Некромантика по любви - Марианна Красовская
Откровенно говоря, положение моё и сейчас нельзя было назвать завидным. Была леди, стала гувернанткой. Имела когда-то свой дом, теперь же — даже не представляла, где мы остановимся в Льене. И всё же меня называла своей подругой леди Стерлинг, а самый лучший мужчина Галлии, кажется, меня любил.
И оглядываясь назад, я могла бы сказать себе той, испуганной и потерянной девочке, подъезжающей к такому ужасному заведению, как придорожный трактир: «Забудь то, что было в Льене. Жизнь не заканчивается, у тебя всё впереди. Ничего не бойся, ты справишься.»
Словно в подтверждение моих мыслей, сидевшая рядом Люси неожиданно всхрапнула и тихо заскулила во сне, уронив голову мне на плечо. Какая она всё же смелая!
Перед самым отъездом, когда все саквояжи были погружены в багаж, а я грустно стояла над цветущей клумбой, отчаянно не желая покидать Крапиву, ее оранжерею и старый сад, к Эдвину подошёл дворецкий. Судя по его серьёзному и несколько виноватому лицу Фрэя и вдруг заволновавшейся Люси, дело было в том самом загадочном уведомлении. Подруга бросила на меня умоляющий взгляд, и мне ничего не оставалось, как пойти к мобилю, хотя видит Пречистая, как же я опасалась новых потрясений!
— Прошу прощения, милорд, но всё уже решено. Так будет лучше для всех.
Несмотря на бледное лицо, Фрэя говорил на удивление твёрдым и даже жёстким голосом. Я замерла, не понимая, что происходит. В какой-то момент мне даже пришло в голову, что дворецкий вместе с Люси решили уволиться. Я ведь знала, что у них завязались отношения. Возможно, эта пара захотела покинуть Крапиву и жить своей жизнью? Как можно запретить подобное? Тем более что положение лорда Морроуза довольно шаткое. Хорошо, если задумка Оберлинга увенчается успехом. А если Эдвина действительно вдруг призна́ют преступником и заговорщиком? Милорд был готов к риску. Я тоже: моё желание — быть рядом с возлюбленным и в скорби, и в радости.
Но слуги…
Сейчас, спустя много часов утомительного пути, мне было стыдно за свои сомнения и страхи. Увы, я всё ещё не научилась быть сильной.
Я потёрла лицо руками, поёрзала на давно ставшем неудобным сиденье и испустила тяжкий вздох.
— Что с вами, миледи Адель? — проснувшаяся от моей возни Люси погладила меня по плечу. — Устали? Обопритесь на меня, поспите немного. Может, укутать вас пледом? Вечереет, стало прохладно.
Я криво улыбнулась, покачала головой и поймала её руку. Наклонилась к ней.
— Просто вспомнила, как вы с Фрэем нас огорошили. До сих пор в себя прийти не могу.
Люси мечтательно улыбнулась. Да уж! Новость о тайном браке, уже заключённом буквально под носом хозяев, смогла выбить из состояния душевного равновесия даже Эдвина. Оказалось, что пока мы с ним… объяснялись, Фрэй и Люси успели обвенчаться. Благо, документы у дворецкого были теперь новые, чистые.
Почему так секретно и быстро? Чтобы в случае смерти всё имущество Фрэя (а его, по словам Эдвина, действительно накопилось немало) осталось его возлюбленной — согласно букве закона. После проигранного сражения за Крапиву и ночи в участке на нарах, Фрэй решил подготовиться к худшему загодя.
Теперь Люси улыбалась лукаво и довольно, а я стыдилась смотреть ей в глаза. Я снова усомнилась в друзьях, в тех, кто ни разу меня не подвёл, кто поддерживал и помогал. Я так и не научилась разбираться в людях.
Что ж, теперь моя камеристка — солидная и замужняя дама: Люсьена Кребестриан. Разве можно себе представить, кем она была в прошлом? Она изменилась, и сильно. Одевалась скромно и элегантно, даже разговаривала по-иному, стараясь не глотать окончания слов и не ругаться. Да, по этой молодой и уверенной в себе женщине сразу было можно понять, что за ней стоит сильный мужчина.
Оставалось лишь ей позавидовать…
Летний «Кабан» существенно отличался от того убогого заведения, в которое я вошла этой ранней весной. Судя по всему, дела в трактире шли преотменно: рядом достраивалось внушительного вида и размера здание, вероятно, гостиница, перед трактиром разбили засыпанную щебёнкой площадку «Только для мобилей», которая тоже не пустовала. С порога нам в ноздри ударил аппетитный аромат жаркого и специй, в обеденном зале сверкали сияющей белизной столы свежего дерева. Эдвин остался решать насущные вопросы, а нам с Люси вручил медный ключ от номера и приказал отдыхать с дороги. Мне показалось, что в его глазах снова появилась тоска, а плечи поникли. Какие же сложные они, эти некроманты!
Впрочем, возможно, что милорд просто устал.
Миха громко заявил, что переночует в машине. Он теперь шофэр и механик, и мобиль ни за что надолго не оставит без присмотра. Возражать ему никто не стал. Весёлый и толстый мальчишка, внук трактирщика, тащил мой саквояж и, не умолкая ни на миг, проводил нас с Люси в большую светлую комнату на втором этаже. Мы невольно узнали все последние новости долины. С придыханием, делая страшные глаза, то и дело останавливаясь, чтобы взмахнуть картинно руками, мальчишка рассказывал, как сбежавшие из Крапивы юные некроманты сожрали живьём мельника, а потом, обратившись ужасными чудищами, убили и сожгли соседскую деревню. Говорят, из столицы прибыл целый отряд Охотников! Вот поймают этих нелюдей и казнят прямо на главной площади возле королевского дворца.
А лорду Эрлингу, который, не жалея сил, защищал своих слуг от этих монстров, король непременно выдаст орден. Или медаль.
Мне очень хотелось отвесить мальчишке подзатыльник, чтобы не выдумывал, но Люси смотрела на меня так строго… Она, безусловно, права. Меньше всего нам сейчас нужны были проблемы. Лучше промолчать о том, кто мы такие, а то не ровён час — выставят нас вон, лишив ужина и тёплой ванны!
А ведь подобные слухи мог распускать сам Шарль! Я моргнула, вспомнив золотые кудри, обаятельную улыбку и прозрачные глаза. Каков мерзавец, вы только подумайте! Ничего, лорд Оберлинг сожрёт этого скользкого типа и не подавится.
— Миледи Адель, ужин будет подан в комнату милорда, — голос Люси снова выдернул меня из задумчивости.
— Зачем? — недоуменно взглянув на нее, я обвела взглядом наш номер. Две широкие, крепко сколоченные кровати, укрытые стёганными покрывалами, толстый ковёр на полу, висящий на свежеокрашенной стене яркий, как наряд циркового артиста, пейзаж. Приоткрытая узкая дверь напротив входа недвусмысленно намекала на дамскую комнату.
— Так нужно, — поймав мой выразительный взгляд, Люси лишь пожала плечами. — И вы сама не своя, и он… Леди Адель, идите к нему. Поверьте мне: милорду сейчас нельзя оставаться в одиночестве.
