Принцесса (ЛП) - Кент Клэр

— Принцесса.

— Я здесь, — я наклоняюсь вперед и кладу ладонь на его левую руку.

Грант прочищает горло и открывает слегка затуманенные глаза. Пару раз моргает. Затем выражение его лица смягчается.

— Привет.

Улыбка, которой я одариваю его, вероятно, выглядит глупо.

— Привет.

— Ты в порядке?

— Я в порядке. Не меня же подстрелили. А тебя.

Он беспокойно шевелится, морщится, когда двигает поврежденной правой ногой.

— Проклятье.

— Доктор сказал, что с тобой все будет в порядке. Он вытащил пулю и сказал, что она причинила минимальный ущерб. Из-за кровопотери твое состояние какое-то время было рискованным. Но он сказал, что теперь с тобой все будет хорошо. Ты должен беречь больную ногу.

— Посмотрим, — бормочет Грант, поглядывая на дверь, как будто уже планирует свой побег.

— Ничего не посмотрим. Ты будешь беречь ногу столько, сколько понадобится. Теперь кризис миновал. Тебя подстрелили, а это значит, что тебе нужна передышка на восстановление, хочешь ты этого или нет.

Он кривит губы, глядя на меня, но я понимаю, что на самом деле он не раздражен. В основном он выглядит измученным.

Я могу вам посочувствовать.

— Как дела у наших? — спрашивает Грант другим тоном. — Какие-нибудь проблемы в бункере?

— Нет. Они оставались здесь, внизу, в безопасности. Конечно, они рады, что выбрались. В ходе нападения было получено несколько травм, но ничего серьезного, кроме тебя. Никто не погиб.

Грант закрывает глаза, и я вижу по его лицу реакцию на эту новость, хотя он не произносит ни слова.

Через минуту я продолжаю:

— Ребята из «Новой Гавани» прямо сейчас помогают нам восстановить забор.

— Черт. Я должен быть там, наверху, помогать им.

— Они не нуждаются в твоей помощи. Они прекрасно справляются и без твоего командирства.

Его губы снова смягчаются.

— Но ты здесь, внизу. Полагаю, это означает, что ты хочешь, чтобы я немного покомандовал.

Я не могу удержаться от хихиканья.

— Я могу вынести это твое командирство лучше остальных.

Моя рука все еще лежит на его предплечье, и Грант протягивает другую руку, чтобы накрыть мою ладонь, слегка сжимая ее.

— Значит, все еще здесь?

— Кэл и Рэйчел уехали.

— Нам нужно было заплатить им.

— Дэйв позаботился об этом. Он собрал для них кучу вещей, а Рэйчел взяла один из мотоциклов Волчьей Стаи. Она сказала, что ее байк держался на последнем издыхании, поэтому она была рада получить другой.

— Это хорошая идея. Любой из добровольцев должен взять любое из дополнительных транспортных средств, которое захочет. Они нам не нужны, так что посмотри, не пригодятся ли они Маку, Трэвису или кому-нибудь еще.

— Я так и сделаю. Но Трэвис тоже уже уехал. Торопился вернуться к своей жене. Но он сказал, что, возможно, привезет ее обратно сюда, поскольку у нас такие хорошие медицинские учреждения. Они могли бы остаться здесь, пока она не родит. Это было бы намного безопаснее, чем пытаться сделать это самостоятельно дома.

— Да. Хороший план. Рад, что мы можем предложить некоторую помощь, поскольку они так много сделали для нас.

— Я тоже так подумала. Наших лекарств не хватит надолго, но, по крайней мере, у нас есть оборудование и некоторый опыт. Так что какое-то время мы можем выступать в качестве своего рода больницы для местных жителей.

Грант кивает, явно соглашаясь, но в то же время, похоже, мысленно переключается на что-то другое.

— Довольно скоро нам понадобится что-нибудь покрепче забора. Может, что-то сродни стене, которую они построили в «Новой Гавани». Мне нужно…

— Тебе нужно подождать. Это не обязательно делать сегодня. Сейчас они восстанавливают забор, и мы поработаем над всем остальным, как только сможем. Что я тебе только что говорила о твоем командирстве?

Грант откидывается на спинку кровати и хмуро смотрит на меня без всякого раздражения.

— Я должен кем-то командовать.

— Тогда можешь командовать мной.

— Хорошо, — он делает глубокий вдох, и я почти уверена, что он целенаправленно расслабляется и приводит мысли в порядок. Это дается ему нелегко, так что ему приходится приложить усилия. Затем он переводит взгляд на меня. — Иди сюда, принцесса.

— Что?

— Иди сюда.

Я встаю и подхожу к кровати.

— Зачем? Тебе просто позарез нужно было немного покомандовать?

Он усмехается и протягивает левую руку.

— Нет. Иди и ляг со мной. Ты там слишком далеко.

— Но твоя больная нога…

— Моя больная нога полностью находится на совершенно противоположной стороне моего тела. Ты можешь лечь здесь и совсем не потревожишь рану.

Я немного нервничаю, ибо правда не хочу причинять ему боль, но мне также отчаянно нужно быть рядом с ним. Поэтому я забираюсь в кровать и устраиваюсь с левой стороны от Гранта. Он обнимает меня одной рукой и притягивает еще ближе, так что я вплотную льну к нему.

— Просто на случай, если идея командовать мной вызвала у тебя определенные чувства, — говорю я, прижимаясь к нему и вдыхая его знакомый теплый запах, — я сейчас не в настроении для секса.

Его тело сотрясается от беззвучного смеха.

— Я тоже, — Грант замолкает. Когда он снова заговаривает, его тон серьезнеет. — Я знаю, что между нами все не в порядке. Мы поссорились, и ты была так зла на меня, и нужно со многим разобраться. Но можем ли мы на некоторое время поставить все это на паузу? Мне нужно обнять тебя прямо сейчас.

Мое сердце трепещет от волнения при этих словах. Я прижимаюсь к нему.

— Да. Пока что все поставлено на паузу.

— Ты пахнешь чистотой, — бормочет он, уткнувшись носом в мои волосы.

— Я приняла душ.

— Ты запачкаешься от меня и будешь вонять.

— Меня это не волнует.

Не волнует. Ни в коем случае. Я трусь о каждую его частичку, к которой прикасаюсь, мне нужно почувствовать его тепло, его силу, его жизнь.

Несколько минут мы лежим рядом в тишине. Я глажу его плоский живот, а Грант гладит мои распущенные волосы.

Затем он тихо говорит:

— Я не могу поверить, что ты вот так сразу выбежала под обстрел, — в его голосе нет ни злости, ни неодобрения, ни раздражения. Его голос звучит почти ласково.

— Ну, если ты не хотел, чтобы я это делала, тогда нечего было ловить пулю.

— Тебе следовало оставаться в укрытии.

— Тогда ты бы погиб, а я не собиралась этого допускать. Я спасла тебе жизнь, — мой разум едва может вернуться к перестрелке. Будет проще, если я просто выкину ее из головы.

— Я знаю. Ты дважды спасла мне жизнь, — он запечатлевает поцелуй на моих волосах. Я не могу этого видеть, но чувствую.

— Потому что тебе непременно надо делать все самые опасные вещи. Кто-то же должен прикрывать твою спину.

Я жду, ожидая обычных возражений о том, что мне нужно держаться подальше от опасности, о том, что его работа — защищать меня. Но этого не случается. Вместо этого Грант бормочет таким тихим голосом, что я едва его слышу:

— Спасибо.

Я поднимаю голову, чтобы видеть выражение его лица.

— Никаких лекций?

— Никаких лекций, — он испускает долгий, густой выдох. — Ты была потрясающей. Все это время ты была потрясающей. Я чувствую себя довольно глупо из-за того, что пытаюсь остановить тебя.

Я думала, что от этих слов мне станет легче. Я думала, что именно это я хотела услышать. Но по какой-то причине эти слова заставляют мое сердце болеть, а горло сжиматься. Я прячу лицо у него на груди и бормочу:

— У меня получилось не так уж хорошо.

— Нет, ты молодец.

Я колеблюсь, потому что не хочу признаваться в этом после того, как сама настояла на том, чтобы быть частью нападающей группы. Но мне нужно поделиться этим с кем-то, и Грант — именно тот человек для меня.

— Я была… Я была в ужасе. Все это время. Я будто застыла в ужасе. Мне каким-то образом удавалось пошевелиться, но я делала это в каком-то странном оцепенении — как будто на самом деле это делала не я. Я не знаю, как мне удалось хоть что-то сделать. Я промахивалась больше раз, чем попадала. Я… справилась не лучшим образом.