Ну, здравствуй, муж! (СИ) - Абалова Татьяна Геннадьевна "taty ana"
— У меня дар видеть человека насквозь.
— Ух ты! И что ты во мне заметил? — Александра спросила, не веря, что Дюша говорит серьезно. И тут же пожалела об этом.
— Что ты не та, за кого себя выдаешь, — спокойно произнес «ангелочек». Его ясные глаза смотрели безмятежно. Алекс Дафой не нашлась, что сказать. Краски схлынули с ее лица, а в коленках появилась предательская слабость. Но златокудрый малыш дружелюбно похлопал по спине. — В тебе нет зла, поэтому я сохраню твой секрет.
* * *— Ты чего такая замученная? И пахнет у нас как-то странно… — вошедшая в комнату Мара повела носом и, увидев лежащую в углу кучу тряпья, подняла двумя пальцами мокрое платье. — Дымом?
— А, прости, не успела убрать, — Саша с трудом оторвалась от истории древнего Агрида. — Я торопилась в библиотеку. Меня Касс ждал. А потом, вот, зачиталась…
— И что же вы такое делали на факультативе, что тебе пришлось переодеваться? — соседка была обескуражена. — Я на тебя не устаю удивляться: то морду третьекурснику набьешь…
— Ты слышала…
— Еще бы! То несешься по коридору вся мокрая, пугая народ.
— И об этом уже рассказали? — Саша вздохнула. — Я сама себе удивляюсь. Вот скажи, если бы ты решилась отомстить обидчику и наваляла ему так, что он оказался на больничной койке, твоя память удержала бы этот факт?
Мара почесала макушку.
— Чисто теоретически, будь я в здравом уме, ни за что не забыла бы. Не хмурься, я не хотела тебя обидеть. Просто ты находилась под воздействием сразу семи проклятий. А это, как мне объяснили, дало гремучую смесь. А отсюда…
— … небывалые умения и полная потеря памяти. А еще я умудрилась сама себе поставить щиты. Я гений. Да! — Саша отбросила книгу и развалилась на кровати. Вытянула ноги, руки, блаженно выдохнула. — Хорошо, что ты все разложила по полочкам, а то я начинала подумывать о себе черт знает что…
— Кто?
— Валаах знает что, — поправилась Саша. Хорошо хоть черти в этом мире не водятся.
— Так что у вас произошло на домоводстве?
— У одной из студенток открылся дар. Знаешь, — Саша поднялась, — оказывается, это совсем не здорово. Сначала случилась истерика, а потом произошел выброс магии, которая подпалила занавески. Я тушила…
— Своим телом? — Мара кивнула на гору из мокрых вещей.
— Нет, ногами. Сдернула занавеску и топтала пока… пока кто-то из девочек случайно не окатил меня водой.
— Ага. Хотел плеснуть под ноги, а рука сорвалась и вылил ведро воды на голову. Пресвятая Афарика! Ну нельзя быть такой наивной…
— Думаешь, специально?
— Уверена. Сначала попробовали проклятие — под шумок и такое сойдет, а как не получилось, нашли иной способ тебя унизить.
— Блин! А я не знала, что вся такая униженная бегу домой. Улыбалась еще как дура, раскланивалась со знакомыми студентами.
— Мой совет: надевай под платье Adidas. Хоть какой-то оберег.
— А, кстати, нас учили вышивать обереги. Надо бы спросить, вдруг какой подходящий найдется, чтобы не давал попасть впросак. Подожди, а где ты сама пропадала? — от Саши не скрылось, что подруга пребывала в приподнятом настроении. Все время поглядывала на дверь, будто ждала кого. — Мар, ну почему ты не учишь символы? Выпрут тебя за неуспеваемость, а мне потом привыкать к новой соседке.
— Не выпрут. Я уже пятьдесят символов вызубрила.
— Так мало?! Где шлялась, вместо того чтобы над учебниками сидеть?
— Не ругайся, — Мара перешла на шепот. — Я к Ежелю бегала. Ковер для нас выторговала.
— Мар, лето скоро, какой ковер?
— Заговоренный. После того, как на тебя все ополчились, пришлось призадуматься. Спасибо, Ежель подсказал.
В дверь постучали.
— Вносите! — крикнула Мара и сделал царственный жест, позволяющий пыхтящему от натуги мальчишке кинуть к ее ногам объемный рулон. — Та-дам!
Коврик оказался на вид невзрачным. Полу-истершимся, пахнущим какой-то ядовитой травой, из-за которой резало глаза.
— Ничего-ничего! — соседка сунула в открытую ладонь мальчишки мелкую монету. — Проветрится.
Александра полезла открывать окно.
— Зато, смотри, какие руны, — с благоговением в голосе произнесла Мара. — Сторожевые…
По самому краю тканного полотна шла череда знаков и закорючек, видать, настолько древних, что прочесть их даже Саша из рода Полиглотов не смогла.
— И что они означают?
— То мы, безграмотные, не ведаем, — на деревенский манер, дурачась, произнесла Мара. — Но мне обещали, что никто лихой на ковер ступить не сможет. Будет биться словно птица о стекло, а шага дальше не сделает.
— А этот лихой придет нас непременно подушкой душить? А если проклятие от двери кинет? — вот не верила Александра, что Ежель Маре что-нибудь толковое даст. Посмеялся, наверное, над ними, провинциалками.
«Э-эх, подруженька. Непутевые мы с тобой какие-то!»
— А давай проверим! — Мара была настроена решительно.
— Мага позовем и попросим нас проклясть?
— Зачем? Я для особо привередливых амулетиком запаслась, — подруга вытащила из кармана невзрачную на вид железную бляху и повертела ею под носом у Саши.
— Что это?
— Пукалка.
— Что-что?!
— Смейся-смейся! Сейчас сама все увидишь, — подруга вышла за дверь, прикрыла ее за собой, потом, будто тать, неслышно пробралась в комнату. Вращала глазами, точно дело происходило в полной темноте, кралась на цыпочках, а потом, размахнувшись, кинула бляху в Сашу. Александра от неожиданности пригнулась, закрыла голову руками… и ничего не произошло. Железка, прервав полет, упала у кромки ковра.
— И все?
— А ты иди сюда, — Мара зажала двумя пальцами нос. Стоило Саше выйти за пределы ковра, как она ощутила невообразимую вонь. Александра Верхова никогда не знала, как пахнет скунс, но сейчас заподозрила, что и десятку зверьков такое напустить не под силу.
— Видала?! — торжествовала подруга, когда они обе отдышались за дверью.
— Прочувствовала! — согласилась Саша, вытирая слезы. Сначала сам ковер, потом отряд скунсов. Этот день закончится? — И когда эта вонь пройдет?
— Через час. Ну, чего ты? Нам же все равно на ужин идти. Скажи, что я молодец, — Мара пихнула Александру бедром.
— Чего уж, защитница, — Саша ласково обняла соседку, потискала от избытка чувств. Так, в единой связке, игнорируя удивленные и насмешливые взгляды, подруги добрались до лестницы. Застыли, как и в тот, первый день. Людская толпа огибала их с двух сторон, как ласковая река величавый утес.
— То-то же! — хмыкнула Мара.
Столовая встретила Грозу академии тишиной. Алекандра сразу поняла в чем дело: Ее Высочество принцесса Самфира изволили спуститься отужинать.
Не обращая внимания на горящие любопытством взгляды, ждущие театрального действия (а зная характер дочери короля многие уже сделали ставку на ее победу), Алекс Дафой набрала полную тарелку еды и, убедившись, что Гаррон так и не появился, направилась к друзьям с Северных земель — ангелочек Дюша даже привстал, чтобы Саша заметила его призыв присоединиться.
— Не подавись, — послышалось шипение.
Обойти стол принцессы с другой стороны — все равно, что проиграть необъявленную войну, поэтому Саша шла напрямую, нарисовав на лице полное безразличие, хотя сердце стучало где-то в горле.
— И вам того же, — ласково пожелала она и лучезарно улыбнулась. Самфира поперхнулась. Сначала она кашляла легко, поэтому даже не достала платочек, потом покраснела и издаваемые звуки уже трудно было назвать кашлем. В конце концов ее вырвало прямо на стол. Сидящие рядом отшатнулись. Повскакали с мест, не сумев скрыть чувство брезгливости, что еще больше добило Ее Высочество.
Многие в этот вечер проиграли. И лишь Дюша, который чуть ли не в единственном числе поставил на Алекс Дафой, пребывал в превосходном настроении.
Компании северян и их подруге не помешали ни ругань спорящих, можно ли считать бегство принцессы поражением или это был несчастный случай, ни пришедший замерить магический фон ректор, ни явившиеся внеурочно уборщики. Еда оказалась на редкость вкусной, напитки бодрящими, а общение приятным. Даже вечно хмурый Фар пару раз улыбнулся, доказав тем, что и ему не чуждо чувство товарищеского плеча.
