Привороженные (СИ) - Анна Храмцова
— Завтра? — супруг не сдавался.
— Я напишу тебе, — так и не взглянула на него ни разу.
— Я буду ждать.
Он попрощался и покинул бар. Подруги продолжили грустно поглощать пиво и разговаривали о всяких пустяках. Говорили они каждая о своем, уткнувшись в экраны смартфонов, Настя не слышала, что говорит Нина, а Нина — Настю. Они просто делали вид, обманывали себя и насильно выдавливали смешки и улыбки. В какой-то момент это даже сработало и прозвучала действительно смешная шутка, но спустя пару минут вернулась грусть еще больших размеров. Никогда эта боль не пройдет, надо привыкать жить вместе с ней.
Полчаса назад.
Бабка Дуня умиротворенно дремала под сенью раскидистых ветвей старой яблони и не слышала, как у ворот остановился автомобиль. Очередным непрошенным гостем оказался Олег. С видом побитой собаки, в буквальном смысле вышел из машины и присев на корточки, аккуратно растолкал старушку.
— Добрый вечер, Евдокия, — тихо поздоровался он.
Она приоткрыла правый зрячий глаз и крякнула.
— Ты что, мордахой ступени считал? Ой, красиво тебя разукрасили, жалко — мало.
Провинившийся зять понуро кивнул и криво улыбнулся.
— Согласен, заслужил.
— Чего вернулся?
— За Настей.
— Не поедет она с тобой, уж больно напортачил ты, милок.
— Знаю, исправить хочу.
— Она тебе что, кукла? Как теперь исправишь? — отчитывала его Евдокия, норовя ткнуть клюкой в бок. — Балбес!
— Можно мне поговорить с Настей?
— Уехала она, — резко ответила Дуня.
Олег побледнел и едва удержался, чтобы не рухнуть на землю.
— Как уехала?! — с ужасом в голосе переспросил он, не веря.
— Вот так — взяла и уехала с Нинкой в бар.
Седьмым потом сошел бедняга и с облегчением выдохнул.
— Фух! Я думал с этим азиатом уехала.
— Нет, — успокоила его прабабушка, — с Нинкой погулять.
Стараясь как можно более осторожно, с гримасой раскаяния на избитом лице, Олег аккуратно поинтересовался:
— А где этот бар?
Евдокия лукаво ухмыльнулась, ишь какой хитрый. Настенька недавно в себя пришла, изо всех сил старалась жить дальше, а он бессовестный вернулся и давай опять душу бередить.
— Так я тебе и сказала, — ерничала старушка.
Олег по привычке хотел ладонями вытереть лицо и осекся от боли.
— Я просто хочу с ней поговорить, — пытался он разжалобить Дуню. — Я хочу извиниться и вернуть ее домой, — и тоскливо, обреченным голосом добавил: — Не могу жить без нее.
— Оно как! А раньше, чем думал?
— Дурак был, — признавал Олег полностью вину и посыпал бы голову пеплом в доказательство, если бы тот лежал под ногами.
— А сейчас поумнел значит?
Возможно поумнел, а может прозрел или повзрослел в одночасье. Во всяком случае наконец-то увидел себя со стороны и сожалел безмерно о содеянном.
— Я просто хочу поговорить, — повторил он тихо и бабка Дуня разглядела в его печальных глазах растерянность и раскаяние.
— Поговори, — сжалилась она и объяснила, как добраться до бара.
Старушечье сердце любило и жалело всех одинаково, потрепанное и слабое, знало насколько жизнь коротка и быстротечна, что не стоит тратить ее на обиды; не успеешь оглянуться — всё закончится, а казалось только вчера началось.
Глава 38
Олег ждал сообщения вот уже второй день и снова ночевал в машине.
Катерина жалела зятя и носила тормозки, капала на мозги дочери, периодически разговаривая, якобы сама с собой: “Ой, сидит там бедный, отощал”.
“Не лезь”, — иногда защищала внучку баба Рая и мать умолкала, обиженно поджав губы, хотя и не всегда.
— Ну поговорить-то с ним можно было бы, — в этот раз она не выдержала и продолжила совать свой нос в личную жизнь дочери.
— Тебя забыли спросить, — урезонила ее Раиса. — Взрослые люди — сами разберутся.
— Ага, разберутся, — иронизировала мать, — ходят оба, как в воду опущенные. Посмотришь, сердце кровью обливается. Настюша, поговорила бы с ним, а?
— А ты не смотри и кровью обливаться не будет! — Раиса и сама видела, как молодые мучаются. Настенька ночей не спит, Олег тощий стал, на себя не похож, а еще неделю назад выглядел, как сдобный пирожок; и внучка почернела.
Настя выскочила из дома, устав их слушать. Не впервые мать и дочь пререкаются, одна лишь прабабушка сохраняет нейтралитет, слишком мудрая, чтобы вступать в дрязги и склоки.
“Достали!” — злилась Анастасия и срывала свежие бутоны и соцветия, швырнула под ноги. Хотелось выплеснуть весь накопившийся негатив на кого-нибудь постороннего, но под руку никто не попадался, кроме невинных растений.
Встреч с мужем она избегала, поэтому ходила на прогулки окольными путями, через огороды и к небольшому пруду, где могла сидеть на берегу в камышах часами. Просто смотреть на гладь воды, спокойную и чистую, там отражалось голубое небо и белые курчавые облака. Природа успокаивала и только в эти редкие моменты уединения, удавалось ни о чем не думать, душевная боль утихала и дышалось легче.
Солнце изрядно палило и до вечера стояла духота. Несмотря на солнцепек, Настя отправилась на пруд — привести чувства и нервы в порядок.
Закатные лучи золотили траву и от этого, казалось, горели пушистые головки одуванчиков. Неподалеку испугалась утка и хлопая крыльями, вылетела из густо разросшегося камыша.
По крутому спуску нужно было ступать осторожно и Настя придерживалась за стебли, чтобы не нырнуть носом в пруд. У самой кромки, на границе между буйными зарослями и водой она неудачно споткнулась о сухие корни, почти падая, широко шагнула, пытаясь удержать равновесие и внезапно оказалась в объятиях Олега, который по невероятному стечению обстоятельств оказался в этом же месте и в это же время.
Непроизвольно из уст Анастасии вырвалось ругательство, она резко отстранилась. Волосы Олега лоснились и блестели после недавнего купания в пруду, он еще не успел высохнуть и капли медленно стекали с обнаженного торса.
— Привет, — прозвучало так, будто они вовсе и не ссорились.
— Ты что, следишь за мной? — подозрительно спросила Настя, не веря в совпадение.
— Нет, — продолжая смотреть на нее с обожанием, как ребенок на конфету, ответил муж.
— Ну да, конечно! — она резко отвернулась и попыталась быстро удалиться с глаз долой.
— Настя, подожди! — кричал он ей вслед. — Пожалуйста, давай поговорим! Когда-нибудь все равно придется это сделать! Я не отстану.
Она притормозила, придерживаясь за осоку, чтобы не свалиться и признала тот факт, что он абсолютно прав и когда-нибудь придется с ним поговорить. Возможно, время пришло, лучше расставить все точки сейчас и не затягивать. Ведь ясно, как белый день — ни через
