Рейчел Уорд - Числа. Бесконечность
Может быть, нам стоит остановиться? Спрячемся здесь, затеряемся в толпе. Но когда мы пробираемся через лагерь, зловоние убеждает меня, что лучше здесь не задерживаться. Пахнет, как на скотном дворе. Смотрю вниз — куча картонных коробок, пленка, скомканные обрывки газет. Размокшее месиво бытовых отходов. Мы шагаем по нему. Ошметки прилипают к подошвам. Прикрываю нос и рот воротником пальто.
— Мия, — кричу, — закрой лицо краем одеяла! Быстро!
Она не возражает. Ей тоже противна эта вонь. Глазки ее покраснели и слезятся.
Мы почти минуем лагерь, когда я вдруг чувствую колющую боль. Останавливаюсь, жадно хватаю ртом воздух, а боль все нарастает. Стою и пытаюсь наклониться вперед, но Мия тянет меня за руку.
— Мама, бегом, — говорит она.
— Да, минутку, — шепчу я, не в силах даже нормально говорить.
Боль такая, что я почти не могу дышать.
— Ма-а-ма, — хнычет Мия.
Она переступает с ноги на ногу. Я знаю, что ей здесь не нравится — как и мне, — но прямо сейчас я не могу двинуться с места.
— Да, сейчас, радость моя. Просто подожди капельку, ладно?
Пробую дышать медленно и ровно. Боль слабеет, мышцы живота расслабляются. Плетусь вслед за Мией мимо последних лачуг, мимо церкви и по улицам. Ее нога запутывается в крае одеяла.
Она спотыкается, и одеяло выпадает из ее руки на каменные плиты.
— Мама! — вопит она.
Ее драгоценное одеяло лежит в луже и намокает. Синие полоски темнеют на глазах.
— О, Мия, ради всего святого!
Она смотрит на одеяло, снова переминаясь с ноги на ногу.
— Что теперь плакать. Придется оставить его здесь.
— Нет, мама. Нет, нет! — Мия гневно топает ножкой.
— Мия, пошли. У нас нет времени…
Я пытаюсь оттащить ее в сторону, но она уперлась пятками, так что я буквально волоку ее по земле.
— Мия! А ну прекрати!
— Мама! Не надо!
Она высвобождает руку и отбегает от меня.
— Мия, стой!
Она не оборачивается. Несется во весь опор прочь от церкви, прочь от меня. Я тоже пытаюсь бежать, но меня хватает только на несколько шагов, а затем я чувствую новый приступ боли.
— Мия!
Даже ее спина, кажется, кричит мне о своем непослушании. Она убегает еще дальше. Под ногами скользкий булыжный тротуар. Туман приглушает топот наших ног. Вслушавшись, я вдруг понимаю, что вокруг практически ничего не слышно. Этот город похож на призрак. Кажется, из него высосали всю жизнь. Внезапно я ощущаю покалывание в затылке. Похоже, меня преследуют. Оборачиваюсь на ходу. Никого и ничего, лишь несколько сотен метров пустынной улицы. Затем и они растворяются в тумане.
Снова смотрю вперед.
Дорога пуста.
Где Мия? Куда она запропастилась?
Прибавляю шаг, поддерживая живот руками. По правой стороне дороги высится стена, через которую деревья перебросили свои ветки. Возможно, это был чей-то сад или двор. Где-то в середине стены я вижу железные ворота. Они открыты.
Подхожу и кладу руку на железный замок. Он холодный и влажный. Все вокруг влажное от тумана. За воротами видны кусты и деревья. Внезапно меня окатывает волна ужаса.
— Нет, только не здесь, — бормочу.
Но она, должно быть, вошла сюда. Это единственное место на улице, куда она могла пойти.
— Мия! — кричу. — Иди ко мне.
Я не вижу ее. За воротами тропинка, с обеих сторон усаженная деревьями.
Я уже видела это. Была здесь. Знаю это место.
— Мия! Вернись!
Совсем отчаиваюсь, поняв, что происходит. Сон становится явью, как уже было прежде. Как тогда, когда начался Хаос.
Я распахиваю ворота, чтобы войти внутрь и отправиться на поиски дочки, но опять чувствую резкую боль. Только на этот раз она не точечная. Она охватывает весь живот, все тело, парализует меня. Это не просто боль, а схватка. Я рожаю. Почему именно сейчас? Почему?
Хватаюсь за створку ворот обеими руками и опираюсь на нее, пытаясь восстановить дыхание. На несколько секунд закрываю глаза.
«Дыши. Дыши. Ты сможешь».
Мои глаза закрыты, но мысленным взором я по-прежнему вижу деревья, ряды темных стволов и камней. Чувствую гравий под ногами.
Его лицо совсем рядом.
В руке зажат нож.
Мой страшный сон сбывается.
Я не могу войти туда. Это адское место.
Боль чуть утихает, я открываю глаза и смотрю сквозь ворота.
Никого.
Мия пошла туда, и мне придется отправиться за ней.
Адам
«Дыши, дыши, дыши».
Только что отзвучал еще один камнепад, намного сильнее первого.
Ползу на четвереньках, держа фонарик во рту. Чувствую вибрацию, секунду спустя слышу шум. Гром взрыва смешивается с грохотом камней, падающих в воду и на меня.
Если вся эта толща породы обрушится, здесь я и погибну. Такое ощущение, что я уже похоронен, — в воздухе стоит густая пыль, нечем дышать. Грудь тяжело вздымается, я задыхаюсь.
«Делай вдох через нос, выдох через рот».
Так говорила мне мама, когда видела, что мне тяжело от мельтешащих чисел, от этой непосильной ноши. Вынимаю фонарик изо рта и прикрываю низ лица рукой, пытаясь дышать чуть более чистым воздухом.
«Вдох через нос, выдох через рот».
Шум стихает. Слышно только мое учащенное дыхание, вдох-выдох, вдох-выдох, и глухой стук пульса в ушах.
Если Сара и Мия сумели пройти, то и я смогу.
Снова беру фонарик в рот и прибавляю скорости, поднимая ладони и колени над ледяной водой. Луч фонарика мечется по стенам в такт моим движениям, будто бешеная светомузыка. От этого пространство вокруг кажется еще меньше. Все, на что хватает подсветки, — круг породы метровой ширины да тусклая кайма по его краям. Остальной массив выглядит нереально черным. Еще пара минут, и яркий круг света уже не возле моего уха, он перемещается вправо, и я вижу странные штуковины, похожие на зубы, растущие из пола. По-прежнему стоя на четвереньках, я хватаю фонарик и свечу им по сторонам. Потолок здесь метров пять-шесть высотой, и сверху тоже растут зубы, тянущиеся вниз, к своим собратьям.
— Обалдеть!
На мгновение мне кажется, что крыша съехала окончательно. Я в гигантской пасти, и челюсти вот-вот сомкнутся. Пытаюсь держать фонарик ровно, сосредоточить свет на одной из этих странных штук. Она не движется. Это пещера, не пасть, и мне нужно выбираться отсюда.
Поднимаюсь на ноги, радуясь, что больше не нужно тащиться по воде. Тут хотя бы можно нормально дышать. Жадно втягиваю воздух. Но что-то здесь не так. Я чувствую запах дыма.
Теперь я могу выпрямиться, так что можно прибавить шагу. Куда дальше? На стене белый знак. Тороплюсь изо всех сил, хотя ноги после всего этого ползания не хотят двигаться. Правильно ли я иду? По идее выход должен быть совсем рядом.
