Татьяна Алферьева - Левиратный брак (СИ)

— Вы уверены? — недоверчиво переспросил тот. — Я не привык читать чужие письма.

— Уверена. Читайте.

Дэрек быстро пробежал глазами по строчкам.

— Вы неправильно поняли Виктора, — с облегчением произнёс он, закончив читать. — Ваш муж имел в виду размещение только на одну ночь. Он хотел, чтобы я лично убедился, что с вами всё в порядке, иначе бы он прислал письмо почтой.

Однако в голубых глазах маркизы по-прежнему светилось недоверие. В задумчивости она даже прикусила губу.

— Убедились? Тогда продолжим, — девушка кивнула на лежащую на полу рапиру.

— Может, хватит?

— Нет. У меня остались ещё вопросы.

На этот раз барон решил не церемониться и оттеснил девушку к стене каскадом сильных ударов.

— Я могу ответить вам на них и в более спокойной обстановке, — Леской приставил кончик рапиры к груди маркизы.

— Браво, Дэрек, — похвалила барона Лил. — Конечно, можете, но ведь так гораздо интереснее.

Неожиданно мужчина почувствовал неприятный тычок в живот. Разгорячённый боем и уверенный в своей победе, он и не заметил, что девушка тоже не теряла времени даром.

— Похоже, ничья? — улыбнулась маркиза.

— Мы оба убиты, — рассмеялся Леской.

А она права. Поединок доставил ему большое удовольствие. Что за удивительная женщина!

— Как вы могли так дурно подумать о своём муже? — убирая рапиры на место, спросил барон.

— Дэрек, вы лучший друг Виктора, и я могу быть с вами откровенна. Что ещё оставалось мне думать, когда муж так быстро и так надолго оставил меня в одиночестве? Вот я и решила, что он устроил мне проверку верности.

— Это было бы слишком подло, — возмутился Леской. — Виктор не настолько подозрителен и ревнив, чтобы опускаться до подобного. Он просто беспокоится о вас.

Лилиана усмехнулась. Как же, беспокоится. Скорее боится, чтобы она не запятнала его честное имя. Хотя о какой «чести» может идти речь с его-то репутацией в свете? Но признаться, её удивила горячая и, похоже, искренняя, защита Дэреком её мужа. Значит, всё совсем не так как кажется.

— Вика настораживает ваша энергичность, и он не может забыть тот случай со сломавшим ногу мальчиком. Он боится, как бы вы снова не ввязались в какую-нибудь историю и не навредили сами себе, — продолжал убеждать девушку Леской.

— При таком страхе за собственную жену было бы разумно поскорее вернуться к ней, — резонно заметила Лил.

— Виктор не мог ослушаться прямого приказа короля.

— Вот с этого и надо было начинать.

Они так и стояли посреди зала, освещённые косыми лучами восходящего солнца. И разгорячённый поединком Дэрек решился:

— А теперь позвольте мне задать вам откровенный вопрос, леди Мариана.

— Позволяю.

Она и бровью не повела, будто знала, о чём хочет спросить барон.

— Что рядом с вами делает герцог Каунти?

— Уж точно не то, что могли натрепать вам злые языки, — спокойно ответила девушка. — Да и задавать вопросы подобного толка женщине имеет право лишь её муж.

Оказывается, когда этого требовали обстоятельства, маркиза могла быть довольно жёсткой и прямой в словах и выражениях. Куда делась весёлая, милая и, главное, добродушная девушка? Вместо неё перед Дэреком стояла умная, проницательная и готовая твёрдо отстаивать свои убеждения леди. Да и взгляд её голубых глаз стал холодным как лёд.

— Но герцог подвергся королевской опале, — растерялся и ляпнул Леской.

— Или вы отстали от жизни, или упорно игнорируете очевидные факты. Его величество Ален Третий реабилитировал герцога Каунти и даже призвал его к королевскому двору. На следующей неделе Его светлость уезжает в столицу.

Барон окончательно смутился. Лилиане даже стало жаль его и стыдно за свой резкий тон. Дэрек был очень добрым и мягким человеком и, в отличие от многих других мужчин, не стремился при любом удобном случае показывать своё мужское превосходство над женским полом. Однако Лил терпеть не могла, когда кто-то делал скоропалительные выводы, основываясь лишь на догадках об увиденном и сложившихся в обществе стереотипах. Девушка понимала, что в одиночку против общественных устоев бороться бесполезно, но от Лескоя ожидала большего понимания. Тем не менее, увидев вчера маркизу и герцога, вместе возвращающихся с прогулки, Дэрек смотрел так укоризненно, словно застал их не верхом на лошадях, а в постели, и раскраснелись они оба не от быстрой езды, а от стыда, что их застукали. Поведение барона было вполне объяснимо. Любой бы на его месте подумал о том же. Однако до сих пор Лилиана не считала Дэрека любым.

— Идёмте завтракать, — вздохнула маркиза.

Она первой вышла из тренировочного зала и наткнулась на Каунти. Герцог оценивающе окинул девушку с ног до головы. В тёмно-серых глазах появилось загадочное выражение.

— Доброе утро, милорд, — поздоровалась Лилиана.

— Доброе, миледи, — целуя девушке руку, ответил Грег. — Я услышал звон клинков, но, похоже, не успел полюбоваться поединком. Не знал, что вы фехтуете, Ваше сиятельство. Доброе утро, барон.

Герцог приветливо, без всякого скрытого подтекста улыбнулся Лескою. Тот отреагировал более сдержано.

— Вынуждена вас на время покинуть, господа. Мне необходимо переодеться. Надеюсь, вы не заскучаете.

Лилиана стремительным лёгким шагом двинулась прочь. Грег проводил её взглядом и с восхищением произнёс:

— Какая женщина!

— Вы забываетесь, милорд, — тут же помрачнел Дэрек. — Прежде всего, это женщина — чужая жена.

— Почему же? Я помню об этом, — невозмутимо отозвался Каунти и посмотрел на Лескоя.

Под пристальным взглядом герцога барону стало не по себе. По сравнению с Каунти Дэрек был мальчишкой. Он вдруг почувствовал себя задиристым воробьём, посмевшим чирикать на ястреба. Однако даже это ощущение не помогло ему вовремя остановиться. Леской толком не понимал, ревнует за себя или за друга.

— Осознаёте ли вы, что ваше присутствие рядом с леди Марианой способно её скомпрометировать?

— А ваше? — в голосе герцога промелькнула явная насмешка.

— Я сегодня же уеду из Стейнаута.

Дэрек ожидал, что Каунти скажет что-то вроде «И я тоже», но вместо этого мужчина произнёс:

— Счастливого пути.

— Вы нарываетесь! — вспыхнул Леской, никогда раньше не замечавший за собой способности так быстро и легко раздражаться.

— Может, решим возникшие между нами разногласия более мужественным способом, чем словесные препирательства, — герцог кивнул в сторону двери тренировочного зала.

Барон молча кивнул.

Не сговариваясь, рапирам они предпочли шпаги, висевшие тут больше для украшения, чем для использования в тренировочных боях. Правда, герцог, по-прежнему молча, надел на свой клинок пробковый наконечник, этим вынудив Лескоя сделать то же самое. Стоило шпагам скреститься, как барон тут же понял, что противник ему не по зубам. В движениях герцога чувствовалась не просто хорошая школа, а искусное мастерство, отточенное годами долгих тренировок. Его шпага летала легко и изящно, непредсказуемо и вдохновенно. Да и сам герцог по большей части наслаждался поединком, в отличие от Лескоя, сражавшегося в полную силу. От осознания непревзойдённого превосходства противника, Дэрек начал нервничать и допускать ошибки, за что и поплатился, получив лёгкую резаную рану предплечья, больше похожую на глубокую царапину. Рукав белой рубашки тут же окрасился в алый цвет.