Шеррилин Кеньон - Ночные объятия
— Я не знаю, — ответила она дрожащим голосом, запустив руку ему за пояс, погладила короткие, жесткие волоски и сжала пальцы вокруг его возбужденной плоти.
Он резко вздохнул.
— Но я чувствую к тебе то же самое, — сказала она, опуская руку ниже и находя мягкий мешочек.
Он закрыл глаза и сжал зубы, когда она начала ласкать его. Саншайн знала, что ее прикосновения доставляют ему удовольствие, и все же он реагировал так, как будто она причиняла ему боль.
Она почувствовала себя странно уязвимой, стоя перед ним в лифчике и свитере и обнаженная снизу. Тэлон все еще был полностью одет.
Это было эротично и одновременно вызывало чувство неловкости.
Как будто прочитав ее мысли, Тэлон снял с нее оставшуюся одежду. Теперь она была полностью обнажена.
А он нет.
Он погладил ее властно и нежно.
— Расскажи мне свои фантазии, Саншайн. Расскажи мне, о чем ты мечтаешь поздно ночью, когда лежишь в своей кровати одна.
Никогда в своей жизни она ни с кем не была так интимно близка, и прежде чем поняла, что делает, доверилась ему.
— Я воображаю, что ко мне подходит красивый незнакомец.
Он двинулся вокруг нее.
— И?
— Он мрачен и возбужден. Я представляю, как он останавливается позади и притягивает меня к себе. Чувствую, как он берет меня сзади, и не могу видеть его, а только ощущать.
Тэлон отодвинулся от нее и выключил свет.
Саншайн вздрогнула.
— Тэлон?
— Шшш, — казалось, его глубокий низкий голос окутывает ее.
Потом она почувствовала его руки. Она была полностью ослеплена темнотой, ее чувства обострились. Когда он притянул ее сзади к своей груди, она поняла, что он снял рубашку. Он гладил ее груди, сжимая их в ладонях, слегка покусывая ее шею.
Эта фантазия приходила к ней в течение многих лет, но никогда не становилась реальностью. Сегодня ночью она рисовала в своем воображении Тэлона. Она представила, как выглядит его рука, когда он снова начал поглаживать ее между бедер.
Она услышала, как он расстегнул свои брюки. Жар его тела согрел ее. Он шептал ей что-то на языке, который она не понимала. От этого его голос стал еще более глубоким и даже более соблазнительным.
Эротичным.
Потом он вошел в нее, горячий и твердый. Она застонала, выгибая спину, а он глубоко погружался в нее снова и снова. Он зарылся руками в ее волосы, кусал ее плечи. Ее шею. Его прикосновения были горячи и обжигали.
Он наклонил ее вперед.
Саншайн задохнулась, когда он проник в нее еще глубже. Он толкал свое тело к ней навстречу, загоняя себя в нее с такой силой, что она стонала и задыхалась во власти его движений.
Тэлон сцепил зубы, почувствовав, как ее тело сжало его. Она была такой влажной и горячей, такой шелковистой внутри. Это было сумасшествием, но когда он был в ней, то почти мог чувствовать свою потерянную душу.
— Кончи для меня, Саншайн, — шептал он на гаэльском, и, вспомнив, что она не понимает его, повторил на ее родном языке.
— Тэлон, — ее голос был смесью боли и удовольствия. Возбуждения, ответного желания. Она была на краю кульминации.
Стремясь помочь ей достичь оргазма, он прижал руку к ее щелке и начал поглаживать в ритме своих толчков.
Она почти в то же мгновение закричала и кончила. Тэлон быстро присоединился к ней в этом божественном наслаждении.
Они оба были мокрые от пота и задыхались. Он прижал к себе ее обнаженное тело и рассмеялся ей в ухо, благодарный за то, что сейчас мог не скрывать свои клыки, когда улыбался.
Она не могла разглядеть его в темноте. А он ясно видел ее. Черные косы Саншайн попали в ловушку между ее спиной и его грудью. Их аромат плотным облаком висел в воздухе, а ее кожа была влажной и горячей.
Он понес ее к стулу и сел, посадил женщину на колени. Они оба ослабли и все еще задыхались. Она откинулась на него, забросив руки ему на шею и прижавшись ближе. Тэлон касался ее щеки языком и губами, мягко покусывая.
Саншайн не испытывала ничего похожего на то, что испытала с этим мужчиной. Конечно, у нее был секс, и ее бывший муж был сексуально возбужденной жабой, но она никого не хотела так, как Тэлона. Его тело под ней было таким теплым и твердым, таким истинно мужским, что ей не хотелось слазить с его коленей.
Саншайн довольно вздохнула.
— Тэлон, ты делаешь такое с каждой женщиной, которую встречаешь?
— Нет, — прошептал он ей в ухо, — не с каждой. И прежде я никогда не привозил сюда женщину. Определенно, ты особый случай.
— Ты уверен?
— Несомненно. А что в отношении тебя? Ты идешь домой с каждым парнем, кого встречаешь?
Она откинулась назад, желая видеть его лицо.
— Нет, уверяю тебя, ты — тоже особый случай.
Он нежно поцеловал ее.
Они сидели так долгое время, обнимая друг друга, затерянные в тихом спокойствии рассвета.
Саншайн не была уверена в том, что она чувствовала к Тэлону. Одна ее часть хотела держать его вот так всегда, а другая говорила ей, что она идиотка, если думает такие вещи о парне, которого только что встретила.
Да, он здорово выглядел в кожаных штанах, и мог заставить дрожать любую часть ее тела, но не он ли ошивался вечером поблизости и не был ли похож на других парней, которых она знала? Эгоистичных. Желающих доминировать. Поверхностных.
Она не была уверена.
Она не была уверена, хочет ли она остаться и узнать.
Саншайн зевнула. Это была долгая ночь, иссушившая ее физически и эмоционально. Теперь она хотела только прижаться к теплому мужскому телу и заснуть.
Тэлон вдруг почувствовал себя неудобно. Привезти ее сюда тогда казалось хорошей идеей, но что теперь он на самом деле думает о том, что сейчас собирается заснуть с ней в одной постели…
Такой интимности у него не было ни с кем со дня смерти жены. Прошло много столетий, у него был секс с женщинами, потом они откатывались друг от друга и засыпали на какое-то время. Но сегодня это было совсем по-другому.
Они вместе провели день. Спали. Их тела касались друг друга…
Саншайн снова зевнула.
— Я скоро вернусь.
Тэлон включил для нее свет, когда она, взяв футболку, пошла в ванную.
Пока ее не было, он прислушивался к ее движениям в другой комнате. Он слышал, как бежит вода, пока она чистит зубы и умывается.
Это чувство было очень странным.
В его голове пронеслись воспоминания. Воспоминания, о которых он специально забыл.
Воспоминания человека, которого он похоронил.
Он вспомнил бесчисленные ночи, когда ложился в кровать и ждал свою жену, пока она готовилась ко сну. Ночи, когда он смотрел, как она расчесывала блестевшие в свете камина волосы, заплетала их, прежде чем присоединиться к нему.
