Юлия Вакилова - Король моего сердца

Мужчина резко замолчал, точно захлебнувшись так и не сорвавшимися с губ словами, и лишь глаза его горели синими сапфирами на смуглом лице.

Спустя томительные минуты взгляд его неожиданно потух.

— Вы… довольно откровенны сегодня, — он отвернулся, и от этого движения сердце девушки замерло от обиды.

— Зато ты, очевидно, нет.

Эллери стремительно обошла его и, глядя в привычно бесстрастное лицо, не смогла удержаться.

— В нашу прошлую беседу ты рассказал мне не все, — чтобы скрасить горчащий вкус обиды, девушка, очертя голову, бросилась в зыбкий омут наступления.

— Что вы имеете в виду? — он едва разжимал губы.

— Почему ты не сказал, что есть люди, которые тебя ищут, которые видят в тебе надежду на избавление от узурпатора?

Лицо собеседника мгновенно ожесточилось.

— Кто тебе сказал? — его озарило запоздалое прозрение. — Сестра. Она вновь принялась за старое, наплела тебе россказней и отправила ко мне.

— Меня никто к тебе не отправлял! Но…разве это неправда? — Эллери старалась храбриться, держась на одном упрямстве.

Бродяга зло сощурился, в пылу ссоры незаметно для себя забывая про титулы.

— Перестань верить всем на слово, Эллери!

— А как же та встреча в таверне? Тот человек действительно нуждался в тебе! Он был в отчаянии!

Ее собеседник с силой потер виски, словно его одолевала страшная головная боль.

— Черт возьми, ты ничего не понимаешь!

— Так объясни мне! Я пойму, обещаю.

— С чего бы такая трогательная забота обо мне? — с вызовом произнес он, скаля губы в недоброй усмешке.

— Перестань, — оборвала его девушка, жалея, что вообще завела этот разговор. — Я просто хотела услышать причину, по которой ты отказываешься помочь людям, отказываешься взять то, что по праву должно быть твоим.

Он поморщился, закрывая на миг глаза. А когда вновь их открыл, на девушку через них взглянула безмерная Усталость.

— Обе женщины, которые меня любили, пытались усадить на трон, мне не принадлежащий… Не повторяй эту ошибку, — мужчина бросал жесткие, рубленые слова, а она стояла перед ним, словно наяву ощущая порывы холодного ветра от его голоса.

— Любили? С чего ты взял, что мне грозит их участь? — призвав на помощь остатки хваленой королевской гордости, парировала Эллери.

— Ты только что призналась в чувствах ко мне, — наемник насмешливо вернул недавно произнесенные ей же самой слова.

— Речь не идет о любви! Ты просто мне нравишься… Но мне и прежде нравились юноши, — с вызовом процедила она сквозь зубы.

— О да, — с улыбкой согласился он, но в этой улыбке не было ничего светлого. Одно лишь хищное искушение. — Вот только я — мужчина. Взрослый. Зрелый. Знающий, чего хочу. И кого хочу. В этом все и дело, не так ли?

Сапфо смотрел прямо ей в лицо, и этот взгляд… Гипнотизировал. Когда же мужчина нарочито медленно опустил глаза к ее подрагивающим от обиды губам, девушка ощутила, как стремительно подскочила температура вокруг.

Следовало срочно что-то предпринять, прежде чем торопливый стук ее сердца будет услышан… И подвергнут насмешке. Но что?

— Я не собираюсь тебя любить, — сделав спешный шаг назад, она вздернула голову, донельзя уязвленная его словами. — Более того, обещаю, что сделаю все ради того, чтобы вытравить это нелепое чувство из своего сердца.

Ей показалось, или на секунду он действительно выглядел разочарованным? Уязвленным?

— Едва ли стоит тратить свои усилия на человека, который откровенно пренебрегает своим долгом…

Это был предел его выдержке.

— Долг? — его губы исказила презрительная усмешка. — Девчонка, бегущая от всего на свете, тебе ли учить меня, что значит долг?

Его слова болью расплылись в груди, точно кровавый ореол — вокруг нанесенной раны. Но вместе с тем… Эта внезапная, резкая боль помогла очистить разум от шелухи. И принцесса невероятно четко осознала ту мысль, что зрела в ней все это время.

— Ты прав. Я и в самом деле ко многому относилась по-детски. Но твоя слабость заставила меня наконец-то раскрыть глаза и осознать, что есть нечто большее, нежели мои глупые желания. Я не хочу подвести своего отца. Свой народ.

— Что ты хочешь сказать? — его дыхание все еще было учащенным, в глазах полыхали остатки ярости, превращаясь в сухой пепел. Он не мог знать, что в эту минуту ее собственные наивные мечты точно так же сгорают, превращаясь в кружащийся над былым пожарищем пепел.

Пепел к пеплу. Как символично.

— Я вернусь домой. И выйду замуж за того, кого выбрал мне отец. Я не хочу быть похожей на тебя, — неужели этот глухой надтреснутый голос принадлежал ей самой? — И я скомкаю в сердце это глупое недо-чувство к тебе. Я не дам ему вырасти во что-то большее. Потому как я не могу позволить во второй раз полюбить недостойного себя.

Черты его лица застыли.

— Поступайте как знаете, ваше высочество, — этот равнодушный голос кого угодно мог бы заморозить ледяным холодом. — Вы ведь всегда так и делали.

Камень.

Прекрасный и отвратительный в своем бездушии.

Глава восьмая. Король, который обрел трон

Первое время чудовище будет обитать возле своей трясины, точно неоперившийся птенец, не смеющий покинуть родное гнездо. Однако как только связь его с путником окрепнет и усилится, она призовет существо, поманит его сквозь расстояние и время, заставив отправиться в путь по незримому следу. Темнота станет его надежным союзником, а глухие заброшенные дороги — верными помощниками. Единственным врагом, с которым он будет бороться на своем пути, станут птицы, что своим криком возвещают пришествие нового дня.

Принятое решение оказалось весьма просто воплотить в жизнь.

Король с огорчением — неизвестно, неподдельным или же притворным, — выслушал весть об отъезде, в ответ любезно предоставив и карету, и сопровождение. Принцесса в пылу ссоры упустила то немаловажное обстоятельство, что она сама не располагала ничем, требовавшимся для поездки, поэтому милость супруга Риэль оказалась весьма кстати. А что до сопровождающих воинов… Эллери и слышать не хотела о том, чтобы видеть Сапфо на протяжении пути домой, поэтому настоятельно попросила короля не допустить этого. Если тот и был удивлен ее просьбой, то вида не подал. Стоило признать, что чем больше девушка узнавала короля, тем сильнее крепло огорчение, что ее будущий муж, если верить слухам, совершенно не походил на этого мужчину. В противном случае идея о неизбежном замужестве не представлялась бы столь тошнотворной.