Скандал в Академии монстров. Жена для чудовища - Мара Вересень
— Осторожнее, Амантис. Райн Ашти, хоть и достаточно хорошо воспитан и сдержан, чтобы не допустить скандала, но он хорош собой, мужчина и свободен. Флирт с симпатичной адепткой ему простят, а вот твоя репутация… Слухи слухами, а прогулки у всех на виду дело другое. Да и непонятно, что он на самом деле об этом думает: правда симпатизирует или ему просто надоела болтовня о моем якобы его ребенке.
И тут я проболталась про Чешуйку. Дракот явился со мной и прятался под платьем. Отчего-то ему казалось, что там безопаснее всего, хотя угроза отдавливания не вовремя откинутого хвоста или крыльев была нешуточная.
— Прямо все все мысли? — округлила глаза Илантэ. Спящего малыша она держала на руках, и чуть покачивала. Выглядели они оба хорошо, но упрямый целитель все равно не отпускал.
— Нет, не прямо все, наверное, а когда только обо мне. А если честно, то я понятия не имею, как это происходит. Но если дракот рядом и только лорда Ашти. Вас вот не слышу.
— Он здесь? — шепотом произнесла молодая мать и подобрала ноги в кресло.
Мальчик завозился, закряхтел, захныкал, а у меня из-под платья высунулся любопытный розовый нос.
К слову, дракот значительно похорошел, если сравнивать самую первую встречу. Тварька больше не был похож на лысую тощую кошку с перепонками на спицах вместо крыльев. Чешуя стала плотной, забавно топорщились ушки, а странного вида отростки, будто мягкие рожки на голове придавали ему умильный вид. А эти огромные влажные глазищи с бликами звездочками?
Он урчал! Ритмично, будто говорил.
Медленно, чтобы не напугать, дракоморф подобрался к креслу. Помогая себе коготками на крыльях, как летучие мыши, вскарабкался на мягкий подлокотник, вытянул шею, прикрыл глаза и тоненько… засвистел, будто кто-то играл на пастушьей свирели. Свист перемежался с рокочущим мягким урчанием, золотоволосый мальчик тут же притих и снова сладко засопел.
— Мне срочно нужна эта штука, — заявила Илантэ.
— Вообще-то это магический паразит.
— Это полезнейшее в хозяйстве существо! — выразительным шепотом принялась защищать она дракота. — А паразит здесь только один — целитель Пеллет! Еще немного и Луине нас отсюда похитит или устроит пикет под окнами. А как учеба? Все получается? Времени хватает?
С этого момента, если Чешуйка не таскался за мной вне приемной, он подрабатывал нянькой. В административный корпус я ему соваться запретила. Вон как его в тот раз Райн пригрел. Да и не ясно, можно ли это существо вообще здесь держать, раз его считают таким вредным?
Как бы Ашти аккуратненько намекнуть, чтоб не швырялся магией почем зря, если вдруг заметит. Информации о дракоморфах из занимательной книжки о монстрах мне было мало и я взяла в библиотеке монографию того самого “маг. — псион. М. Ашти” (родственник?).
Давать мне ее сразу не хотели, но я показала копию приказа о скором переводе и, хотелось бы сказать, что открылись двери в сокровищницу, но это больше было похоже не разверзшиеся хляби. Мне придется догонять первокурсников по программе самостоятельно. Хорошо у них экзаменов никаких нет. Список учебников внушал страх, но я была полна решимости так же сильно, как уверенности в том, что безнадежно влюбляюсь в Райна.
А письмо он мне так и не показал, наверное, забыл. Напоминать было неловко, поскольку письма, как ни крути, дело очень личное, а мы не настолько близки.
И вот неделя подходила к концу, Академию будоражило в свете скорого турнира. Принцип подбора команд по-прежнему держали в секрете, списков участников никто не оглашал и если бы не просьба Лойда я бы даже внимания не обратила, однако “Положение о ежегодных состязаниях” лежало передо мной, а я сидела и думала, входить мне в положение названного братца или плюнуть, все равно скоро объявят?
Глава 2
Я бы и читать это не стала, просто сунула бы в множитель, как мне было велено, и принесла бы обратно вместе с копиями для деканов факультетов и глав отделений для подписи. Хитрый артефакт работал так, что даже если делать копию с подписанного документа, подписи на копии не было. У Райна делался такой мученический вид, когда приходилось копии подписывать.
— Полтора десятка еще ничего, однажды визировал больше пятидесяти. К третьему десятку я уже готов был просто закорючку малевать, к четвертому — ставить плюсик, — откладывая ручку признался Ашти и вдруг встал, быстро обогнул стол, чуть прижал к себе вместе с папками, что я держала в руках, заглянул в глаза и спросил: — Пойдете погулять со мной в город, Амантис? В выходной? Завтра? Нет, к демонам завтра, пойдемте сегодня? Вечером? В городском сквере вечером невероятно хорошо.
— А… потом?
— Потом вернемся.
— А чай?
— Чаю можно и сейчас попить, немного, — улыбнулся Райн и коснулся моих губ, сначала нежно, но с каждой секундой все настойчивее.
Голова пошла кругом, руки ослабли, папки посыпались, я всхлипнула и прижалась к нему теснее, но он прекратил безобразие.
Я бросилась собирать упавшее, распихивая бумаги, как попало. Потом за столом разберу, что куда. Сейчас бы просто выйти. Какое счастье, что он не знает, что творится у меня в голове.
— Все в порядке? — Райн присел, накрыл мою вздрагивающую руку своей.
Конечно, я не в порядке! Какой может быть порядок, если я с ним мысленно прямо в этом кабинете сейчас… согрешила.
— Простите, если я был слишком… — настороженно продолжил Ашти заглядывая мне в, судя по ощущениям, пламенеющее лицо и умолк.
— Нет, — я качнула головой, — не слишком… Я в порядке. Я… Вы мне очень… Можно я?.. Мне в библиотеку.
“Рано в библиотеку”
— Почему рано? — удивилась я и только потом сообразила, что Райн этого не произносил, сладкое тягучее желание обладать не только мое, а значит…
Ашти полыхнул глазами, вскочил, распахнул дверь, что-то сверкнуло, и обратно ректор вернулся с добычей.
Дракот попался. Дракот висел тряпочкой в светящейся лиловым руке Ашти, который держал прокравшегося монстрика за чешуйчатый загривок. Дракотьи уши поникли, дракотьи крылья и лапы тоже, светлое на фоне остальных насыщенно розового цвета чешуек дракотье пузико вздрагивало, так сильно трепыхались оба дракотьих сердечка. Мое подпевало.
Райн выразительно склонил голову набок. Я поднялась. Вместе с папками. Хоть какая-то защита.
— Что слышала, моя прелесть?
Уж не знаю, что было волнительнее “ты” или “моя прелесть”, произнесенная
