Северная Академия. Претендентка на гильотину (СИ) - Ветреная Инга
— Где Ваш инвентарь? — зло сжав зубы, процедил столичный студент, направившись в хозяйственное помещение столовой.
Госпожа Тара прошествовала за ним, страшно довольная, с высоко поднятой головой.
— Мадина, разрешите мне составить Вам компанию за ужином. Обещаю быть предельно тактичным сопровождающим! — вкрадчиво произнес Энтони под довольно громкий скрежет зубов своих менее догадливых товарищей, предложив Мади руку.
Подружка по достоинству оценила инициативу парня и подчеркнуто галантное поведение:
— Ну что ж, Энтони, попробуйте! Составить компанию своему другу Вы всегда успеете.
— Согласен! — расплылся в благодарной улыбке молодой аристократ.
Разыгравшаяся перед нами сцена с Найджелом в главной роли оставила после себя неприятный осадок. Несмотря на то, что отпрыски знатных семейств старались ради прекрасных глаз моей соседки вести себя воспитанно, их избалованная, взбалмошная натура все равно вырывалась наружу. Что же будет, когда действия зелья перестанет оказывать на них влияние? Страшно было даже подумать!
Именно с такими нерадостными мыслями мы и начали ужинать. Хоть мы с друзьями и пропустили обед, но аппетита совершенно не было. Я незаметно осмотрела обеденный зал, Брайана нигде не было, и это неожиданно расстроило меня. Невольно для себя я обнаружила, что мне нравилось находиться в обществе гвардейца, и сейчас я скучала по нему.
— Ифа, дорогая, что ты хотела нам рассказать? — перебила мои мысли соседка.
Глава 42
Первая красавица нашего курса, настороженно косясь на Энтони и явно старательно подбирая слова, начала рассказывать:
— Сегодня профессор Вакози вызвал к доске Самиру. Та не подготовилась к уроку и мямлила у доски что-то невразумительное. На что уважаемый господин Вакози сделал ей замечание и традиционно велел подготовить дополнительный доклад по невыученной ею теме.
— Ну, пока все как обычно, — заметила Мадина.
— Обычно в нашей академии студенты не набрасываются с кулаками на преподавателей за то, что те, видите ли, расстроили их девушку, спросив у нее материал, который она не успела выучить! — любезно пояснила сокурсница.
От удивления мы сидели с раскрытыми ртами.
— И что было дальше? — первым взял себя в руки наш солнечный друг.
— А дальше профессор Вакози украсил вопящим Габриэлем одну из стен аудитории, зафиксировав его при помощи паутины. Множество членистоногих букашек сплели вокруг Габриэля огромную ажурную паутину и надежно прикрепили ею парня к стене, словно наглядное пособие. Паутина получилась необыкновенной красоты! — восхищенно выдохнула Ифа. — Надо сказать, что паучки-милашки с таким изумлением косились на Корнелию и кокетливо махали ей мохнатыми лапками, что-то мелодично насвистывая.
— А она? — не смогли утаить мы своего любопытства.
— Индюшка старательно игнорировала своих новых поклонников, предпочитая прятаться за спиной профессора Вакози! — возмущалась красавица.
— У девицы каменное сердце! — поддержала сокурсницу Мадина.
— Нейтрализовать противника при помощи паутины! Какой интересный способ! — присвистнул от восхищения Мэтт.
— Да, профессор Вакози продемонстрировал изящный способ самозащиты, — согласилась я с другом, беря данный метод на заметку.
— Кто-нибудь пострадал? — нахмурившись, поинтересовалась Мадина.
— Нет, лишь Габриэль несколько раз, надо отметить, по собственной инициативе, стукнулся головой о стенку, — сообщила Ифа.
— Ему это, как раз, не повредит! — насупилась Мад. — Может, Самире повезет, и у него мозги встанут на место?
— А отчего это он начал головой биться? — полюбопытствовала я, подозревая очередной подвох.
— А у него, оказывается, арахнофобия, — любезно пояснила первая красавица факультета. — Он паучков боится до истерики.
— Мда, не повезло Корнелии. Вряд ли ей удастся вызвать когда-нибудь симпатию Габриэля! — сочувственно посетовал Мэттью. — Ведь он всегда будет помнить ее огромные мохнатые паучьи лапки.
Не выдержав сострадания со стороны нашего огненного друга к столичной индюшке, мы дружно рассмеялись.
— А я и не предполагал, что вы окажетесь до такой степени странными! — рассматривая нас широкими от удивления глазами, прошептал себе под нос, до сих пор скромно молчавший, Энтони.
— Ничего страшного, привыкнешь! — уверенно заявила Мадина. — Мы же к вашим странностям привыкаем, вот и вам придется смириться с некоторыми нашими особенностями.
На пару минут наша заядлая экспериментаторша ушла в себя, мы тоже сохраняли молчание, стараясь ей не мешать.
— Значит у Габриэля повышается степень агрессии и снижается степень адекватности, — словно записывая в журнал наблюдений, сформулировала Мади свой вывод.
— Он переступает все границы дозволенного! Нападение на профессора — это непозволительно! — Ифа была не на шутку встревожена.
— Энтони, — обратилась я к подопытному «кролику» своей соседки. — Подскажи, пожалуйста, а Габриэль всегда был столь несдержан в своих эмоциях?
Молодой аристократ ответил не сразу. Он прошелся по столовой взглядом, словно искал объект нашего обсуждения, но Габриэль на ужине пока не появился. Мы уже не надеялись на ответ, когда Энтони все же заговорил, правда очень тщательно подбирая слова:
— Мой друг всегда позволял себе некоторые вольности и, бывало, грубил преподавателям нашей Столичной Академии. Но чтобы бросаться на них с кулаками? Такое произошло впервые!
— А раньше он также активно ухаживал за девушками и недружелюбно отпугивал от своей избранницы конкурентов? — с интересом заглянув в глаза парню, задала вопрос Мадина.
Польщённый ее вниманием, виконт стал отвечать на вопрос более охотно:
— Нет, все было как раз наоборот! Это толпы девушек осаждали Габриэля, словно неприступную крепость, а он выбирал, кто из них может временно занять место рядом с ним.
— Насколько временно? — к опросу знатного отпрыска присоединилась Ифа.
— Кратковременно! — сделав ударение на первый слог, уточнил Энтони исключительно для Мади.
Та благосклонно оценила его лояльность, кокетливо улыбаясь.
— Значит, отношения Габриэля с Самирой, можно сказать, затянулись?! — задумчиво спросил Мэтт.
— Мы тоже пребываем в некотором недоумении, наблюдая за ним. Но, может, Габриэлю повезло, и он нашел свою единственную? Как, впрочем, и я, — неожиданно разоткровенничался аристократ, при этом преданно заглядывая Мади в глаза и нежно поглаживая пальчики ее правой руки.
— А скажи, пожалуйста, Габриэль всегда был настолько обходителен со своими пассиями, как с Самирой? Ранее вам с друзьями случалось наблюдать столь экспрессивные сцены ревности? — не унималась я, отрывая парня от любования своей «ясноглазой звездой».
— В том-то и дело, что ранее Габриэль забывал о существовании своих подружек, как только видел новое хорошенькое личико на своем горизонте. А чувство ревности наш друг познал впервые рядом с Самирой, — возможность прикоснуться к тонким пальчикам Мадины явно подтолкнула Энтони на откровенность.
Нам было о чем задуматься. После приема приворотного зелья поведение Габриля резко изменилось. Целью Мадины при создании своего усовершенствованного творения было привлечь к себе интерес молодых людей, вызвать симпатию, акцентировать внимание на своих плюсах, но никак не поработить и лишить их разума! А вот с позером происходил именно второй вариант!
Глава 43
— Энтони, а почему ты не ревнуешь Мади? — подал голос Мэттью, демонстративно приобняв Ифу за плечи, отчего та фыркнула и закатила глаза, намекая на находчивую предусмотрительность нашего огненного друга.
— Я слишком уважаю леди Мадину, чтобы принуждать ее к чему-либо посредством ревнивых поступков, — с достоинством ответил аристократ, нежно лаская взглядом мою соседку. — Уверен, что способен проявить себя и произвести на свою избранницу самое благоприятное впечатление. Я искренне считаю, что счастливые отношения между влюблёнными возможны только тогда, когда оба стремятся к ним, а не когда один позволяет любить другого.
