Мэтт Ваймен - Саведжи
— Привет, — сказал Джек. — Что готовите?
— Что? — Саша резко развернулась, так же сделал и дедушка. Увидев Ивана, они оба расставили руки, будто пытаясь спрятать то, что было на столе. — Вы напугали нас!
— Не удивительно, — заметил Иван, спокойно войдя в кухню, чтобы было лучше видно.
— Слишком близко! — закричала Саша. — Серьезно, ты не хочешь это видеть.
Иван стал как вкопанный. Он вытянул шею, пытаясь разглядеть, что же лежало на столе.
— У нас пир? — задал он вопрос, через плечо взглянув на Джека.
— Отойди, мой мальчик, — предупредил его дедушка, одновременно тыча в него пальцем. — Это не то, что ты думаешь.
Саша стояла с глазами навыкате. Она бросила взгляд на Ивана, затем на Джека, после чего переключила внимание на малышку на полу.
— Сыр! — закричала Катя. — Сыр!
— Она сказала «сыр»? — спросил Иван. — Она же знала только слово «фарш».
— Выучила новое, — сказала Саша. — Расширяет свой словарный запас.
— Это здорово! — воскликнул Джек. — Катя, хороший выбор.
— Сыр!
Пока внимание всех было приковано к ребенку, Саша воспользовалась моментом. Не оборачиваясь, она одной рукой смахнула все в машину для утилизации отходов.
— Что это? — спросил Иван, заметив, как Саша нажала на кнопку и машина начала работать. — Ты что-то прячешь? Что там?
— Сыр!
На этот раз Олег решил взять контроль над ситуацией.
— Кэт же только что сказала, — сделав шаг вперед, он посмотрел внуку в глаза. — Это халлуми, если уточнить. Мы хотели пожарить немного на гриле для салата.
— С мятой было бы неплохо, — предположил Джек, но понял, что его игнорируют.
— Халлуми, — повторил Иван, чтобы убедиться, что он правильно расслышал. — И что это такое?
— Соленый сыр, — продолжил Джек пытаясь казаться полезным. — Вегетарианцы любят его, но в моем меню его сейчас нет. Не ем козий сыр и любые другие молочные продукты. Веганские причуды.
Джек сделал паузу, ожидая немного внимания или даже уважения. Но вместо этого Иван продолжил смотреть на родственников.
— В этом салате, — в конце концов заговорил он, — есть какое-то мясо? Может, хоть курица?
Олег на мгновение задержал взгляд, прежде чем покачать головой.
— Ни кусочка, — сказал он. — Саша не ест мяса последний месяц.
— За это можете благодарить меня, — сказал Джек, приложив одну руку к груди. — Разве я не говорил тебе, что пути обратно нет?
— Джек, — тихо сказала Саша и бросила на него злой взгляд, — не сейчас.
Он не привык к таким эмоциям. В ее взгляде было что-то яростное, даже варварское. Сперва Джек даже подумал, что она несерьезно.
— Нельзя так разговаривать со своим парнем, — сказал он. — Имей немного уважения.
В ответ Саша, не моргая, потянулась за ножом. Джек ждал, что она продолжит нарезать халлуми. Но вместо этого шагнула прямо к нему, а он понял это только спустя некоторое время. Даже несмотря на то, что лезвие было опущено вниз, Саша выглядела совершенно иначе. Она ничего не сказала, даже виду не подала, что в курсе того, что держит в руках. Джеку не понравились напряженность и решительность в ее глазах.
Внезапно девушка, которую он считал игрушкой, обратилась в угрозу.
— Но ты смогла продержаться месяц, — настаивал он, надеясь, что если вернуться к теме, из-за которой начался весь сыр-бор, то Саша придет в себя. — Ты справилась, — добавил он, разведя руками, чтоб образумить ее. — Добро пожаловать в мой мир!
— Нет, — сказал Иван тоном, который тут же привлек внимание Джека. Несмотря на спокойствие голоса, взгляд мальчика был таким же напряженным, как у Саши — казалось, он мог испепелить его. — Добро пожаловать в наш.
Крот, стоявший перед Титусом Саведжем, выглядел абсолютно преданным. Этот человек рискнул всем, чтобы раздобыть внутреннюю информацию, а в итоге ему отплатили совсем не тем, на что он рассчитывал.
— Как увольняете? — спросил он в недоумении и пальцем поправил очки на носу. — Но вы же обещали мне работу после того, как все это закончится.
— Нет никакой работы, — сказал Титус. — Я разрушаю бизнес и распродаю все, что остается. Так мне больше нравится.
— Мистер Саведж. Мы так не договаривались.
Титус сидел за столом генерального директора. Стены кабинета были стеклянными. Сквозь них открывался вид на постепенно пустеющий этаж.
— И что вы собираетесь делать? — наконец спросил он. — Заявить, что я не выполнил свою часть уговора в нашей нелегальной сделке?
Кроту нечего было на это ответить. Он не хотел сесть в тюрьму, даже если бы удалось посадить Титуса.
— Пожалуйста, — в конце концов сказал он. Его тихий голос дрожал.
Титус не смотрел на него, сосредоточившись на подписании документов.
— Вы все еще здесь? — спросил он. — Не заставляйте меня вызывать охрану.
— Охрана ушла, — сказал крот. — Вы уволили всех.
— О, правда? — Титус отложил ручку. Поднялся на ноги, возвышаясь над человеком по ту сторону стола. — Вы оцените тот факт, что, если мне придется выпроводить вас из здания, я воспользуюсь менее профессиональными методами.
— Но вы поклялись мне, что я буду в безопасности, — произнес крот, отступив на пару шагов назад. — Пожалуйста! Что я скажу жене? А детям? Я сделал столько плохого, но все это ради них!
Титус продолжал хмуро смотреть на него, однако на мгновение умолк. Он не мог игнорировать последние слова. Наконец, вздохнув, он потянулся к внутреннему карману.
— Как поживают ваши дети? — задал он вопрос, достав чековую книжку и бросив ее на стол. — Сколько им?
— Восемь, двенадцать и почти четырнадцать, — сказал крот, и по голосу его было понятно, что у него пересохло во рту. — Три девочки.
— Три девочки! — Титус поднял взгляд, широко улыбаясь, чем застал крота врасплох. Это полностью расходилось с умышленной жестокостью, которую мог показать мужчина. — Вы, должно быть, гордитесь ими.
Крот неловко переминался с ноги на ногу.
— Конечно, — ответил он, наблюдая за тем, как Титус выписывает чек. — Но моя обязанность поддерживать их и дать им лучший старт в жизни.
Закончив, Титус оторвал чек и передал ему.
— Вы хорошо заботитесь о ваших маленьких леди, — сказал он, не обращая внимания на то, что у мужчины вдруг перехватило дыхание. — Глазом моргнуть не успеете, как они вырастут и бросят вас. А теперь покиньте здание. У вас две минуты. Исчезните!
Имея на руках сумму, которая полностью покрывала любое увольнение, крот последовал указаниям. Титус наблюдал, как он торопливо уходит. Затем, выйдя из-за стола, подошел к двери в кабинет. Этаж вмещал около сотни сотрудников. Но в данный момент у рабочих мест находилось всего двое. В шоке от такого поворота событий, они медленно собирали свои вещи. Титус был безжалостным начальником. И знал это. Именно благодаря этому он стал известным. Но в данный момент это не приносило ему удовлетворения.
