывания со вселенским злом.
Глава 15 (3)
— Это обязательная тема обсуждения? Может, поговорим о более существенных вопросах?
На лице Элании появилась ухмылка. Её больше интересовал черный котел, а не студенческие выходки её дочери.
— Где Леонол?
— А бусы, те, которые я показывала тебе в книге? Без них не будет разговора.
Из внутреннего кармана пиджака появилась горстка черных жемчужин с белыми прожилками, насаженных на нить, и с цокотом легла передо мной на стол. Они были точной копией с иллюстрации.
— Это последние. Других нет ни в архивах, ни в одном из четырех миров… Где котел?
— У меня его нет, — произнесла с досадой, видя, как на её лице проскользнула тень разочарования, — отца я видела всего раз, он приходил ко мне во сне. Тогда он и рассказал, что вы собирались сделать.
Элания смотрела, как кошка на зазевавшегося голубя: внимательно, хитро и с угрозой.
— Это очень похоже на него. Наверное, он испугался, что ты все расскажешь и не стал говорить, где находится, — миролюбиво ответила гарпия, но что-то в её тоне заставило насторожиться. — А котел? Что конкретно он про него говорил?
В памяти всплыла фраза из разговора с отцом: «…Им нужно будет потрудиться, чтобы найти новый». Скорее всего, он уже избавился от него. Но произнесла я совсем другое:
— Котел у него. Он — залог его безопасности на случай, если Орден решит открыть на него охоту. И он бы… хотел его обменять на… свою свободу, — придумывала я на ходу, как выманить бусы. Элания моей фальши не замечала, у нее загорелись глаза, когда она почувствовала, что желаемое может оказаться в её руках. — И попросил меня, чтобы я рассказала о его условиях. Котел в обмен на то, что все забывают о его существовании. Как это и было до того, как ты очнулась.
— Леонол всегда был трусом… Я готова пойти на обмен. Пусть отдает мне котел и проваливает. Никто не кинется его искать.
— Это не все — бусы я заберу себе. Должна же и я что-то получить как посредник переговоров, — не упускала я момент. Реплика не возмутила мою мать, наоборот — расположила к себе. Видимо она увидела в моем поступке отголоски своих генов. У меня внутри все съежилась от этой неправильной морали, но я лишь натянула довольную улыбку и продолжала доигрывать свою роль. — С тебя бусы, с меня котел отца, — я потянулась за украшениями, но она схватила меня за запястье.
— Откуда я могу знать, что ты меня не обманываешь?
— Кроме меня, у тебя больше нет никого, кто-бы мог вывести тебя на отца. К тому же на мне обсидиановые браслеты, и ты всегда знаешь, где меня найти. Решай: либо довериться мне и получить все, либо остаться ни с чем.
Элания отпустила мою руку и дала мне забрать бусы.
— Я надеюсь в ближайшее время получить от тебя всю информацию. Иначе мне придётся самой посетить твои сны и лично встретиться с Леонолом, — от её последних слов веяло угрозой.
— Я разберусь с этим в кратчайший срок, — я положила бусы в карман и под леденящим взглядом матери покинула кабинет.
