Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом - Alexandra Catherine
Отряд рысцой въехал в город, нарушая пронзительную тишину ночи. Огонь в окнах давно не горел, люди мирно спали, а шамширцы чёрными призраками ворвались в покой улиц. Вскоре они доехали до высокого дома с черепичной крышей и флюгелем, изображающим кошку с изогнутой спиной, и притаились в его тени, выжидая.
— Что мы должны делать? — тихо спросил Марк рядом застывшего Валефора.
— Следить, чтобы ни штыки, ни пули не достали Сакрума, — коротко ответил тот. — А если будет время, подумаешь и о своей сохранности.
Вдруг Хаган выпрыгнул из укрытия и перебежал на другую сторону улицы, скрывшись в тени дома. Выждав несколько мгновений, он махнул рукой, и к нему присоединились остальные.
— Басил! — тихо позвал Марк, раздражаясь все больше. — Я уже понял, что вы хотите что-то украсть. Скажи же, что именно!
Великан хмыкнул, указал в другой конец улицы и пробасил:
— Видишь тот дом, малёк? Там спрятано то, что должно быть нашим.
Марк пригляделся и презрительно фыркнул, полагая, что его разыгрывают:
— Это же простая вшивая кузница!
— Малвар унюхал там золото. Много золота. Этот старый пройдоха, хозяин кузницы, получил хороший заказ и намерен его выполнить.
— Но почему именно эта кузница?
— Надо свести старые счеты с ее хозяином.
«Принц Карнеоласа рискует жизнью ради того чтобы обокрасть кузницу в маленьком, Богом забытом городке где-то на западе Заземелья!» — подумал Марк и ни к месту развеселился.
Они продолжали перебегать от дома к дому, будто трусливые щенки, приближаясь к заветному дому. И чем ближе они к нему подбирались, тем меньше Марк понимал, что он здесь делает. Это была обыкновенная кучка разбойников, низких, подлых, жестоких и свирепых. И его принуждали вести себя подобно тому, как ведут себя они — красться, будто падальщики, а после нападать, как хищники, самые трусливые из них.
Вскоре они добрались до дверей. Хаган без труда сорвал замок, и кузница открыла им свои объятия.
— Ищите вход в погреб, — коротко приказал Сакрум, и шамширцы полились внутрь подобно безудержному потоку горя, мора, войны, крови и других бедствий.
Марк молился, чтобы никто не проснулся этой ночью, чтобы никто не стал мешать им. Он хотел вернуться в Архей, жениться на Ишмерай, уехать с ней подальше от дворца и любить ее до конца своих дней. Он никому не желал зла и никого не хотел убивать. Никогда.
Малвар поднял светильник повыше. На стенах висели странные мечи с необычайно узкими клинками, печь спала крепким сном, наковальня сияла мертвым блеском. Кузнец отдыхал, работа остановилась на ночь.
В кузницу влетело несколько хорошо вооружённых мужчин, а среди них самый свирепый — должно быть, хозяин кузницы, — размахивал мечом с невообразимо узким клинком. Размахивал бешено и неуклюже. Он был пьян, но ему хватило трезвости и ума, чтобы, не производя шума, позвать на помощь друзей или соседей.
Марк вступил в битву, и все сомнения, все горькие мысли его стали прахом — он позабыл, что жизнь — самое ценное, что есть на земле, что убийство — смертный грех, что сам он на стороне разбойников, самых жестоких и беспринципных. Он позабыл о чести и отваге, позабыл, что еще минуту назад глубоко презирал тех, на чьей стороне теперь сражался. Он помнил лишь о том, что враги, защищая честь кузницы, могли зажать их в угол, и тогда он более никогда не увидит Архей, отца, брата и своей красавицы Ишмерай.
Кровь ударила ему в голову, и он почувствовал злобу на тех, кто им противостоял, на тех, кто противостоял его свободе, на Сакрума, Малвара, на всех шамширцев и на весь Зараколахон. Он с яростью отбивал ловкие удары одного из врагов.
Но вдруг случилось необъяснимое — еще мгновение назад его враг ловко нападал, но через секунду хватался за свой живот, из которого морями лилась кровь и внутренности. Одол так ловко и бесстрастно зарезал этого мужчину, что Марк в первые мгновения не мог понять, что произошло.
Он отпрыгнул от корчащегося, зарезанного, будто свинья, человека, и растерялся. В кузнице стоял оглушающий шум, тусклый свет мелькал, сбивая с толку. Марк более не мог собраться. Человек все еще стонал, но все тише с каждым мгновением, заливая пол кровью, наполняя кузницу тяжелым запахом смерти.
— Что ты делаешь, малёк?! — услышал он рык Басил. — Не стой! Сражайся!
Марку хотелось вырваться отсюда в ночь и вернуться в лес. Для этого они должны были найти золото, тщательное припрятанное хозяином кузницы. Едва ли этот старый, но хитрый человек хранил свои сокровища прямо здесь. Либо он держал их под землей, либо в колодце, либо в доме. Сакрум утверждал, что он прятал их в амбаре.
«Стало быть, есть потайная дверь», — думал Марк, лихорадочно оглядываясь, отбиваясь.
Марк, отпихнув очередного врага и вручив его на милость обезумевшего от запаха крови Одола, нырнул поглубже в кузницу, оглядываясь. Потайной вход в другое помещение мог быть везде: у жаровни, на стене — рядом с висящими узкими мечами…
«Все эти мечи могут работать рычагами…» — подумал Марк, и начал щупать каждый меч по очереди, в надежде, что дело их сдвинется с мертвой точки.
Мечей и ножей здесь было несколько десятков, и Марк ускорился. Вдруг он услышал позади гневный рык, и обернулся: на него бежал один из спутников хозяина кузницы, защищая его владения. Он взмахнул тонким мечом, Марк увернулся, отступил на шаг, отскочил и вонзил свой меч ему в грудь.
Осознание убийства пришло не сразу, но принц вытащил клинок, и мужчина упал, дыша тяжело и хрипло.
«Я не убил его, — с облегчением подумал Марк. — Когда мы уйдем, у него будет шанс спастись!»
— Ну что, малёк? — гаркнул Басил, проходя мимо раненого и нанося по его спине один, но смертельный удар
