Очередная попаданка в очередной Магической Академии. Часть 1 (СИ) - Паниотто Алиса
— Шутишь?.. Маги в нашем мире намного дольше живут, чем кто-либо еще. Разве что только фейри живут дольше за счет особенной магии. А Обсидиан сейчас по возрасту как наш ректор. Им двоим где-то по сто двадцать пять.
— Ректору Мольферу сиа Порт — сто двадцать пять? Да он выглядит максимум на тридцать! — вот тебе и седовласый дедушка. Рубериус совсем расслабился, когда тема немного отдалилась от Обсидиана и начал дальше рассказывать про возрастные особенности магов. Важная информация, пригодилась бы мне в будущем… Но слушала я в полуха. Неужели я невольно стала сообщником преступника? А еще пару минут назад смеялась от одной мысли…
— Такая уж у нас, магов, особенность. Когда магический дар теряет свойство развиваться, старение существенно замедляется.
— Но это получается, что, не смотря на такой солидный возраст… Они оба — биологически достаточно молодые люди? — вынырнула я из своих размышлений. Ответ Рубериуса окончательно положил конец моим сомнениям.
— Молодые, — подтвердил эльф с усмешкой. — Со столетним опытом.
Я попала в западню. С одной стороны, у меня был мой личный секрет, который мог стать моим проклятием в этом мире, раскрой я его. Я стала бы подопытным элементом, которого будут изучать, как инопланетянина, ставить эксперименты, проверять реакции. Их мир перевернулся бы — они бы узнали о существовании других Вселенных и о возможности перемещаться между ними, пытались бы познать секреты мироздания. Я перестала бы принадлежать самой себе и стала бы достоянием публики и «имуществом» государства. Мне было страшно даже подумать о том, какой стала бы моя жизнь тогда…
****
И с другой стороны — чужой секрет. Открою его — буду примерным гражданином государства, в котором сейчас живу, но стану подопытным кроликом. Не открою — стану преступницей, но с правом выбирать свой путь. Чаша весов однозначно склонялась к сокрытию преступника, хоть это и означало, что придется терпеть вторжения вплоть до выпуска из Академии. Совесть перед буквой закона меня не сильно терзала — все же, я не являюсь уроженкой Альгиена и пока что не успела проникнуться любовью к стране и преданностью короне. Смущало другое — этот человек, который укрывался в Академии, совершал покушение на убийство. Не кражу имущества, не разглашение какой-то секретной информации, а покушение на чью-то жизнь. Стоило ли опасаться мне?
Под тяжелым взглядом преподавателя по истории, я положила ему на стол свой реферат. Сложно поверить, но, не смотря на все проишествия, я все же смогла его написать. Правда, по глазам преподавателя было понятно, что он сильно сомневается в качестве работы. Проследовав к своему месту возле Мэй, я все еще чувствовала на себе его угнетающий взгляд. Гера, что же я ему такого сделала уже?
Мой взгляд скользнул по партам — сегодня у каждого лежало по томику в переплете из коричневой шерсти.
— Что это? — шепнула я подруге, устраиваясь на скамье поудобнее.
— Как что? Хроники Братства Пяти камней от Альмандина. У нас же сегодня лекция, посвященная этому историко-культурному явлению…
— А нас предупреждали? — мои брови взлетели вверх. Мне казалось, я внимательно слушала лекцию на прошлой неделе. К сожалению, Мэй не успела ответить, так как историк обратил на нас свое внимание.
— О, леди, похоже, активно обсуждают тему нашего сегодняшнего занятия. Я уверен, что, раз они отважились пропустить мою лекцию в пользу своего, несомненно, важного разговора, то смогут лучше меня рассказать вам про Братство, — он с притворно-сладкой улыбкой сложил руки в замок и посмотрел на меня. Опять попала. Еще ничего даже спросить не успела, а уже нарвалась на неудовольствие преподавателя.
— Леди Анда, назовите, пожалуйста, пять камней-талисманов, выбранных членами Братства в качестве символов.
К моему счастью, ответ на этот вопрос я уже знала, так как давно прошла эту часть Хроник. Но что-то мне подсказывало, что мой допрос только начался.
— Сапфир, Рубин, Изумруд, Альмандин и Обсидиан, — отчеканила я, вызывая, почему-то, еще более широкую улыбку на лице профессора.
— Замечательно. А не могли бы вы назвать, который из этих камней является наиболее сильным?
— Насчет этого достоверной информации не имеется.
— Сапфир! — выкрикнул кто-то из четвертой группы. — В Хрониках от Альмандина четко написано, что сапфир является самым сильным.
— Спасибо, Райн. Что скажете на это, леди Анда?
— Нет никаких объективных доказательств того, что сапфир действительно — самый сильный камень. Все сведенья насчет силы камней, которые мы имеем — это показания бывших членов Братства, которые нельзя считать адекватными, — я практически цитировала книгу, которую мне дал Ллобиус. Мысленно, сделала пометку пойти и расцеловать рогатого библиотекаря за такую помощь. И как он только узнал, что мне эта книга так пригодится?
— Почему же вы решили, что они не адекватны? — выражение на лице профессора стало удивленным и даже заинтересованным. Похоже, я уже перешла из разряда «плохой студент, перешептывающийся на парах» в «ленивый студент, но есть критическое мышление».
— Потому что Альмандин, к примеру, всегда находился под влиянием Сапфира. Даже когда члены братства были правителями разных стран, их отношения не были равномерными. Талуния очень часто выживала в кризисах и войнах только за счет помощи со стороны Альгитерона, поэтому писать в Хрониках братства, что самым сильным был, к примеру, Рубин или Изумруд — просто не выгодно. Так же, как Изумруды всегда говорили, что самые сильные — Рубины — Пикодеан основательно помогал Сикхифу в давние времена, хоть и не поглотил его в конечном итоге, как Альгитерон поглотил Талунию и Каэралию.
Я замолчала и почувствовала, что вся аудитория слушает меня, развесив уши. Мэй, которая все время во всем была самая умная и образованная, тоже сидела и смотрела на меня во все глаза. Что произошло? Я ведь просто прочитала пару разделов книги…
— Действительно. Вы правы, леди Анда. Можете садиться, — подал голос профессор. Он единственный во всей аудитории, кто не выглядел ошеломленным тем потоком исторической информации, которая только что из меня вылилась. — Собственно, об этом я и хотел сегодня с вами поговорить. Наши книги по истории братства часто говорят, какой из камней — самый сильный, какой из членов Братства самый влиятельный. Мнение, что это — Сапфир, самое распространенное и актуально даже сейчас, когда самого Братства уже не существует. Кроме того, хоть братство распалось целых шестьдесят лет назад, членство и звание «под талисманом» все еще сохраняется, и даже переходит по наследству. Кто может назвать мне действующих членов Братства? — руку поднял тот самый парень, который влез в мой допрос. — Слушаем вас, Райн.
— Обсидиан — Эридан эл Кешеми, — начал он, и я напряглась всем телом. Не смотря на преступление, членство в братстве оставалось за ним… — Сапфир — Его Величество Вальрион эл Хешей, король Альгиена, Альмандин — Ее Величество Мариэлла эл Хешей, королева Альгиена…
Парню оставались только изумруд и рубин. Но, по всей видимости, он в последний миг позорно забыл имена этих членов. Ему на помощь пришла Мэй.
— Изумруд — Его Величество Колхейм ина Мертури, король Сикхифа, и Рубин, — моя подруга важно прокашлялась, — Его Высочество Рубериус Адаментри, принц Пикодеана.
Вот тут пришла моя очередь кашлять. Что? Рубериус — Рубин? Он — член братства? И самое обидное ведь то, что грех мне удивляться — сама знала историю Братства достаточно, чтобы догадаться. Знала, что правители Пикодеана всегда были рубинами, и знала, что Рубериус — принц этого самого Пикодеана. Но, пока Мэй не озвучила этот факт, я никогда не складывала эти факты вместе в своей голове. Ну, даешь, Анда… Губа у тебя не дура: выбрала себе предмет симпатий, который и эльф, и принц, да еще и Рубин.
Надо отдать должное паре по истории. Она надежно отвлекла меня от мыслей о приходящем в мои апартаменты Обсидиане, зато окунула в мысли о Рубине. Я настолько была занята Эриданом и его влиянием на свою судьбу, что даже на какое-то время забыла, что мне нравится Рубериус. И если раньше эти чувства и эмоции создавали только проблемы, то теперь я рада была подумать о чем-то еще, кроме моего потенциального статуса государственной изменницы.
