Сердце степи. Полёт над степью - Ася Иолич
- Рассказывай и ему, - сказал Аслэг, который ждал их с Рикадом наверху за плошкой жирного мяса. - Давай, давай, не стесняйся.
- Что…
- Этот твой приятель не только попортил наложницу брата. Он ещё и нашёл где-то в городе притон с дурманящими зельями, а ещё, судя по его же словам, болтал о ваших делах с тем паршивцем, что сидит теперь внизу. - Аслэг поджимал губы и от этого казался ещё мрачнее обычного. - За этими самыми зельями. Камайя предложила обменять рассказ Тура на порцию этого дурмана, но сопляк ни в какую не соглашается, пока не увидит зелье.
- Выдать его твоему талантливому су-туусу, да и делов, - скривился Руан.
- О. Степь изменила тебя, - недоуменно ухмыльнулся Аслэг. - Когда же она изменит наконец твой строптивый «подарочек»? Я не могу отдать Тура Тасыду. Оладэ не поймут меня. Он, понимаешь ли, пострадавший…
- Пострадавший, - презрительно бросил Рикад. - Продать жену, что носит твоё дитя…
- А ещё я говорил с отцом. Похоже, я теперь в немилости. - Аслэг скрипнул зубами. - Камайя мне рассказала кое-что о Бакане, и я решил поставить отца в известность, но, похоже, то ли не рассчитал время, то ли явился сразу после Йерин, и она успела напеть ему свою ядовитую песню. Он не поверил мне и обвинил в клевете на брата. Ладно. У меня есть ещё время. И у тебя, - кивнул он Рикаду.
- И что же она рассказала?
- У Бакана недавно тоже было это… похмелье, судя по её словам. Она сказала, что от него шёл такой же запах, что и от сопляка, и от этого палёного.
- Эй! - вяло возмутился Рикад. - Господин Аслэг, я не оскорблял тебя!
- Ты оскорбил меня одним намерением взглянуть на девушку, принадлежащую Артай-хасэну, - нахмурился Аслэг. - Ты понимаешь, что дышишь сейчас воздухом Халедана только благодаря ему? - ткнул он в Руана. - Если об этом узнает мой брат или мой отец, тебе не жить, понимаешь ты это?!
- Я не виноват, что у вас в ходу этот дикий обычай… Где это видано - десять женщин на одного мужа? Высокие небеса… Я бы понял, если бы это были… недолгие связи, - сморщился Рикад. - Но селить вместе своих женщин? Мне интересно, часто ли у вас мрут владельцы гаремов, не выдержав «любви» своих наложниц?
- Что ты имеешь в виду?
- Я имею в виду убийства на почве ревности. Ладно, хорошо. У вас мужчина, муж неприкосновенен и непререкаем. Может, и не так часто муж отбрасывает копыта. Но текучка женщин, должно быть, страшная.
- Женщины хасэ покорны воле мужа. Они стараются угодить ему, проявляя благоразумие и мирно уживаясь в женских шатрах. - Аслэг скрестил руки на груди.
- Хорошо, что Кам - не хасэ. Мне жаль ваших наложниц, - печально усмехнулся Рикад. - Увядают в неволе, как цветы, хирея от изводящей их ревности. Чем ты разбудил в Кам эту страсть, что спала в ней мёртвым сном? Мне любопытно, потому что я знаю её двадцать лет, и впервые увидел, как огонь страсти пылает в её стальных глазах.
- Ты забываешься!
- Да ладно, господин Аслэг. Она мне как брат… Ну, ты понял. Скажи мне, чисто по-мужски, это ведь она ткнула тебя? - он показал глазами на левое плечо Аслэга. - Ни за что не поверю, что ты напоролся на гвоздь в конюшне. Ты не боишься, что доведёшь её, и следующий удар придётся в твоё каменное сердце?
- Не лезь, - раздельно проговорил Аслэг, прищуриваясь. - Мои дела с моими женщинами тебя не касаются. Она привыкнет. Все постепенно привыкают. Руан, вон, кривился при мысли о пытках, а теперь сам предлагает отдать сопляка.
- Потому что этот мелкий мерзавец прогнил внутри. - Руан твёрдо смотрел в глаза Аслэгу. - Он бил жену по голове. Но Рикад прав насчёт Кам. Я тоже впервые за полтора десятка лет вижу её такой. Расторгни этот брак, пока не поздно. Пока она не узнала.
Рикад присвистнул, и его глаза округлились.
- Так ты ещё и женился на ней без её ведома… Господин Аслэг, ты уже отдал распоряжения насчёт своего кургана? Стоит подготовиться… Она не простит.
- Вы оба… Вы в своём уме? Вы забыли, с кем говорите? - Аслэг потемнел. - Как вы…
- Мы говорим с безрассудным мужчиной, который поджёг фити… Который стоит над пропастью, пиная единственный камень, на котором держится весь склон. - Рикад удручённо качал головой. - Не знаю, чем уж ты там обидел её, но, поверь мне, тебе лучше попросить прощения, пока она не сделала «бум», разрушая твою жизнь.
- За что, интересно, я, мужчина, должен просить прощения у женщины, да ещё из моего же гарема? - Аслэг встал, надвигаясь на него. - Что это ты имеешь в виду?! Когда это муж просил прощения у жены за то, что изъявил свою волю?
- Он заговаривается. Прости его, господин Аслэг, - сказал Руан, которому уже до жути надоела эта очередная склока. - Вы с ней - люди из разных миров. Вам не ужиться вместе. Она не привыкла к ограничениям. Она не привыкнет и не смирится. Ты привык к мягким и покорным женщинам, но Кам не такая. Она не сделает первый шаг навстречу тебе. Такие танцы она не танцует. Это должно быть одновременно и обоюдно.
Рикад кивал, и Аслэг нахмурился, переводя взгляд с него на Руана.
