Рагана - Анита Феверс
Мама зорко берегла меня от отношений. Все время повторяла, что нам, раганам, влюбляться нельзя, а я еще слишком молода, чтобы просто наслаждаться телесной близостью, не стремясь переплести нити души. Робкие, сорванные украдкой касания деревенских парней ни в какое сравнение не шли с тем, что я ощущала сейчас. Казалось, что на губах танцевало пламя, но не обжигающее, а наполняющее меня солнечным светом, еще немного – и начну сиять сама.
Совий целовал властно, жадно, как будто заявлял кому-то: «Она – моя!». Он отстранился, только когда у нас обоих не стало хватать воздуха для дыхания. Мои щеки пылали, голова шла кругом. Парень осторожно отодвинулся, давая мне время прийти в себя, а миру – снова обрести четкость. По Лису не было заметно, повлиял ли на него поцелуй так же, как на меня, и осознание этого помогло мне быстрее взять себя в руки. Совий смотрел сосредоточенно, выискивая в моем лице признаки разума, а я вот всерьез сомневалась, что он обнаружит их в ближайшее время. Впрочем, кое в чем упрекнуть я его не могла. После такого мысли о дейвасе и правда оставили меня вместе с паникой.
Наконец я смогла мыслить связно.
- Никогда больше так не делай, – просипела я.
- Зато помогло, – Совий напряженно усмехнулся. – Теперь ты готова меня выслушать?
- Удиви меня, – голос все еще звучал сдавленно, но я честно старалась взять себя в руки. Богиня, это же просто поцелуй! С чего я так растеклась, что аж ноги до сих пор дрожат?
- Сейчас ты пойдешь к Артемию. Будешь вести себя послушно и соглашаться со всем, что он скажет. И не огрызаться!
- С чего это? – вскинулась я.
- С того! – кажется, я начинаю привыкать к рычащим ноткам в его голосе. – С того, что если хочешь выжить и не срываться опять в бега, то есть лишь один вариант – скрыть от дейвасов, что ты рагана!
- Э-э-э…
- Совий, ты в своем уме? – Марьяна впервые с момента разыгравшейся только что сцены подала голос и встала рядом. Краем глаза я увидела красные пятна на ее щеках, словно она минуту назад плотно прижимала пальцы к коже.
- Больше, чем вы обе. Дейвас рядом с раганой чувствует лишь смутное беспокойство, но это ощущение слишком неявно, чтобы на основании его обвинять знахарку во всех грехах и тащить в Школу Дейва. Скорее всего, черные служители поселятся в деревне и будут наблюдать за Ясменой, ожидая, пока она сорвется и воспользуется своей силой.
- Откуда ты знаешь? – Марьяна опередила меня, готовую спросить то же самое. Она подозрительно глядела на парня.
- Читать люблю, – хмыкнул охотник. Ой, сомневаюсь я, что такие подробности где-то прочесть можно. Но слова Лиса звучали разумно, и невольно я задумалась, что будет, если наш план удастся.
- А если кому-то понадобится моя помощь?
- Выживали же мы тут как-то, пока ты не появилась, – пожал плечами Совий. – Справимся. Лишь бы все держали языки за зубами.
Мне вспомнились Аника, Василий, Брегота… В этом ряду не хватало Анжея, но он так и не появился, и я надеялась, что нам больше не доведется встретиться. Я закрыла глаза и вознесла молитву Сауле и Перкунасу разом.
Кажется, в ближайшее время мне предстоит ходить по ножам над пропастью.
* * *
- Лучом золотым вам дорога, паны.
- А, Ясенька! Проходи, пожалуйста. Вот, пан Болотник, пан Громобой, наша Ясмена. Уверен, нам ее сама Сауле послала. У девочки чуткие руки и доброе сердце.
«А еще острые клыки и бессонница со страху», – хмуро подумала я, но согнулась в поясном поклоне, приветствуя голову и его жутких гостей. Дверь за спиной глухо стукнула, отсекая всех, кто находился в горнице, от внешнего мира, и я украдкой покосилась на нее, надеясь лишь, что тоска не слишком явно проступила на моем лице. В комнате пахло едой и древесным дымом. Аники нигде не было видно, но она наверняка расстаралась на славу, чтобы угодить важным гостям. К ароматам кушаний примешивался дух браги. Но стакан перед Артемием был полон, так же, как и перед Болотником. Только второй дейвас, имени которого я до сих пор не знала, весело блестел глазами, крутя почти пустой стакан пухлыми пальцами. Он же и заговорил со мной. Я сжалась в ожидании, что его голос подействует на меня так же, как речи Мария Болотника, но ничего не почувствовала и незаметно перевела дух.
- Выпрямись, девушка. Я уже устал от поясных поклонов, которые мне старательно бьют в этой деревне. Сразу видно, что свою работу делаешь хорошо – спина ни у кого не болит. Мое имя Дарган Громобой, этот хмурый тип в углу – Марий Болотник. Впрочем, Марий сказал, что вы уже знакомы, правда, отказался признаваться, где именно вы успели повстречаться. Ну а я точно вижу тебя впервые. Да выпрямись уже! Не заставляй меня наклоняться к тебе, я для этого слишком плотно отужинал.
Я недоуменно поморгала, но послушно разогнулась. Дейвас – шутник – как это?
- Значит, тебя зовут Ясмена. А по второму имени?
Второе имя давалось матерью на пятом году жизни. В нашем Беловодье считалось, что мать лучше кого-либо чувствует свое дитя и видит, в чем маленький человек проявит себя вернее всего. Но иногда второе имя давалось после несчастья, произошедшего с нарекаемым, как знак того, что человек прошел испытание высших сил и теперь под их защитой. Чутье подсказывало, что оба дейваса получили второе наречение именно так.
- Лунница.
- Ха! – Дарган хлопнул себя по колену и улыбнулся. – Тебе подходит. Особенно если на волосы глянуть.
Я послушно кивнула, не торопясь размыкать губ.
- Что ж, вот и познакомились. Знаешь, мы ведь тут не просто так очутились. До Школы дошла весть, что где-то в ваших краях объявилась рагана.
