Елена Малиновская - Тридцать три несчастья и немного везения
— Конечно, он не желал мне дурного! — не выдержав, взорвался криком Дариан. — Просто намеревался уничтожить меня как личность. Сделать так, чтобы мое имя стало нарицательным в Хельоне! Чтобы меня вспоминали лишь как гнусного мужеложца!
И кончик его шпаги вновь опасно качнулся в сторону спины Магнуса.
— Да не хотел я этого! — плачущим голосом заявил он. — Честное слово, не хотел! Это был лишь спор. Понимаете?
— Так, — негромко обронил Норберг, и Магнус тут же замолчал.
Я уважительно посмотрела на менталиста. Как он это делает? Ведь не кричал, даже на полтона голос не повысил. А перебивать и спорить сразу же расхотелось.
Судя по тому, как Дариан смущенно отвел шпагу, он тоже почувствовал себя неловко. А Магнус наконец-то перестал всхлипывать, но от сапог ректора упорно не отцеплялся.
— Встаньте наконец-то! — потребовал от него Норберг. — Хватит мои ноги тискать! Предлагаю всем рассесться по креслам и спокойно побеседовать. Обсудить, так сказать, что произошло.
— А он меня не тронет? — опасливо поинтересовался Магнус, не торопясь выполнить приказание ректора.
— Не тронет, — заверил его Норберг. Многозначительно посмотрел на хмурого Дариана и добавил с нажимом: — Виер не будет делать глупостей, не правда ли?
— Пока нет, — неохотно согласился Дариан. — Дождусь, что этот хмырь в оправдание скажет.
После чего отошел к ближайшему креслу и с размаха бухнулся в него, положив злополучную шпагу себе на колени. Правда, при этом не удержался и кинул на меня виноватый взгляд.
Я немедленно скорчила как можно более презрительную физиономию и укоризненно закачала головой.
Если честно, я не злилась на Дариана. То есть, немного все-таки злилась, но та слепящая ярость, что меня одолела, когда я увидела его в обнимку с какой-то девицей, уже улеглась. Сейчас мне было искренне жалко беднягу. Но я не торопилась этого показывать. В конце концов, повел он себя все-таки некрасиво. Зачем покинул дом, ведь знал, что на чашу весов поставлена моя жизнь! А вместо этого предпочел отправиться в какой-то трактир и там знатно набрался, запивая свои смехотворные обиды на меня.
Магнус тоже встал, но в отличие от Дариана никуда садиться не стал, предпочитая держаться около Норберга. По-моему, он с трудом удерживался от того, чтобы схватить ректора за руку, лишь бы быть рядом с ним.
— Сядьте! — устав от такого навязчивого внимания со стороны своего студента, рявкнул менталист. — Немедленно! Иначе вопрос вашего исключения будет решен уже сегодня и далеко не в вашу пользу! Мне такие трусы в Академии не нужны!
По гостиной пробежал невнятный шум. Это все присутствующие, кто еще оставался на ногах, предпочли занять свои места, как будто опасаясь, что Норберг может направить свой гнев на любого стоящего.
Да что там, даже я поторопилась бухнуться на диван, благо, что стояла рядом с ним. А то мало ли что может сотворить разъяренный Норберг.
Магнусу кресла не хватило, поэтому он, не долго думая, рухнул прямо на пол и устремил на ректора полный обожания и безмолвного восхищения взгляд.
— Так-то лучше, — пробурчал Норберг и глубоко вздохнул, явно удовлетворенный таким всеобщим повиновением. Правда, почти сразу опять грозно нахмурился и ткнул указательным пальцем в сторону моего мужа, сухо повелев: — Вы. Виер Дариан, сначала я хочу услышать вашу версию. Рассказывайте, куда вы ушли из дома на ночь глядя.
— Да так. — Дариан пожал плечами и низко-низко наклонил голову, носом почти уткнувшись себе в грудь. Глухо сказал: — Прогулять перед сном решил. Подумать обо всем… этом…
И он неопределенно взмахнул рукой, обведя широким жестом всю гостиную.
Я грустно хмыкнула. Понятно, о чем там Дариан поразмыслить в одиночестве решил. О нашем браке, который сейчас трещит по швам. Увы, мой супруг никак не может смириться с тем, что моя любовь к нему оказалась настолько уязвимой перед чужими чарами. А ведь всеобщее мнение гласит, что истинное чувство сильнее любой магии. Тогда получается, что нас связала лишь страсть, но никак не любовь.
— Дальше, — холодно поторопил его Норберг, когда Дариан замолк. — Вы пошли погулять и подумать. Много надумали?
— Я замерз, — чуть слышно признался Дариан, по-прежнему не глядя ни на кого. Его уши трогательно алели от смущения. — Да еще переоценил свои силы в метель. Едва ноги переставлял под ударами ветра. Увидел вывеску трактира, решил передохнуть и немного согреться за бокалом вина.
— Бокалом вина? — не удержавшись, влез с ехидным замечанием Магнус, который, видимо, слегка осмелел от близости к ректору. — Я бы сказал: за стаканом самогона. По крайней мере, когда я подсел за ваш столик, виер, вы почти допили бутылку.
— Это не суть важно, — перебил Норберг студента, вздумавшего наябедничать. — Хоть желчь дракона вы пили. Что дальше?
— А дальше ко мне подсел этот хмырь. — Дариан с откровенной ненавистью взглянул на Магнуса и крепче стиснул пальцы на эфесе шпаги. — Ну, то есть, тогда я не знал, что этот хмырь — парень. Симпатичная рыжеволосая девушка попросила разрешения посидеть со мной.
— Ага, — веско обронила я, почувствовав, как внутри все начинает клекотать от гнева.
— Просто только за моим столиком оставались еще свободные места, — виновато зачастил Дариан и украдкой покосился на меня. — Честное слово, Алекса, все остальное было занято!
— И ты согласился, — как можно более небрежным тоном продолжила я.
— И я согласился, — покаянно выдохнул Дариан и надолго замолчал, опять уткнувшись носом себе в грудь.
— Дальше! — приказал Норберг. Криво усмехнулся. — Глубокоуважаемый, не заставляйте меня каждое слово из вас клещами вытаскивать. В конце концов, умейте держать ответ за свои поступки. Что было дальше?
— Мы разговорились, — словно через силу проговорил Дариан. — Я…
— Он сразу же начал плакаться мне на свою семейную жизнь, — опять перебил его Магнус. — Мол, жена его не любит, а он без нее жизни не мыслит. Плакался, плакался, и незаметно уговорил бутылку. Я лишь хмыкал да подливал ему.
— Ага, — опять сказала я, но уже мягче.
Ну что же, могло быть и хуже. Как говорится, что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. Значит, Дариан без меня жизни не мыслит. Было бы намного хуже, если бы он начал расписывать первой попавшейся красотке, какая у него жена стерва и гадина. А так… Терпимо. Я думала, будет хуже.
— Потом почти не помню, — признался Дариан. — Наверное, этот хмырь предложил перебраться ко мне домой. В памяти осталось лишь то, как я расплачивался с трактирщиком. И все.
— Если бы не я, он бы не дошел до дома, — горделиво произнес Магнус. — В такую метель упал бы где-нибудь под забором и замерз насмерть. Так что он еще мне благодарен должен быть! А не со шпагой наголо бросаться.
